— Саша, Ромал находится под покровительством десяти богов. Все они принимают участие в жизни мира и помогают, чем могут.
Воспитанная на христианской религии, для меня услышанное было сродни шоку. Боги так просто жили в мире. Но оказалось, что мое понимание божеств завышено.
Здешние боги не мнили себя вершителями судеб и великомучениками. Богами были существа, наделенные колоссальной Силой, которую использовали в благих целях. Они не карали, для этого были судьи, не убивали, не наказывали. Они помогали.
Обратными по сути были черные, создания подлунного мира, как их называли. Классификацию черных доподлинно не знал никто, создания постоянно мутировали и видоизменялись, являя солнечному миру новые формы и возможности. Их опасались, черные не стеснялись побаловать себя живыми существами, и хорошо, если дело обходилось дичью, но были известны случаи похищения детей и слабых людей, не имеющих возможности достойно противостоять сопернику.
Время летело со скоростью ветра. И незаметно подкралась зима.
Я никогда не получала столько подарков, как в свой двадцать шестой день рождения.
Праздник решили отметить в тесном семейном кругу.
Кухарка весь день стряпала еду и только изредка выбегала в дом, чтобы найти хозяйку и что-то уточнить, да постоянно гоняла мальчишек — поварят. Стол у нас вышел знатный, таких изощренных и необычных блюд я даже не могла себе представить, не то, что испробовать.
— Время открывать подарки! — хлопнула в ладоши Алия и вышла из-за стола. Я радостно улыбалась, все проходило более, чем замечательно. И, если не лукавить, то таких тихих семейных дней рождений у меня никогда не было, и воистину наслаждалась атмосферой.
Мы собрались в столовой второго этажа, именующейся красной за цвет ковра, ворс которого был очень жестким и коротким с широким черным орнаментом по периметру. Были зажжены десятки свечей в люстре, бра и канделябрах, делая помещение буквально залитым теплым светом огня. Овальный стол был уставлен всевозможными яствами, кувшинами и дорогой посудой.
Я сидела в своем самом красивом платье из темно-зеленой ткани со сливочными вставками на юбке спереди и на корсете сверху, волосы убраны в высокую прическу, открывая тонкую шею, на которой висела изящная подвеска из алмаза, подаренная Каином на минувший день рождения.
В прошлый раз мой праздник не удался, я никому не сказала, что в пятый день первого месяца зимы — студеного девочка Саша появилась на свет, неудобно было ориентироваться в сдвинувшемся времени. Ведь, до перемещения на Ромал, несколькими днями ранее уже успела отметить свой день рождения, а тут — полгода и снова зима, другая, но зима. На меня все жутко разозлились, когда узнали о свершившемся факте через неделю. И потом принесли подарки. Каин, правда, не лично подарил подвеску, он передал футляр с Шарлем. В коробочке вместе с украшением в нетипичной форме для этого минерала на узорчатой бумаге были аккуратно выведены слова: «Это была твоя инициатива не отмечать день рождения. Видимо, не хотела привлекать к себе внимания. Поэтому обойдемся на этот раз без личных поздравлений. Это украшение называют «Слезой небес». Оно такое же чистое и сверкающее, как и ты».
Бриллиант действительно был сделан в форме слезы, без единого уголка и грани, более всего напоминая бриолет. Чистый, сверкающий, ровный, гладкий.
После прочтения записки мной овладела растерянность. Но я же не была маленькой девочкой и прекрасно понимала, что заслуженно могу заинтересовать даже такого мужчину, как Каин. Льстило, конечно. И пугало.
Я оторвала задумчивый взгляд от стола и подняла глаза выше. Передо мной стояли улыбающиеся Алия и Шарль, а в их руках были две коробки. Алия подарила новое платье из последней коллекции именитого тут портного, а вот Шарль лучше угадал мои предпочтения — в его подарочной коробке находились свитки и книги, которые он выкупил из Библиотеки. Я тут же восторженно растормошила их, и заверещала еще громче, когда увидела зарисовки заклинаний Ветра. Повиснуть на шее Графа помешал Тавий, который решил подарить красивую музыкальную шкатулку, выполненную из черной глины, покрытой серебряной пыльцой. Я повернула механизм снизу, и шкатулка пришла в движение. Маленькие черные танцовщицы закружились, их невесомые одежды заструились по телам под грустную мелодию, они воспаряли, танцевали по кругу, кружились — кружились-кружились. Волшебство, самое настоящее волшебство. В каком еще мире могут ожить глиняные танцовщицы?
Вер подарил широкий серебряный браслет с россыпью камней и вычурной гравировкой какого-то растения. Украшение было не в моем вкусе, но расстраивать друга не хотелось, и я нежно улыбнулась и поблагодарила за подарок.
Каин остался напоследок. Как вкусный десерт. Он поднялся со своего места, обошел именинницу и застыл за спиной, склоняясь к моему уху.
— Я очень рад, что мой подарок пришелся тебе по душе, но сейчас, — его ловкие пальцы сию секунду расстегнули тугой замочек подвески со слезой и положили рядом с тарелкой. — Я хочу подарить тебе другое украшение. Этот камень возможно добыть только в ущельях гор степных драконов, более он нигде не водится. Считается, что малахей обладает целебными свойствами и может менять цвет.
На верхнюю часть груди опустился холод украшения, и я тут же принялась ощупывать его руками.
Такое украшение просто так не наденешь, обязательно нужен повод и красивое платье.
Шарль кликнул служанку, и та принесла небольшое зеркало на ручке, чтобы я смогла рассмотреть подарок.
Широкое украшение было словно свито из цветов и веточек, переплетаясь меж собой, и в этот узор были вставлены аккуратные камушки медового малахея. Не громоздко, очень тонко. При кажущейся банальности темы, композиция была выполнена волшебно и заставляла ахать всех вокруг. Кроме Вера.
Мальчик, насупившись, сидел на своем месте, вперив взгляд в дядю. А тот делал вид, что не замечает пылающей ярости племянника.
А я снова поражалась вкусу Каина, надо же так точно выбирать подарки, чтобы виновник торжества приходил в восторг!
Теперь подарки хранились в специально купленной шкатулке и доставались только для того, чтобы посмотреть на них. «Слезу» я носила, не снимая. Она мне слишком нравилась, чтобы так легко скинуть в шкатулку, да и потом, она совершенно ни к чему не обязывала, с платьем, с брюками, с ночнушкой. Разве есть вещи, к которым не подойдет ограненный бриллиант?
Улыбнувшись воспоминаниям, провела пальцем по слезе на шее. Удивительно, но с ней я чувствовала себя гораздо спокойнее, будто…с силой сжала зубы, нет, мне нельзя думать об этом.