Капитан замолчал, ожидая, что скажет Булавин.
Не отвечая Варгину, майор все еще разглядывал снимки. Он знал, как любит капитан хитроумные головоломки, как мог он сутками, без сна и отдыха, сидеть над группами цифр или замысловатыми рисунками орнамента, в графических линиях которого были запрятаны схемы дорог и станций, зарисованных шпионами. Ему можно было поверить, что он перепробовал все возможные комбинации читки крапленых букв на снимке письма. Видимо, в самом деле шифрограмма была замысловатой.
— Я бы отпустил вас спать, капитан, — медленно, будто все еще раздумывая о чем-то, произнес Булавин, — однако к утру мы должны возвратить на почту это письмо.
— Но ведь у нас останутся фотографии, — заметил Варгин.
— Фотоснимки останутся, — согласился майор, потирая усталые глаза, — а письмо нужно возвратить на почту и отправить по адресу без задержки, и для этого необходимо знать его тайный текст.
Майор достал из стола сильную лупу и, внимательно просмотрев через нее снимки, произнес:
— Нам нужно, товарищ Варгин, чтобы ни Гаевой, ни его адресат не подозревали о том, что мы напали на их след. Малейшая задержка письма может их насторожить. А что касается замысловатости шифра, — продолжал Булавин, перетасовав, будто карты, фотографии письма и веером разложив их перед Варгиным, — то, мне думается, не хитроумнее он всех прочих разгаданных нами.
Капитан, задумавшись, низко склонил голову над снимками. Не поднимая глаз на майора, спросил:
— Профессиональное чутье вам это подсказывает или есть более убедительные доводы?
Булавин, ничего не ответив, встал и не спеша прошелся по комнате, с удовольствием разминая затекшие от долгого сидения ноги.
Варгин терпеливо ждал объяснений, рассеянно перебирая фотографии и изредка поглядывая на Булавина.
Прошло уже несколько минут, а Булавин все еще ходил вдоль письменного стола, сосредоточенно размышляя.
Щуря глаза, будто всматриваясь во что-то, он изредка решительно проводил ладонью ото лба к затылку, приглаживая тонкие русые волосы. Остановившись перед Варгиным, снова взял из рук капитана фотоснимки письма. Долго, внимательно рассматривал их и наконец заявил убежденно:
— Ведь это только кажется, капитан, что крапинки беспорядочно разбросаны по фотографии. Присмотритесь-ка повнимательнее, и вы увидите, что в строчках письма нет ни одного пятнышка между буквами. Они только между строками и словами расположены беспорядочно, а в словах точно пронизывают центры отдельных букв.
— Да, это действительно так, — согласился капитан, — это я и сам заметил.
— Случайность это или тут есть какая-то система? — спросил майор, садясь на свое место.
— Похоже, что в этом есть система, — подумав, не очень уверенно ответил Варгин.
— Так-с, — удовлетворенно произнес майор, — выходит, значит, что какая-то система нами уже обнаружена, а это ведь не пустяк. В решении шифрограммы это, по-моему, самое главное. Не так ли?
Капитан еле заметно пожал плечами.
— Думается мне, — помолчав немного, продолжал майор, — я смогу подсказать вам и еще одну мысль.
Взяв со стола письмо Гаевого, он добавил:
— Попробуйте-ка читать крапленые буквы не на всей развернутой странице, а по площадям, образованным складками письма. Да учтите к тому же, что тайный текст может быть написан и по-немецки, хотя и русскими буквами.
— Это единственный способ, который я еще не испробовал, — признался Варгин и торопливо стал собирать со стола фотографии и бумаги, на которых делал свои заметки.
…Майор Булавин дремал в кресле за своим письменным столом, когда на рассвете Варгин осторожно дотронулся до его плеча.
Открыв глаза и увидев улыбающееся лицо капитана, Булавин быстро поднялся и спросил оживленно:
— Разгадали?
— Разгадал, товарищ майор!
Варгин все еще не мог справиться со счастливой улыбкой, выдававшей его чувства. Он расшифровал за время своей службы в контрразведке не одну головоломку, но всякий раз при этом торжествовал, как школьник.
— Ну, читайте же, — нетерпеливо произнес майор Булавин, торопливо закуривая папиросу, предложенную Варгиным, и совсем забыв, что дал себе слово не курить.
— «В депо появился новый локомотив ФД 327-13».
— Чутье, значит, не обмануло нас, — задумчиво произнес Булавин, затягиваясь папиросой.
— Прикажете арестовать Гаевого? — спросил Варгин, невольно подтягиваясь, будто собираясь к немедленным решительным действиям.
— Нет, зачем же! Это мы всегда успеем сделать, — спокойно заметил Булавин и кивнул Варгину на стул, приглашая сесть. — Арестом Гаевого мы лишь спугнем его сообщников, а нам нужно постараться с его помощью раскрыть всю эту компанию. Пусть побудет пока на свободе. Следует только взять мерзавца под наблюдение, а всю его корреспонденцию строжайше контролировать. Нам непременно нужно выяснить, каким образом ухитряется он получать задания от своего начальства.
— А как же с письмом? Задержать его или отправить?
— Отправьте. Видно, Гаевой уже раньше успел сообщить своим хозяевам численность нашего паровозного парка. Положение мало чем изменится, если они узнают и об этом новом паровозе.
Решение Военного совета
Длинный стол Военного совета фронта был завален оперативными картами. Пятнистые поля их были расчерчены ломаными линиями переднего края фронта, дугами и овалами расположения войск, стрелками намечаемых ударов.
Начальник штаба фронта, высокий, худощавый генерал с коротко остриженной седой головой, положил на стол указку, которой только что водил по карте, разостланной на столе.
— Ну-с, значит все ясно? — спросил он и испытующе обвел глазами присутствующих. — Товарищ Быстров, — обратился он к начальнику военных сообщений фронта, — что вам нужно для обеспечения военных перевозок в связи с подготовкой к наступлению на левом фланге фронта?
Быстров поспешно встал, оправляя китель. В блокноте у него были сделаны все необходимые расчеты. Он быстро перелистал несколько страниц и ответил:
— Паровозный парк ближайшего к фронту основного паровозного депо необходимо значительно увеличить. В противном случае депо не справится с перевозкой срочных грузов, поток которых сильно возрастет. Нужно также подбросить кое-что из разгрузочных механизмов на прифронтовые станции. Разрешите мне, товарищ генерал, позже доложить вам свои соображения подробнее!
Начальник фронтовой контрразведки, сидевший рядом с полковником Муратовым, шепнул ему на ухо: