Но был и маленький плюсик. Запрет на выезд из префектуры не распространялся на моё движимое и недвижимое имущество. Лия прожила у меня недолго, да я и не сильно парился с документами. Поэтому за ней сохранился статус «денежного или иного вознаграждения с депозита Цезарь-Пэласа — лучшего казино в туманности Орион». Значит, если оформить её как груз, то можно и доставить без хлопот. Загвоздка была в Сифри, её могли задержать на границе, уличить в связи со мной, и тогда пиши пропало. Однако в ответ на эти опасения Сифри заверила меня, что у неё есть оптоволоконный план. То есть вроде как надёжный и сверхскоростной. Ну и вообще мы вроде как помирились. Она ни словом не обмолвилась о своей ревности или каких-либо обидах, и даже посочувствовала, когда я поделился своими злоключениями. Я был рад услышать её голос — пусть даже через посредника. Мы договорились связаться позже, когда Сифри и Лия будут далеко от надзора Гвардии.
А когда разговор был окончен, оператор нажал большую красную кнопку в центре столика и его голову обхватили специальные фиксирующие пластины, вмонтированные в кресло. С потолка опустился манипулятор с большим шприцем и чертовски длинной и тонкой иглой, которая тут же, с хирургической точностью, вошла оператору в один зрачок, потом в другой. После молниеносной замены иглы, остатки мутноватого раствора вкололи в уголки глаз около переносицы. Фиксаторы автоматически разомкнулись, оператор сгорбился в кресле, голова обвисла.
— Сеанс окончен, покиньте переговорную, — приказал искин, когда я сунул в прорезь купюроприёмника оставшуюся плату за услуги.
Когда оператор очнётся, то не вспомнит ни подробностей звонка, ни даже моей внешности. Скучно, должно быть, проходит рабочий день у этих ребят, если они помнят только промежутки ожидания нового клиента: «Как дела на работе? — Да как обычно. Тупил весь день один. Совсем никто не пришёл. И за что мне только платят?»
Потом назад, в утопающую в пыли и объятую зноем рыночную площадь.
— Договорились? — спросил Вафу, когда мы отошли от бункера на порядочное расстояние.
— Да, учитель… Сифри всё устроит.
— Хорошо, хорошо… — старик довольно потёр ладони и улыбнулся коричневатым небесам.
— Вы так сильно беспокоитесь о моём товарище? — Скептически поинтересовался я. Увы, весь мой скепсис вышел вместе с потом, так что вышло почти равнодушно.
— О, ничуть. Я вообще не верю, что план сработает. Этот квантонский мордоворот не похож на человека чести.
— Головорез, — поправил я.
— Тем более. Но зато, какое удобное прикрытие для того, чтобы вызвать сюда твою виртуальную наложницу и не привлечь внимания!
— Да… Но чем Сифри поможет нам здесь? Искать кибернит через даркнет мы можем и сами.
— Ищите-ищите, — Вафу торопливо закивал, без тени сарказма на сморщенной физиономии, — а потом уж и поговорим.
Что он задумал? Спрашивать в лоб — опасно, на подобную авантюру мой измученный всеми способами организм не отважился.
Я проводил мастера до заброшенного квартала, основательно погрузившегося под толщу песка, нанесённого из пустошей. И без того приземистые домишки здесь были ещё ниже — ставни на уровне почвы. Все переулки и проходы между домами в квартале прятались под тентами, подозрительно похожими на перешитые крыши машин. На материале виднелись старые швы и дырки от заклёпок, сквозь которые солнце протискивало свои смертоносные лучи.
— Зачем мы сюда пришли?
— Нужно кое-что подготовить… к сезону дождей, — ответил Вафу. — А теперь ступай, возвращайся к своим и жди Сифри.
Мастер милостиво позволил мне забрать зонт, а сам юркнул под низкий навес и быстро скрылся за углом. В глубине квартала тихо скрипнула дверь.
Я поплёлся на выщербленную реактивными залпами стоянку у окраины Восточного рынка, вызвал Натана, не вдаваясь в подробности, и наконец получил несколько минут передышки в тени бумажного зонта. Мысли путались, в правом боку противно кололо, а воздух проходил через перекошенный нос с залихватским присвистом. К тому же, вся одежда перепачкалась в крови. Мне было плевать и окружающим, видимо, тоже. Всем на всё плевать, пока ты платишь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сильнее занимал вопрос — долго ли мне предстоит расплачиваться за все мои косяки? И с чем я останусь, когда закрою все счета? О крысиной возне, которая в эту самую минуту захлёстывала Этанару на всех уровнях, я и думать не хотел. Хватало того, что под удар попала семья, хоть я и не питал к домашним особой любви. Чёрт, я уже и не помню, когда мы последний раз собирались вместе. Иори в астрале, Джун в учёбе, у отца работа до седьмого пота, а я — раздолбай свободного плавания, и даже Кибер в этом плане не внёс существенных перемен. Всё так же раздолбайствую и где-то плаваю.
Но — подумать только! — всего этого можно было избежать, если бы я не пришёл в назначенное время на аудиенцию к полковнику. Не было ли это самой главной подставой, чтобы обвинить меня в помешательстве интенданта, а заодно и провести его замену? А то уж больно шустро раскрутились бюрократические шестерёнки. Пока это было лишь подозрение, но факт: я со своей самодеятельностью раздул проблему до межгалактических масштабов, с вкраплениями мелких неурядиц, вроде сорвавшейся сделки.
Люси ещё со своей Шамбалой. Наверняка ведь припомнят потом перестрелку в терминале.
Пока я придумывал, на кого бы свалить груз непомерной вины, над стоянкой показался Кроха. Я поделился новостями с Натаном. Мы вяло поворочали мозгами в прохладной кабине челнока и вернулись на орбитальную мастерскую, где наши парни полным ходом готовились к отбытию.
Но сперва у меня случился долгий разговор с Циклопом. Приятных моментов в нём было ещё меньше, чем с Сифри, но на этот раз я выступал в роли докладчика и заранее ожидал порицания, поругания и, что вероятнее, побоев. Лоуренс выслушал меня, не перебивая. Криво усмехнулся, когда узнал первопричину моих разногласий с Квантонским головорезом.
— Какая-то тесная у нас вселенная, скажи?
— Да уж.
— Возьми аптечку в багажном отделении. Обработайся, пока есть время. Скоро снимаемся с якоря.
Я недоумённо уставился на командира. Похоже, новость о пленении Хулуда и потере приличной суммы его не тронула. Он осматривал небольшую груду железок и поломанных запчастей, оставшихся от джета: корабль окончательно разлетелся по разным уголкам сектора, оставив после себя кучку хлама, небольшую лужу радиоактивного горючего на полу бокса и увесистый рюкзак с наличкой, мало потерявший в весе, даже после бездарно профуканных полутора миллионов. Я поинтересовался:
— И куда мы отправимся?
— Пока никуда. Обычный дрейф на орбите. Подключимся к чьей-нибудь точке доступа и попытаемся ещё раз копнуть Сеть. Подумаем над предложением того типчика или подыщем новое. В парсеке отсюда обнаружилась червоточина, можем слетать за грузом без варпа. Ну а если не повезёт, то с орбиты смыться легче, чем с планеты. Так что я выбираю свободное плавание.
Я занялся самолечением. Три реджен-укола под ребро, два в районе носа. С утробным хрустом наниты сращивали треснувшие кости и вправляли сместившиеся зубы. Я даже не знал, что мой нос может издавать такие противные хлюпающие звуки. Кровь в процессе текла изрядно, но спустя полчаса всё прошло, и в первую очередь — боль. Я с наслаждением вдыхал трижды отфильтрованный и насыщенный ионами воздух мастерской. Даже не хотелось её покидать. Хозяин тоже не горел желанием расставаться с такими щедрыми клиентами и дважды за оставшийся час приходил с очередным «супервыгодным» предложением. Пьер отмахивался от докучливого мужика и слонялся из угла в угол с мрачным выражением лица. Он потирал виски, сопел, кряхтел и морщил лоб.
— Что он делает? — Спросил я Натана, когда мы загружали на борт Крохи наши пожитки.
— Пытается понять, сколько он выиграл на продаже генератора варп-поля.
— А не всё ли равно?
— Конечно же нет! — Нанобот перестал тужиться. — Я слышал, один парень из местных выручил на два миллиона больше! И по каталогу цена на десять процентов выше.