бассейне и помогу Файзуле обслужить и подготовить вашу БМП к завтрашнему выезду для проверки постов. Днём некогда будет.
— Хорошо, проверьте баки с горючим, чтобы заправлены были под завязку, — на ходу ответил командир роты, заходя в свое помещение, добротно выложенное из камня с углублением в земле и напоминающее бункер.
Уснуть ротному долго не удавалось. В голову всё лезли мысли о доме. За его плечами вот уже больше двух лет — нелёгкая служба на этой необъявленной войне в Афганистане. Он участвовал во многих боевых операциях, стычках, попадал в засады. Вспомнилось ранение и госпиталь… Давно уже Годына должен был уехать в Союз по замене, но заменщика почему-то всё не было…
В памяти всплыли тяжёлые минуты расставания с женой и сынишкой. Перед глазами стоял сын, который, обнимая мать за шею, махал ему на прощание своей маленькой ручонкой. Он вспомнил и полные слёз любящие глаза жены, которая в последнее время тяжело болела. Перед глазами возникли дорогие ему черты лица матери. Вспомнил отца, чемпиона Вооруженных Сил по стрельбе. Его отец, Василий Матвеевич Годына, в годы Великой Отечественной войны закончил Ташкентское пехотное военное училище, после войны в течение восемнадцати лет проходил службу в 108-й мотострелковой дивизии, которая дислоцировалась в городе Термезе. Там же, в одной из воинских частей, медсестрой работала его мать, Мария Кирилловна. В то время отец занимался подготовкой снайперов и, конечно, передавал свой опыт сыну. Владимир всегда брал пример с отца: получил первый разряд по боксу, неоднократно был чемпионом среди воинских частей военного округа, где проходил службу.
— Запомни, сынок, — учил его отец, — в спорте, как и на войне, действует непреложный закон: ты можешь проиграть только в двух случаях. Во-первых, если заранее или в ходе сражения со своим противником признаёшь его превосходство; во-вторых, когда чрезмерно уверишься в своих силах, в своём превосходстве. Учиться и тренироваться надо постоянно, может, и всю жизнь!
Последний раз, когда он после ранения приехал в отпуск, отец, глядя ему в лицо и видя в возмужавшем сыне свои черты, вспомнил себя ещё молодым офицером. Они обнялись, и сын почувствовал, как громко бьётся отцовское сердце. Затем отец крепко пожал ему руку и произнёс:
— Крепись, сынок! Будь не только командиром, но и отцом, братом и старшим товарищем для своих подчинённых. Строго, но с уважением относись к солдатам и проявляй о них заботу!
Эти слова прозвучали как напутствие для Владимира. Они врезались ему в память навсегда. Стали заповедью на всю жизнь. Перед уходом Владимир Годына видел, как побледнело лицо матери, как задрожали её губы, как из её широко открытых глаз потекли слёзы. На прощанье он бережно обнял и прижал к себе мать, затем коротко, стараясь не показать волнения, сказал:
— Не переживайте с отцом. Мне надо идти! Ждите, я скоро вернусь!
Мать тихо всхлипнула и перекрестила его.
— До свидания, сыночек, — прошептала она, — смотри там, береги себя!
Рота заступила на этот сложный участок дороги в зоне ответственности 180-го мотострелкового полка в начале мая. Находясь всё время в тяжёлой и напряжённой боевой обстановке горной местности, где со всех сторон в любое время мог появиться враг, бойцам и командирам приходилось действовать оперативно. Решения принимались самостоятельно, не дожидались команды сверху. Энергичный и практичный ротный быстро вошёл в курс всех дел на вверенном участке дороги. Он обстоятельно организовал боевую службу на пяти основных и четырёх выносных постах роты, расположенных высоко в горах. Посты растянулись вдоль трассы от серпантина Махипарского ущелья до уездного центра Суруби. Старший лейтенант Годына понимал, что несёт двойную и даже тройную нагрузку: это ежедневный контроль днём и ночью за несением службы боевым охранением, выезды на проверку постов, организация боевой подготовки, кропотливая работа с личным составом и обеспечение роты всем необходимым.
У него практически не оставалось времени на отдых, сон, но проявлять заботу о подчинённых, организовать их быт в этих экстремальных условиях, чтобы они всегда были сыты, вымыты, не кормили вшей, он успевал. Он делал всё, чтобы обеспечить бойцам роты возможность достойно выполнять свою тяжёлую боевую задачу. Бесперебойно работали радио и телефонная связь.
— Товарищ старший лейтенант! — раздался на входе голос сержанта Безгодкова. — Завтрак готов!
— Хорошо, передай повару, что через пятнадцать минут буду, а ты сам после завтрака иди занимайся обслуживанием БМП.
Выйдя из помещения, Годына посмотрел на горы, которые ещё скрывали за собой взошедшее солнце. Небо над ними совсем посветлело и было уже бледно-синего цвета. По склонам гор сползали струи молочно-белого тумана, а ярко-золотистые лучи беспорядочно брызнули между горами. Решив перед завтраком немного освежиться, он направился в небольшой бассейн, который был оборудован силами солдат, несущих боевую службу на посту. Рядом с постом со скалы, у подножия которой рос кипарис, стекал ручеёк, где предыдущее подразделение сделало небольшую плотину, но она, к сожалению, была разрушена. Тогда старший лейтенант Годына поручил старшине достать мешок цемента. Цемент привезли из Суруби, где шло строительство, и за несколько дней бойцы под руководством сержантов Филимонова и Безгодкова соорудили бассейн глубиной полтора, шириной два и длиной около пяти метров.
Утреннее плавание в холодной родниковой воде заряжало бодростью, шло насыщение тела мощным потоком энергии. Восстанавливались физические и душевные силы. С самого утра и до позднего вечера, несмотря на тяжёлые условия боевой службы, все находились в хорошем расположении духа. Ночью было жарко и душно, поэтому перед сном солдаты тоже окунались в воду, даже простыни смачивали, чтобы уснуть.
Прыгнув в бассейн, командир роты почувствовал, как приятно сжалось тело от ледяной воды. Она была прозрачной и отливала голубизной, на поверхности играли блики солнца.
Искупавшись, старший лейтенант направился к месту приёма пищи, где за огромной шелковицей, дающей тень и защищающей пост от прямых солнечных лучей постоянно палящего солнца, была оборудована небольшая кухонька, место приёма пищи для бойцов. Обязанности повара на кухне исполнял прибывший в роту молодой, невысокого роста, пухленький, с крепкими мозолистыми руками солдат, родом из глубинки. Увидев ротного, тот бросил в кастрюлю половник, заправился и доложил:
— Товарищ старший лейтенант, каша и чай готовы!
Посмотрев на внешний вид бойца, на его чистый, выстиранный фартук, Годына подумал про себя, что парень аккуратный, не лентяй, толк от него будет. Усевшись за столом у шелковицы, он спросил бойца:
— А другой каши, кроме перловой, нет?
— Никак нет, вот ждём, что товарищ старшина привезёт из полка, — ответил боец.
— Ладно. Надеюсь, вкусная каша,