Всё вокруг вертелось вокруг предстоящего турнира. Время было посвящено разговорам о предстоящем турнире и сборам в дорогу. В какой-то мере это было даже к лучшему; ни сестра, ни подруги не приставали к Роуз с подробными вопросами о случившемся, как это непременно случилось бы в любое другое время.
Выехали они чуть свет, едва солнце позолотило края лёгких облаков, чуть поднявшись над горизонтом. Конечно, с самого начала было оговорено ехать как можно тише, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, но как можно быть тихими и незаметными, когда вас – целая кавалькада?
В замке несколько дней стоял шум, гам и пыль столбом. Потом всё это перебралось на королевский тракт.
Сама поездка осталась в памяти, как нечто мучительное – сплошная тряска. Было бы отлично, если бы они могли передвигаться верхом, как это делали мужчины, но нет. Для безопасности и пущей торжественности их всех усадили в карету. Хотя каретой этот огромный и неуклюжий ларец на колёсах назвать можно было лишь условно: прямоугольный длинный кузов, поставленный на четыре колеса, выложенный изнутри подушками и задрапированный паровыми занавесками. С учётом того, как жгло солнце, Роуз спустя несколько часов пути стало казаться, что её запихнули внутрь печи и медленно поджаривают.
Карета вмещала в себя всю женскую половину дома Вестерлингов, вернее, ту, его часть, что рискнула отправиться в путь: леди Диану, Роуз и Анабель, свиту девушек и их служанок.
Перед дорогой много разговоров было об опасностях и о том, что дороги и тракты по нынешним временам, неспокойны, много шептались, передавая слухи о беспорядках, междоусобицах, нападении разбойничьих банд, но продвигались вперёд они вперёд уверенно и без приключений. Лишь однажды, проезжая через очередной бор, заметили какие-то подозрительные фигуры, притаившиеся за деревьями, но ещё до того, как кавалькада поравнялась с ними, фигуры растворились между деревьями.
Для ночевки порой разбивали палаточный лагерь, но чаще старались разместиться в трактирах и постоялых дворах. Тем передвижения задавали лорд Бэйр и отец Роуз, двигаясь во главе колонны, впереди своих знаменосцев. Если бы можно было любоваться сменой пейзажа за окном и видом прекрасного всадника, в которого Роуз успела влюбиться, время можно было бы провести прекрасно, но… кроме духоты и тряски развлечь себя было совершенно нечем. Одно утешало – длилось всё это недолго и к исходу третьего дня они добрались до места.
Анабель изнывала от нетерпения, желая, как можно скорее вновь встретиться с Эшарами. Но гранд-герцоги не могли встречать всех своих слуг лично, слишком много гостей стекалось к их владениям со всех сторон, поэтому Вестерленгов приветствовал на пороге не сам лорд, и не его наследник (о чём втайне мечталось Анабель), а всего лишь его управляющий.
Но Роуз не хотелось вникать в суть этикета и обижаться на нюансы. Её внимание целиком и полностью было занято новизной происходящего.
Место для турнира было очень живописным. У опушки большого леса, на огромной поляне, покрытой дёрном, стояла добрая сотня павильонов, а может и больше. Великолепные шатры, украшенные флагами и гербами господ, которым они предназначались в качестве временного жилища: увы! – но замок Эшаров, как не был обширен, не мог в себя вместить всех желающих и многим дворянам предстояло разместиться в палаточном городке.
Все вокруг было очень возбуждёнными. Ждали прибытия королевской четы.
«Король приезжает!», – звучало повсюду.
– Это правда? Король действительно вот-вот будет здесь, как думаете? – обратилась Роуз с вопросом к своему наречённому.
– Спокойнее, – поморщился тот, отирая пот со лба и опускаясь в кресло. – Меньше страсти по этому поводу, моя прекрасная невеста.
– Вы должны знать наверняка, ведь ваш отец…
– Да-да-да! – покивал Вольф, потянувшись за стаканом охлаждённого лимонада, который ему поспешили поднести. – Мой отец состоит в свите короля и не только состоит, но ещё и занимает должность его Первого Советника – я помню! Мне никто не даёт возможности забыть об этом. Кстати, ходят слухи, что на турнир прибудет не только король и крон-принц, но и их таинственный гость из-за Кипящего Моря.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Что ещё за таинственный гость? – вопросительно приподняла бровь Роуз.
– Таинственный гость принца, как не странно, тоже принц – кузен нашего. В его подчинении в будущем окажется загадочное Сребротравье, находящееся в аккурат за упомянутой мной ранее Кипящем Морем. Представляю, как нервничают Эшары? – посмеиваясь, проговорил Вольф, вытягивая перед собой свой длинные ноги и любуясь отблесками на начищенных сапогах перед тем, как вновь перевести смеющийся взгляд на лицо своей невесты. – Принимать столько царственных особ сразу опасное, утомительное и разорительное мероприятие. Непременно посочувствовал бы им, будь я чуточку более добр. Как жаль, что я совсем не добр.
– А вдруг я не смогу заранее узнать о прибытии короля в замок? Вдруг пропущу его приезд?
– Тогда вам останется только вздёрнуться на ближайшем суку, моя милая, – желчно ответил Вольф, неприятно удивив девушку своей грубостью.
Поняв это, он тут же рассмеялся и поцеловал кончики её пальцев:
– Простите, моя дорогая. Конечно же я пошутил.
– Я солгу вам, сказав, что подобные шутки мне нравятся, – холодно отрезала Роуз, отнимая руку.
– Ну, не сердитесь! Я понимаю, что вам очень любопытно взглянуть на короля и весь его двор. Как и другим девушкам, вам кажется, что в короле есть нечто божественное, но, скажу вам честно, особы королевских кровей точно такие же люди, как мы с вами. Ничего божественного в них нет. Я даже капельку получше буду, – ухмыльнулся он.
И Роуз, как не старалась, не смогла сдержаться от улыбки в ответ.
– Вы просто нарочно стараетесь меня разочаровать.
– Конечно! Я не желаю ни с кем, даже с самим королём делить ваше внимание и благосклонность. Вы моя и принадлежать должны мне.
– Я ваша. И принадлежать буду вам. Но взглянуть на короля от этого мне хочется ничуть не меньше.
– Обещаю, что наглядитесь и до дурноты. Как и на моего отца, – помрачнев, проговорил Вольф.
Слово своё молодой Бэйр сдержал и на следующее утро сестры Вестерлинг в окружении своих девушек могли с комфортом наблюдать въезд короля в замок в одно из его окон.
– Отсюда вам будет всё прекрасно видно – это первый плюс. Второе – сами вы для большинства останетесь невидимками. Следите вон за теми воротами. А пока вынужден оставить вас под охраной моих верных людей. Мне предстоит выполнить кое-какие обязанности.
Поцеловав невесте руку (под множественными взглядами на большее он не отважился, лишние сплетни ни к чему, а сорвать более горячие поцелуи можно было вечером, вдалеке от зрителей), Вольф раскланялся и исчез за дверью.
Небо выглядело голубым и знойным. В нём кружили стаи белокрылых голубей. Под воротами с триумфальной белой аркой уже собралась целая толпа людей, ведь на турниры одинаково стремились попасть и богатые; и бедные, и знатные и простонародье.
Роуз пришла от королевского въезда в восторг. Он был шумен и блестящ. Гремели барабаны, звенели трубы, искрились золотом попоны лошадей, сверкали доспехи рыцарей, развивались знамёна и плюмажи на рыцарских шлемах.
Король въехал в ворота первым. Роуз нашла его внешность полной величия и достоинства. Но молодой принц, безусловно, показался ей в разы интереснее: красивый, привлекательный, благородный.
Рядом с крон-принцем, почти колено к колену, ехал другой молодой человек. Наверное, тот самый заморский гость, о котором говорил ей Вольф.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Его внешность разительно отличалась от всего, что раньше привыкла видеть Роуз. Его белые волосы, заплетённые в длинную косу, не были ни серебряными, ни золотыми, ни русо-пшеничными – они казались бесцветными, словно на них не хватило краски, словно кто-то зачерпнул свежевыпавший снег и превратил их в волосы.
– Боже мой! Какой красавец! – охнули девушки, вынося вполне справедливый вердикт.