— Это многое объясняет, — первым обрёл голос храмовник.
— Так ты можешь снять проклятие, — то ли спросил, то ли приказал Король.
— Я ведь уже сказала, что это не проклятие, — голос Мелины дрожал от волнения, — его лечить надо.
— Называй как хочешь, но если мой сын встанет на ноги…
— А когда ваш сын встанет на ноги, — в словах Альки смешались надежда и ирония, — вы всенародно признаете ошибки своих предков и вернёте ведьмам право на существование…
— Так вот какую плату вы требуете от меня за сотрудничество! — Воскликнул Король тоном прозревшего простака. — Объявить своих предков кровожадными маньяками? А вдруг её ждёт неудача? Что тогда? Я даже сжечь её не смогу.
— Так ведь тогда и жечь оснований не будет.
— А если излечит, то будут.
— Неужели у вас рука поднимется на человека оказавшему короне неоценимую услугу?
— У меня — нет, но существует закон, который даже я обязан соблюдать.
— Вот мы и перешли к основной теме наших переговоров, — Альке тяжело далась нарочито радостная улыбка. — Вы меняете законы, а мы лечим вашего сына и исполняем роль Хранительницы.
— Как у вас всё просто, — проворчал Король, — и как вы себе это представляете? Просыпаюсь я завтра утром и говорю своим мудрецам — с сегодняшнего дня ведьмы становятся хорошими. Они может быть даже смеяться не станут. Головами согласно покивают, но это закон не изменит.
— А что изменит? — полюбопытствовала Алька.
— Ничего, — с жёсткой уверенностью заявил Король. — У нас законы не меняются. Мы продолжаем соблюдать те, что писаны были во времена Первого Короля. Иногда появляются новые, но старые никогда не менялись.
— Это что, ведьм уже тогда жечь начали?
— С таким вопросом вам надо к архивариусу обратится. А я Король, меня бумажная волокита не касается.
— У меня создалось такое впечатление, что вас вообще ничего не касается. Вы тут такое же украшение как и ваша Ферера.
— У вас создалось неправильное впечатление, — за Короля вступился храмовник. — И Король, и Ферера одинаково важны и значительны. Короли — хранители, Ферера — символ перемен. Нашему Королю предстоят сложные времена: сохранить старые традиции и принять новые…
— Вот и займитесь своими непосредственными обязанностями — начинайте менять мир. Уверенна, что ваш Всевидящий не оставит вас без поддержки.
— Мы все на это надеемся, — заверил храмовник.
— Было бы ещё хорошо понять в каком направлении двигаться, — проворчал себе под нос Король.
— По-моему это очевидно! — воскликнула озарённая идеей Алька. — Если мы сопоставим все факты, становится понятно, что моё появление в этом мире не случайно. Что без божественного благословения здесь не обошлось, а значит, что вам следует принять мои предложения как базовую основу.
— Не много ли вы на себя берёте? — Алькина идея особого энтузиазма у Короля не вызвала.
— Много, — тяжело вздохнула Алька, — я не Жанна Д`Арк. К подвигам не готова. Но вы же сами меня Хранительницей нарекли и Фереру свою подсунули.
— Вам оказали честь и доверие, — подсказал правильные слова храмовник.
— Вот именно, что оказали. Осталось только самим в это поверить. Вы же уже поняли, что просто символом мы не будем. Надо договариваться, или вам придётся дожидаться второго пришествия, — Алька окинула взглядом своих задумавшихся гостей. Победительницей она себя не ощущала, но и бессилия не испытывала. Наверно так чувствуют себя дипломаты представляющие интересы равносильных сторон — готовность уступить, если за уступку дадут хорошую цену.
— Как, по вашему, я смогу изменить один из культурных постулатов? — почти простонал Король, — да ещё и за короткое время?
— Во-первых, вы должны начать издание газеты. Вы ведь хотите чтобы ваши слова дошли до сознания всех общественных прослоек и дошли не в извращённом виде.
— Мой народ не привык платить за новости, да и грамотность не повсеместна.
— Надо установить стэнды в общественных местах и в них помещать свежий номер газеты, — предложила выход из положения Алька, — в толпе всегда отыщется хоть один грамотей, способный читать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А в газете крупными буквами написать — не сжигайте ведьм, они хорошие, — несмотря на иронию голос Короля звучал растеряно.
— Симпатия к ведьмам от одной газетной статьи не появится. Предстоит серьёзная и длительная работа, и начинать её должны историки. Люди, которые, имея доступ к историческим архивам, могут разобраться в первопричинах предвзятого отношения к ведьмам.
— А что, если их исследования только поддержат бытующее мнение?
Алька, на мгновенье задумавшись, упрямо мотнула головой и с уверенностью сказала:
— Не верю. Не верю, что в мире, наполненном магией, ведьмам не нашлось места. Скорее всего кому-то они мешали, или их попросту опасались. Возможно даже парочка действительно дала повод для опасений… Но что бы они не натворили, я не верю, что это достаточное основание для геноцида.
— В нашем мире даже слова такого нет, — напомнил о себе Отец Взирающий.
— Слова нет, но сути это не меняет. Может быть, когда-нибудь, потомки тех, кто участвовал в травле, назовут эти события другим подходящим словом, но уверена — им будет стыдно за своих предков.
— И вы хотите возглавить войну за справедливость?
— Нет, Ваше Величество. Я хочу чтобы эту войну возглавили вы, — Алька твёрдо взглянула в королевские глаза.
— Не думаю, что мои предки меня одобрят, — вздохнул Король.
— Зато вы станете легендой для своих потомков, а это значительно важнее, — Альке захотелось погладить Короля по поникшему плечу, но она удержалась: зачем королям сочувствие…
Затянувшуюся тишину нарушила Мелина:
— Так я могу продолжить лечение? — её голос, не смотря на усилия, дрожал от волнения и надежды.
Глава 77 Опять проблемы
Дорогие мои друзья! Я не понимаю, что происходит. Совершенно неожиданно я вернулась в свой родной кабинет. Честно говоря, даже не знаю, что делать. Добавляю сюда текст уже опубликованный в "Евгения Бор II".
Вы уж извините меня за доставляемые вам хлопоты, но я совершенно не понимаю как и почему всё это происходит.
«Ты им в руки дала рычаг давления.» — Ворчала Алька, трясясь в королевской карете. — «Лечение Принца должно было быть нашим козырем.»
«От куда я должна была знать, что он всё так повернёт. Я думала, что он сына любит…»
«Он, прежде всего Король, а потом уже всё остальное.»
«Тоже мне, Король… а торговался как на базаре…»
«Ну какая же ты всё-таки дура наивная! Не торговался он вовсе, а наши слабые места прощупывал.»
«Так ведь и свои показал.» — Мелина добавила насмешки в слегка виноватый тон.
«Я и так знала, что Мудрецы ему как кость в горле…»
«Нам теперь тоже.» — рассмеялась ведьма.
«Нашла чему радоваться.» — Отдёрнула развеселившуюся подругу Алька, — «У нас этих костей…»
«Зато Храм на нашей стороне.»
«Только до тех пор пока Высшие Силы других указаний не дадут.»
«Высшие Силы не капризная барышня. Они планы свои от направления ветра не меняют. Как Голос велел — так и будет.»
Уверенность подруги радовала, но признаваться в этом не хотелось. Хотелось ворчать и ругать Короля нехорошими словами за все пережитые неудобства начиная от подозрительных взглядов придворных и кончая волдырями на ногах.
«У нас тоже Бог един, только Пророки разные. До сих пор решить не могут кто слово Божье лучше расслышал.»
«Это потому, что у вас языков много, а у нас один на всех. Слова Всевидящего всем понятны.» — Похвасталась Мелина.
«Только не все их слышат.» — Отбила удар, задетая Алька.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Вот ты и займёшься распространением слов Всевидящего в своей газете.»
«Газета не должна вмешиваться в религиозные споры.»
«Спор — это когда есть разногласия, а у нас их нет.» — Тоном мудреца заметила Мелина и поспешила закончить, почувствовав зреющее возражение. — «Газета ведь может считаться органом просвещения. Вот и займёмся просвещением. Заодно подлечишь свою параною.»