Читать интересную книгу Дело медведя-оборотня - Георгий Персиков

похож. Да и название «офени», мол, произошло от города Афины.

– Неважно, откуда они пришли, – сказал Нестор. – Важно то, что я их нашел! Тех самых, с которыми девчонка ходила наша!

– Продолжай! – оживился Муромцев, доставая папиросу из портсигара.

– Значит, так, у них что-то вроде табора цыганского. Три телеги, лошади и людей человек двадцать, из которых кто торгует, кто Писание толкует, кто стихи духовные поет. Еще скоморохи есть и паломники. В общем, довольно разношерстный люд. Живут вольной жизнью, за главного у них атаман свой… Эх…

Нестор мечтательно устремил взгляд через окно куда-то вдаль и замолчал. Он настолько проникся духом бродяжничества офеней, что уже был готов сам пуститься с ними по городам и весям с коробом за спиной, под веселую скоморошью песню с гудком и гармошкой. Муромцев похлопал его по плечу, и пепел с папиросы упал на пол. Барабанов вздрогнул, как-то сник и продолжил рассказ:

– Говорил я с их атаманом, Степаном Симоновичем. Он девочку вспомнил и рассказал, что да, мол, ходила она с ними, никто ее не обижал, но недели уж две как вдруг пропала. Однако никто искать не кинулся – жизнь вольная, люди они свободные, может, кто и приютил сиротку из сердобольных. Так бывает. А еще есть вероятность, – сказал Барабанов и поднял палец, – что и медведь задрал, как если бы косолапые по голодной осени расшалились. На мой вопрос о том, где ее в последний раз видели, атаман ответил, что близ села Кирдасово. Ушла она с коробом в сторону села, при том условились, что ввечер встретятся на излучине реки, верстах в пяти от того места, где они расстались.

Нестор подошел к столу, убрал с него таз, оловянную пепельницу, полную окурков, пустую бутылку из-под вина и рукой смахнул на пол хлебные крошки. Муромцев вытащил из дорожной сумки карту и развернул ее на столе. Нестор несколько секунд всматривался в карту, шевеля губами, и затем ткнул в нее пальцем:

– Вот, это место, друзья мои, всего в трех верстах от того, где обнаружили жертву!

Отец Глеб подошел и, не надевая очков, посмотрел через их стекла на карту. Муромцев принялся водить по ней пальцем, кивая и что-то бормоча себе под нос, а затем спросил:

– И что же дальше? Ты побывал в Кирдасово?

– Обижаете, Роман Мирославович! Нешто мы не настоящие сыщики?! Разумеется, я первым делом отправился в это самое Кирдасово! Опросил всех, – Нестор смутился, – ну, почти всех жителей. И вспомнили ее люди тамошние! Была, говорят, такая девчонка, погорелица, вся замурзанная и худая как щепка! Барахло всякое продавала. Так вот, прошла она через село и двинулась напрямки, к излучине!

Барабанов поставил палец на карту и медленно повел его в сторону еле видной речки:

– Вот тут, значит, излучина, куда она шла! Видно, заплутала, и нашли ее вот здесь, – он переставил палец с обгрызенным ногтем. – Я весь этот путь прошел сам! Заблудиться там легче легкого.

Нестор убрал руки за спину и с улыбкой посмотрел на Романа и отца Глеба. Весь его вид говорил – вот вам и Барабанов, замешанный в политике неблагонадежный товарищ, как бы не так, выкусите!

– Послушай, Нестор, – сказал отец Глеб, – а может, все же не она это? Откуда такая уверенность?

Барабанов налил из кувшина в грязный стакан воды и залпом выпил. Затем вытер губы рукавом рубахи и тихо ответил:

– Нет, отец Глеб. Наша это девочка. Я особые приметы повыспрашивал у людей. Все сходится – верхнего бокового резца нет, щербатая она была и хроменькая еще. Череп хоть и разбит, да зубы целы у жертвы. И резец отсутствует. С костями ног чуть сложнее вышло, они ведь переломаны все были, но все же левая нога чуть короче. Нет никаких сомнений, что это именно та девочка, труп которой нашли в лесу.

Барабанов снова закурил и замолчал.

– Как, ты говоришь, ее звали? – спросил Муромцев.

– Стешей, – глухо отозвался Нестор. – Я потом с оказией добрался на почтовом возке до Малых Ижмор и точно установил личность потерпевшей. Звали ее Стефанида Петровна Чаплыга, двенадцать полных лет на момент смерти. Была сиротою, уроженка Малых Ижмор.

Глава 9

Отец Глеб, спрятав очки в карман, подошел к Барабанову и сказал, пожимая ему руку:

– Поздравляю, Нестор. Ты действительно хорошо поработал, тут не поспоришь. То, что тебе удалось выяснить, – очень важная информация.

Нестор в ответ улыбнулся и делано поклонился.

– Благодарю, я очень старался, – ответил он, – знаете ли, хочется быстрее дело раскрыть и уехать назад, в столицу. Однако, отец Глеб, вы ведь тоже нам хотели что-то рассказать?

Отец Глеб сложил руки на груди и ответил:

– Конечно, хотел. И теперь, если вы не против, я поделюсь своими находками и соображениями.

– Прошу вас, отец Глеб, мы вас внимательно слушаем, – подал голос Муромцев.

– Хорошо, – начал священник, – вы знаете, что мне досталась восточная часть уезда. В нее вошло также около двадцати сел и деревень. Ноги мои уже не такие сильные, как у тебя, Нестор. Поэтому первым делом я отправился к местному батюшке, у которого выпросил бричку. Жеребцы оказались на удивление резвыми, еле управлялся с ними поначалу. Пару раз думал – вот понесут они, и все, убьюсь в овраге каком-нибудь. Но Господь миловал, обошлось. Приноровился я к ним и все деревни, стало быть, на этой бричке объехал. Первое впечатление, конечно, было весьма удручающим. Не думал я, что такая нищета может быть из-за неурожая. Деревни полупустые стоят, собаки голодные стаями рыскают, жеребцам моим ноги покусали! Словно волки дикие!

Отец Глеб подошел к столу и стал рыться в своей сумке, продолжая рассказ:

– Многие из деревень в город на заработки ушли, кто-то скитается и побирается Христа ради, а те, кто остался, по лесам бродят днями да ночами, грибы-ягоды собирают, зверя мелкого добывают и рыбу удят. Своевольничают, конечно. Бывает, что и арестовывают этих браконьеров.

Отец Глеб и Муромцев вдруг вздрогнули от громкого стука – это Барабанов с силой ударил кулаком по столу. Глаза его горели, а кулаки были сжаты так, что пальцы побелели.

– Полноте, Нестор, – успокоил его Роман, – не стоит так переживать. Однако продолжайте, отец Глеб, прошу вас.

– Хорошо, Роман Мирославович, – ответил отец Глеб, косясь на Барабанова, – так вот, я составил специальный реестр, который нам поможет в поисках! В этом реестре можно будет увидеть, отчего и куда дети уходят, да так, что их потом и не найти.

Отец Глеб взял один из листков, которые он разложил на столе.