Читать интересную книгу На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Да отвали ты, сам только закурил… — бурчу я, отбрыкиваясь.

— Нюк!

Еще рывок, куда сильнее.

— Отвали, говорю! — брыкаюсь я снова.

— Ню-у-у-у-ук! — голос приятеля вдруг искажается, перетекая в какой-то нутряной рык, самокрутка в пальцах исчезает, и я стремительно вылетаю в суровую реальность, в которой шумно сипящее существо что есть сил тянет меня за ногу, пытаясь не то из кровати вытащить, не то раздеть! До половины уже вытащило! Койка в такую крохотную нишу втиснута, что, на мое счастье, никто крупнее пищаги сюда больше просто не пролезет. Какой я молодчина, что вырубился прямо в термаке и гравитационных ботинках, все это фиг с два так просто снимешь! Следующий рывок выдергивает меня наружу и я, кое-как сгруппировавшись, шмякаюсь об пол. Не выясняя, сожрать ли меня пытаются или употребить по первичной Тасиной профориентации, что есть сил свободной ногой бью в предполагаемое место дислокации туловища противника.

Есть! Куда-то попал! Тот хрюкает от неожиданности и ослабляет хватку. Тут же добавляю обеими разом, они странно пружинят, что-то чвакает об стенку, и комнату моментально заполняет неимовернейшая вонь: смесь паленой резины, кошачьих меток, фрукта драма-драма, дохлятины и до кучи — ванилина. Спешно заткнув нос и рот рукой и с трудом сдерживая катящиеся по ребрам рвотные позывы, второй лихорадочно нащупываю под подушкой вынутый на ночь фильтр — в номер кислород поступает, а в коридор — нет. Темно — хоть глаз коли, а как тут свет врубить, понятия не имею! Когда я отключился — он еще горел, потом сам потух, видимо.

— Нюк! Ты там просто с койки навернулся или решил провести зажигательную ночку с местными членистоногими крошками? — раздается невозмутимый голос из-за двери. — Помощь нужна или не отвлекать от процесса?

А я и рад бы ответить, но для этого надо вдохнуть! А если я еще раз вдохну — то точно блевану и все равно ответить не получится. Нащупав, наконец, фильтр, выбираюсь из ниши. Согнувшись в три погибели, чтоб шишак об потолок не освежать, делаю рывок к двери, наступаю во что-то отвратительно мягкое, типа желе, и вываливаюсь в коридор. Кадет Соколова едва отскочить успевает, волна вони шибает и в нее, и девчонка стонет:

— Созвездие Змееносца, ты фирменные бобы с местной кухни, что ли, в номер заказал?!

Даже прискакавший вслед за ней Рори пятится от входа, выдавая серию недоуменных звуков. Я спешно заталкиваю фильтр в разболевшийся нос и бурчу сквозь стиснутые зубы:

— Кажется, это меня кто-то за пирожочек посчитал. Как там свет включить?

— Я выключатель не нашла, просто пинка по стене дала хорошего, он и загорелся, — сквозь прижатый к лицу рукав не очень разборчиво отвечает девчонка. — Правда, одновременно с этим сортир запустил безостановочный цикл вакуумной очистки и врубилась система пожаротушения, но с этим я уже справилась… почти.

Ладно, обойдемся своими силами. Поманив Рори, выуживаю из бокового отделения фонарь. Теперь надо набраться духу и шагнуть внутрь смрадной норы. Я бы предпочел прихватить крошку Ро и покинуть помещение до выяснения всех обстоятельств. Но деваться из здания все равно некуда — на улице все еще бушует буря. Придется разобраться, кто ж это и зачем ко мне пожаловал…

Раз… Два… Три! Задержав дыхание, открываю захлопнувшуюся дверь и направляю сноп света на узкую полоску пола. На ней валяется какая-то темная, бесформенная с виду масса, утыканная отростками в виде коротких шершавых огурчиков. И это совершенно точно не мстительный лакиец — те так не смердят даже в самом тяжком душевном расстройстве.

Кудрявая башка подныривает мне под локоть — видимо, девице не терпится освежить свои ксенологические познания. Рассмотрев ночного визитера, бедоносица начинает вдруг неудержимо хрюкать в собственную ладошку, которой она символически прикрывается от ползущего в коридор зловония. Отступив от двери, девчонка сползает по стенке, сотрясаясь от хохота.

— Он сам… сам к тебе заявился? — не без труда выговаривает она между приступами гомерического смеха. — Или это все же ты его пригласил, как и собирался?

Я осторожно трогаю лежащее на полу, так сказать, тело носком ботинка. Никакой реакции. Нулевая. Ни хрипов, ни хрюканий. Толкаю посильнее. Ноль эмоций. Отступив и прикрыв за собой дверь, чтобы немножко сбить поток амбре, свечу на развеселившуюся Соколову и не без ехидства парирую:

— Если это твой бывший, пытавшийся удушить меня в приступе ревности, так и останки его будешь сама прятать. Потому что оно, кажется, сдохло!

— А-ха-ха… ой, не могу, — стонет та, — да какой же это мой бывший, когда это твой… этот… верный союзник, с которым ты предпочел бы объединиться вместо меня? Ты что ж, не узнал друга и товарища?

— Не все ж ходячие энциклопедии по фауне Пяти Центральных галактик, — огрызаюсь я. Кстати, надо бы ее в комп залить… Что-то она все чаще мне требоваться стала.

— Соберись, Соколова! Кончай ржать! Говорю тебе, он мертв! Или она. Или оно. Или они — допускаю, что это целая колония живых и устрашающе вонючих ксеноморфов!

— Да какая, к черной дыре, колония, всего один организм, от целой колонии мы бы все тут гравитационные ботинки откинули! Ты ж сам выражал желание заключить союз с туземцем с СС-99 — вот он к тебе и приполз! — отдышавшись, наконец выдает хоть что-то вразумительное чертова поклонница чуждых форм жизни.

— Теперь, по крайней мере, понятно, за что Варг их голыми руками в космос повышвыривал.

— Кстати, Басилевс сказал, что они страшно токсичные. Ты его не трогал? — интересуется Ярка, успокоившись.

— Только ногами. Ну Варг же как-то выжил! — я пячусь по коридору в сторонку от номера, чтобы глотнуть хоть чуть-чуть чистого воздуха. Что за фильтр, какой зирок его разрабатывал?! Почему он эту вонищу не отсекает?

— А может, у него потом руки бубонами галактической чумы покрылись и отсохли, и он вместо них себе модифицированные биопротезы прирастил, о которых все равно давно мечтал, чтобы оболтусов всяких в порошок ловчее стирать, — хмыкает девчонка и, почесав кучерявый затылок, задумчиво добавляет: — Этих тварей мы на ксенологии только мимоходом касались, их вообще-то паразитология подробно изучает, а по ней я не спец. Но, насколько помню, они отлично чувствуют себя в безвоздушном пространстве… Может, он от избытка кислорода загнулся?

— Не знаю! Я его нехило так приложил пару раз! Предлагаешь вызвать администратора и попытаться объяснить ему, что эта тварь на меня напала, а я всего лишь оборонялся? Это для нас оно — паразит, а для аборигенов, может, лучший друг и сосед по сектору галактики. Может, тот самый Гугун, который наклюкался местной огненной водицы и на сервак прилег.

— Тогда ясно, почему тот отдал концы, от такой вони все наносхемы расплавились, поди, — фыркает Ярка. — Мне кажется, лишнее внимание, на котором даже не заработаешь, нам ни к чему… В конце концов, ты реально оборонялся. Зачем эта тварь к тебе среди ночи полезла? Вряд ли поинтересоваться прогнозом погоды на утро. Может, ее просто в унитаз спустить? Она ж полужидкая — вдруг проскочит?

Я почти было поддаюсь соблазну разрешить проблему вот так просто, но потом качаю головой:

— Нехорошо как-то… Он же это, чей-то ребенок. Может, его мама ждет, там, на СС-99.

— Глисты тоже чьи-то дети, их мама яйца не для того откладывает, чтобы хозяин антигельминтное выпил и всю большую дружную семью загубил, — хладнокровно замечает спец по иным расам. Сентиментальность и гуманизм — это, видать, не по ее части.

Угу… жаль, кой-чья маманя антигельминтного вовремя не тяпнула. Если б не одна паразитка кучерявая, меня здесь вообще не было бы! Одни неприятности из-за нее, одна другой хуже! Впрочем, эту мысль я оставляю при себе, мне сейчас союзник нужен до зарезу.

— Предлагаешь сложить его в ящик и отправить срочной бандеролью на родину, приложив письмо с глубочайшими соболезнованиями родным и близким? — приподняв бровь, осведомляется Соколова.

— Куда-то сложить его не помешает… и прибрать… до нашего отбытия.