Просмотрела список. Ну да, мама постаралась на славу. И, пожалуй, за три месяца до свадьбы все бы всё прекрасно успели. Мама же не виновата, что ей никто не сказал о помолвке. Но и у нас тоже не было особого выхода, как однажды сказал папа-барон: «Чем больше людей знает твой секрет, тем меньше времени ему осталось быть секретом». Но все эти рассуждения сейчас ничего не стоят, надо думать, что делать. Итак, без чего я точно не смогу обойтись?
— Белье.
— Что, простите?
— Белье. — Повторила я уже чуть более нетерпеливо. — Я могу войти во дворец в однажды надеванном платье, но я не могу приехать с одной сменой белья. Поэтому, белье можете начинать шить уже сейчас. Не двадцать смен, но, скажем, семь — должно быть непременно. Мои мерки у вас есть. Остальным заказчикам скажете… не мне вас учить.
— Да, госпожа баронесса. — Модистка заметно успокоилась и начала что-то быстро черкать в своей книжице. Как обычно. С тех пор, как после бегства Лили мне пришлось однажды принять на себя ответственность за замок, я неоднократно замечала одну вещь. Люди перестают паниковать и начинают намного лучше работать, если есть кто-то, кто отдает им простые и понятные распоряжения.
— Дальше… — Я задумалась. Какие мне могут понадобится платья? Хотя бы, на первое время должно быть что-то нарядное. У меня есть пара платьев на выход. Они, конечно, очень скромные, их шили, когда мне еще не было шестнадцати. Наверное, эти платья далеки от столичной моды, но лучше быть скромно одетой, чем в чужом платье. И новое платье для бала, которое мне очень нравится. А сколько и всего нужно?
— Нужно еще одно утреннее платье. Вот это. — Я указала на картинку. — Вышивку давайте сделаем попроще, но платье мне нужно непременно. — По поводу остального мне нужно уточнить у Его Высочества, какие приемы ждут нас во дворце. Заедьте, пожалуйста, завтра, тогда я уточню заказ.
— Да, госпожа баронесса. — Модистка смотрела на меня такими глазами, словно я была существом из другого мира. Неужели сплетни о вчерашнем дошли до нее только сейчас? Ни за что не поверю. Или она ожидала, что в этой истории мне отводится роль тихого и милого ребенка? Проводив модистку, поспешила на кухню к Берте. К счастью, там уже прекрасно обходились без меня. Госпожа фон Ласбек, не иначе, как осознав пользу дружбы с королевскими родственниками, прислала целую повозку овощей и кореньев, даже больше, чем нам было нужно. Деньги возница привез обратно. Раньше мама бы долго волновалась, удобно ли это и не будем ли мы потом слишком обязаны соседям, но мне сейчас было просто не до того. Прислали продукты — да благословит их Творец! Не взяли денег — прекрасно, они нам еще пригодятся. А в столице их Высочества, уверена, не останутся в долгу, когда дело дойдет до устройства судьбы Хедвиг.
Убедившись, что голодными мы сегодня не останемся, я поспешила к папе-барону. Его я нашла, как обычно, в кабинете за кучей бумаг Господина Рихара, секретаря, сегодня на месте не было, видимо, папа-барон услал его куда-то с поручениями.
— Много работы? — участливо спросила я, заходя.
— Как обычно. — Несмотря на внешнюю браваду, было видно, что и папе-барону последние дни дались нелегко.
— Присаживайся, Гота, рассказывай, что еще случилось.
— Про переполох на кухне тебе уже доложили?
— Доложили. — Папа-барон недовольно нахмурил брови. — Совсем все с ума посходили с этими высокими гостями. Можно подумать, для слуг на кухне что-то изменится от того, что приготовленный ими суп будет есть не простой барон, а целый принц. Ладно, ты отлично справилась. Что-то еще?
— Да, Берта сказала, что назавтра приказано подать оленину. Но в кладовой нет оленины, я проверяла. Ты собираешься на охоту?
— Да, завтра с принцами погоняем зверье на северной окраине поместья. Это там, где олени сильно попортили урожай. Мяса добудем, заодно и гостей развлечем, а то заскучают совсем в замке. Так что оленина будет.
— Это хорошо. — Я улыбнулась. — Я люблю оленину. Папа-барон, как там мама? У меня сегодня не было ни минутки, чтобы зайти к ней.
— Все в порядке. — Папа-барон грустно покачал головой. — Знаешь, Гота, я очень рад, что у вас с Его Высочеством все сложилось. Вы — прекрасная пара. Только все эти потрясения, так все не вовремя. Может, оно и к лучшему, что твоей маме целитель запретил вставать. Так она только переживает и тормошит экономку. А так бы бегала по всему замку, пытаясь все проверить самолично, и неизвестно, чем бы все закончилось.
— Мне жаль. — Ничего умнее сказать на это я не могла.
— Да ты-то тут при чем? — Отмахнулся папа-барон. — Вот с их Высочествами я еще поговорю.
Как только речь зашла о целителе, я вспомнила, что есть еще один вопрос. Который придется обсуждать с папой-бароном.
— Папа-барон, ты ведь большинство слуг в замке, и многих деревенских, с детства знаешь, правда?
— Правда. — Тут же насторожился папа-барон. — А что не так со слугами?
— Все так. — Вздохнула я. — Но мне срочно нужна новая горничная, которую можно взять с собой в столицу. Кто-нибудь из своих, кто не станет сплетничать за спиной.
— Твоя Кати чем-то провинилась?
— Кати выходит замуж. Я сегодня узнала.
— А-а, понятно. — папа-барон заметно успокоился. — Семнадцать лет девице, почему бы и нет. Видно, парень оказался ревнивый и настойчивый, забеспокоился, что уведут его Катарину в столице. Не переживай, скажи, пусть спокойно объявляют помолвку, да хоть и женятся, если уж так невтерпеж. А я поговорю с твоим принцем, чтобы нашел для Катиного парня местечко в своем доме. Будет у тебя двое своих людей в столице. Кто жених, знаешь уже?
— Знаю. — Я вздохнула, думая, стоит ли раскрывать тайну или лучше промолчать. — Папа-барон, она не за слугу замуж выходит, а за господина целителя. Так что Кати теперь будет женой рыцаря, а ей, наверное, горничной быть зазорно.
— Во-от даже как? — Папа-барон задумчиво потер подбородок. — С целителем я сам поговорю.