нездоровый бледно-зелёный цвет. Косметика, скрывающая следы недосыпа, не сумела спрятать столь резкое изменение.
— Это вино. Не нервничай, — заверил Эдмунд.
— А переодеться?
— Да я и так к вам опаздывал. Домой прихожу — нет никого. Развернулся, пошёл в академию.
— А шоколадка откуда? У нас же не было.
— Купил.
— То есть на то, чтобы купить Луне шоколадку у тебя время было, — Пацифика с трудом оторвала взгляд от рубашки и поглядела так, словно пыталась убедиться, что Эд не умалишённый. — А на то, чтоб забежать на второй этаж и взять чистую рубашку — нет?
— Забочусь о ребёнке. Что, собственно, тебя не устраивает?
Пацифика продолжала буравить его взглядом:
— В основном то, что не удосужился даже записку оставить, когда уходил, — голос стал гораздо громче, в нём прозвучала обида.
Эдмунд медленно кивнул, признавая неправоту. Руки у него, конечно, болели, но ничто не мешало использовать вместо них крапиву. Писать, удерживая листьями карандаш, он научился ещё во времена академии, когда приходилось вносить решения контрольных работ в тетради нескольких студентов сразу.
— В прошлый раз хоть до этого додумался.
Эд вопросительно вскинул бровь. В прошлый раз? До него не сразу дошло, о чём речь.
— Ах, да… — взгляд серых глаз устремился в сторону и вниз. Прочь от зелёных. — Чёрт, а это плохо выглядело со стороны. Учитывая, что я наговорил…
— Да, представь себе! Выглядело кошмарно!
Те родители и «учителя вне академии», кто по какой-то причине сидел в вестибюле, стали оглядываться на повысившийся тон.
— Думал, успею вернуться к моменту, как вы проснётесь. Если бы собирался исчезнуть, оставил бы письмо обязательно, — негромко, чтоб помешать окружающим подслушивать, отозвался Эдмунд.
— Тогда где тебя носило?! — громкие восклицания сменились едва различимым обиженным шипением.
— У врачей было полно работы после бури. Много кого деревьями и черепицей побило. Очередь выстроилась.
— И всё-таки было сложно черкануть пару строчек?
Пацифика придвинулась ближе к Эду и, отведя в сторону плащ, оценила нанесённый рубашке урон.
— Ладно, пойдём. Попробуем привести тебя в порядок, — вздох. — Поросёнок ты, а не Крапивник.
Главы 103–107. Луна
…
103. Луна.
…
Я выбрала лиловую бумажку и прочитала задания. Плетения на три и четыре руны и применение одного из них.
— Вариант 30.
Глубокий вдох. Тестовую часть я написала. Не идеально, но не думаю, что запорола. Перешла в другой кабинет и не упала в обморок. Две победы за день. Всё хорошо. Держимся.
— Не волнуйтесь, мисс, — старенький маг, один из принимающих экзамен, добродушно улыбался. — Вам нечего бояться.
— С таким учителем странно, что Вы не были лучшей в потоке, когда сдавали экзамены за первый курс, — старуха мадам Лониан смотрела на меня холодно и выжидательно.
По спине побежали мурашки.
В голове отчетливо зазвучали слова Эдмунда: "Читаю лекции. И снабжаю пивом друга, который на практике обеспечивает безопасность".
Дедок нервно покосился на старуху. Её, кажется, опасались абсолютно все.
— Да, да, верно. Приступайте, мисс.
Меня передёрнуло от осознания, что каждый из комиссии знает Эда. Все знакомы с его разработками и большинство помнит его мальчишкой. Знают, и потому понимают, какой феномен то, что он взял ученика.
На меня глядели внимательно. Чего-то ждали. Великих свершений? Вполне возможно — уж очень заинтересованные лица.
Но… если я ошибусь? Странный вопрос — попробую снова, но… что они подумают?
И главное, что подумает Эдмунд?
«У тебя есть все шансы сдать экзамен»
«Ну всё, иди и побеждай»
Я не хочу его опозорить.
Значит нельзя ошибиться.
Под грузом ответственности, я призвала энергию.
Главное не нервничать, а то будет как при поступлении — что-то затрясётся, задрожит и улетит.
Или взорвётся, как тогда, в ночь смерти Адэра, моего первого учителя.
Или как у папы…
Так, хватит думать о плохом. Сосредоточься. Ты слишком долго формируешь одно плетение. Давай быстрее.
Недоделанное плетение от спешки затряслось и распалось.
Так. Только без паники. Просто ошибка.
«Жизнь коротка… Однажды ты умрёшь»
Чёрт…
Один из экзаменаторов потянулся за стаканом воды. Так, им становится скучно за мной наблюдать. Я теряю внимание, а значит интерес с их стороны. Этого говорит о том, что я показываю отнюдь не хороший результат.
Почему я опять попала к дэканам? Ведь практические тесты проводятся в нескольких аудиторях, почему мне так всегда везёт? Почему я позорюсь перед самыми высокопоставленными?!
Создать ещё раз.
Дрожь.
Первая руна сформировалась криво, но жизнеспособно.
Вторая уродливая. Рабочая, но настолько страшная, что старуха со светлого факультета скривилась. Надо переделать.
Всё развалилось.
— Ну как успехи? — одна из женщин, до сего момента что-то писавшая и почти не обращавшая на меня внимания, поглядела на вновь созданные ниточки энергии.
— Сейчас… — заверила я и снова создала руны. Опять убогие, но переделывать снова не рискну. Осталось только соединить и применить. — Почти получилось.
«Ты умрёшь и тебя закопают вместе со всеми победами»
Господи, да что Эд тогда имел ввиду?! Если бы это была шутка, он бы хотя бы улыбался, а не сидел с таким лицом, будто я должна вынести мудрый философский урок. Пытался успокоить?..
Мои мысли прервал декан ментального факультета:
— Попробуйте другое задание.
То, что я пыталась сплести, от такой новости взорвалось лиловой искоркой.
Как папин артефакт, презентация которого накрепко засела в голове.
Комиссия и я в безопасности. Разработчики возле артефакта. Проблемы с модулем контроля. Искры. Потеря управлялся. Паника. Какой-то разговор папы и коллег, которого я и не слышала, и не понимала, и не помню… разрыв источника.
«Уже ничего не сделать. Вам осталось три или четыре дня»
Я снова и снова силилась призвать энергию, но лиловые искры и облачка не формировали нити.
Из памяти на меня глядел лич. То чудовище, которое папа и учитель видели в пустынях. Оно хрипело и приближалось. Шипели его миньоны.
«— Источник?!..
— Да, об этом… Мне пришлось его запечатать.»
«Однажды ты умрёшь и тебя закопают»
Ещё один розовый взрыв.
— Довольно, — ледяной голос старухи заставил руки не столько прекратить панические конвульсии, сколько оцепенеть. — Неудовлетворительно.
— Не исключаем, что причина — волнение. На прошлом экзамене вы показали очень уверенный результат, — менталист попытался смягчить удар. — Придёте в другой раз, и всё получится.
…
104. Луна.
…
Как-то мгновенно кабинет сменился коридором. Коридор — вестибюлем. Здесь было пусто. Не исключено, что они вышли во двор.
Я подошла к окну и из-за угла выглянула наружу, чтоб не быть замеченной с улицы.
Мамино розовое платье маячило у колонны в самом углу двора. Там же обнаружился Эд. Плащ он держал в руках и выглядел почти нормально.
В отличие