Долгий, жаркий, в котором сдержанность боролась с пожаром, поднимающимся из глубин.
— Итак… — хрипло начал Рей, не глядя хватая бокал с вином, делая пару глотков… и отставляя его в сторону. Потом взял воду и осушил весь стакан сразу!
Мне захотелось нервно сглотнуть.
— Нам нужно поговорить! — решительно заявил главный следователь.
А вот теперь захотелось испариться…
Пресветлая мороженка и благостный кремчик! Я неоднократно слышала, что мужчины всегда бегут от выяснения отношений как от огня! Почему же мне на пути встретился такой бракованный?!
“Бракованный” тем временем налил себе еще водички, отставил подальше вино и решительно заявил:
— Я не знаю, чего я от тебя хочу.
Шикарно. Вот такого я точно не ждала!
— Можем погадать на картах, — вынесла встречное предложение. — Или к специалисту обратиться, чего уж там. Буквально за пару серебрушек какая-нибудь старушенция в цветастых юбках вам всю правду-матку расскажет, ничего не утаит, а также дорогу дальнюю, да дом казенный предскажет!
Красные глаза нехорошо прищурились, но гадости говорить василисушка не стал.
— В этом нет нужды.
— Ну если ты сам не знаешь, то, может, пока подумаешь, а я пойду?
Ну а что, я уже пообедала! И даже плекс проверила! Все важные дела закончены, можно и на родненькое кладбище возвращаться.
— Матильда…
— Ладно-ладно, — поняв, что перегнула палку, я подняла ладони в знак капитуляции и готовности к переговорам. — Внимательно слушаю.
Кстати, да, я понимала, что, по сути, лишь бешу Рейялара своей дерзостью, но после всего, что между нами произошло, я чувствовала за собой право вести себя так, как хочу, и говорить то, что думаю. Потому как объективно его светлость неслабо так накосячил! Да, как лорду, ему многое прощается, но кроме этого он еще и мужчина. А я не только простолюдинка, я девушка, которая имеет полное моральное право обидеться за несанкционированную попытку прорваться к нижнему бельишку!
— Я тебя хочу, — вдруг ошарашил меня своей прямотой красноволосый, при этом бледнея так, что мне прямо стало страшно за его здоровьечко. А потом я посмотрела в злобные красные глазищи и осознала, что бледность — она однозначно от бешенства.
— Я что-то должна предпринять по этому поводу? — от неожиданности и испуга мой голос взметнулся на верхние октавы и прозвучал писком полузадушенной мыши.
— Было бы хорошо, но вряд ли ты послушно явишься в мой особняк сегодня вечером и останешься там на пару неделек.
— На пару?..
— Я сильно подозреваю, что мне не хватит одной ночи, — криво усмехнулся лорд Фаррис. — Это помешательство слишком сильно. В общем, Матильда, я тобой болен и не знаю, что с этим делать. Ты постоянно вокруг меня, даже если отсутствуешь физически. Мне мерещится твой запах, видится образ в других женщинах, а после наотмашь бьет разочарование, потому что они – не ты. Тебя не выкинуть из головы, тебя не заменить другим телом… и это поистине ужасно. Ты действительно болезнь, а когда человек болен, он готов заплатить какую угодно сумму за избавление. Теперь ты понимаешь, почему я предлагал деньги?
— Это странно — ощущать себя отравой. За еще большую дозу которой хотят платить.
— Хотя не буду лгать, я действительно привык решать все проблемы деньгами или властью. И еще не было случая, чтобы эти методы меня подвели.
— Даже с женщинами?
— С женщинами все еще проще, милая моя. В высшем свете всегда есть приятные барышни, которые уже побывали замужем и носят почетный статус вдов. Он позволяет весьма много. Также не станем забывать про дам полусвета… как правило, несколько подарков все решает. Купля-продажа женского тепла…
— Так и шел бы туда? — буркнула я.
Почему-то было неприятно представлять все это. Особенно вдовушек, так как кроме свобод они располагали еще и состоянием, что увеличивало эти самые свободы в разы.
В нашем патриархальном обществе жена после смерти мужа была свободна, как никогда в жизни.
— Не хочу. Я уже сказал, что, к сожалению, мои реакции избирательны и зациклены на тебе. Ходить вокруг да около да изворачиваться я не умею, потому вынужден поставить тебя в известность. — На этом моменте мне немножечко поплохело. И, разумеется, василиск не остановился на достигнутом, а смело заявил: — Я собираюсь за тобой ухаживать!
Вот те раз…
— В каком смысле? — тупо переспросила я.
— В прямом. — Несчастного перекосило, как от зубной боли. — Водить на свидания, дарить цветы, кормить вкусной едой и разными подобными способами завоёвывать твое расположение.
Вот те два…
— А может, не надо? — почти испуганно спросила я.
Все же ухаживания должны приносить радость, а лорд Фаррис определенно не в восторге.
— Надо.
На этом историческом моменте, с крайне мрачным выражением лица, василиск взялся за бокал с вином и залпом его осушил.
Я решила побыть вежливой девочкой!
— Эм-м-м… лорд Фаррис, а я могу быть не согласна?
Можно было бы, конечно, с ходу сказать красноглазому, в каком именно саркофаге на нашем с Синтаром кладбище я видела его амбициозные планы, но мало ли как Рей отреагирует на столь прямой посыл?
— Конечно, можешь, — удивил меня лорд Фаррис. А потом не удивил! — Но на то они и ухаживания, чтобы я имел возможность тебя переубедить. Приходить и настойчиво уделять внимание.
Прямо очень настойчиво, как понимаю.
Даже из склепа достанет и как начнет неистово ухаживать!
— А зачем это все?..
На меня посмотрели как на крайне глупую женщину, но все же ответили.
— Потому что другие методы не работают. Я сам был бы счастлив, если бы ситуация решилась как-то попроще.
Вот кто его вообще учил за дамами виться? С таким подходом неудивительно, что все отношения носили характер товарно-денежных. Удивительно, что василиску этого хватало. Неужели ему никогда не хотелось, чтобы его... любили? Как вообще можно жить совсем-совсем без любви и все, в чем она может проявляться, намеренно низводить до животного уровня?
Между нами повисло тягостное молчание.
Я нервно и безо всякого аппетита ковырялась ложечкой в стремительно тающем мороженом. Рейялар Фаррис крутил в изящных пальцах пустой бокал, в котором рубиновой каплей переливались остатки вина, и напряженно смотрел на меня.
Судя по всему, его светлость ожидал какой-то реакции на свое заявление. В идеале, конечно, восторженной, но тут уж как пойдет.
Тишина все длилась и длилась, поэтому в конце концов я не выдержала.
— Не знаю, что вам сказать!
— Для начала объясни, почему ты недовольна. Я… я вроде как сделал все возможное для того, чтобы тебя все устраивало.
Не потащил за волосы в свой дом?
Логично.
Да и, по сути, мужик действительно, получается, перешагнул через свои принципы. Судя по тому, что он не прикрывал нас невидимостью на улице, Рей даже не собирался делать тайны из своей пагубной страсти.
То есть меня даже не прячут! Должна быть рада.
А я как-то… не очень.
— Наверное, дело в том, что я вижу: тебе это все не нравится, — спустя бесконечно долгую минуту я все же нашлась с мыслью. — Ты по-прежнему не понимаешь, что тебя могло во мне привлечь, и… клянешь себя, богов и судьбу за это все. Вдобавок… ну какое у нас может быть будущее?
— А разве обязательно всегда думать о будущем и “семерых по лавкам”, едва только начинаешь ухаживать за барышней?
Я нервно прикусила губу, осознавая его правоту. Мы уже не в дремучем средневековье живем, а потому имеем возможность выбрать, а не кидаться на шею к первому встречному.
В общем и целом василиск был, конечно, прав.
А в частностях как-то идеально правильная с его стороны схема лично мне казалась очень кривой конструкцией.
— Я никогда не видела рядом с собой кого-то похожего на тебя, — тихо призналась я, неожиданно решив поделиться своими мыслями. — Я вообще считала, что первые несколько лет, пока я не устроюсь в жизни, мне будет не до кавалеров. Да и потом… мне виделось, что я, например, буду ходить в ближайшую булочную и там встречу сына пекаря. Мы станем сначала общаться, потом гулять, он будет угощать меня своими лучшими витушками с маком, а я краснеть от смущения. А потом… тихая свадьба, дети и семейное дело. Понимаешь?