– У тебя сильная кровь, – прорычал Уцилопочтли. – Она утолит мою жажду.
– Зеркало, ко мне! – скомандовал Ник.
Круглый стальной щит просвистел по воздуху и, следуя за рукой мальчика, с силой ударил некроманта. Уицилопочтли повалился набок. Николас попытался подняться, но взвыл от острой боли в бедре. Он стиснул зубы и поплелся к темной лаборатории. Это отчаянное бегство продолжалось не больше минуты, но окончательно вымотало Ника. Следующий удар обрушился так же неожиданно. Он бросил мальчика далеко вперед. Юный колдун проскользил по полу и врезался в лабораторный стол. Зазвенела алхимическая посуда. Николас попытался уползти, но кто-то схватил его за больную ногу. Он обернулся назад и увидел Уицилопочтли. Ацтекский бог схватился за торчащий из бедра мальчика стальной обломок, одним быстрым движением извлек кинжал и отбросил его прочь. Жаркая боль накрыла Ника, залила голову ватным звоном и наполнила глаза чернотой. Уицилопочтли вцепился зубами в открытую рану и начал пить. Ник видел это сквозь искрящуюся светлячками пелену. Укус бога мгновенно успокоил боль. Приятная теплая щекотка начала расползаться по ноге. Ник опомнился и поискал глазам заколдованный щит, но тот улетел куда-то за пределы видимости. Мальчик чувствовал, что Уицилопочтли забирает не только кровь, он высасывает жизненную силу. Раненая нога сохла и теряла чувствительность. Ник попробовал отползти, подняться на локтях, но тело было ватным и непослушным. Ученик колдуна повернул голову в поисках хоть какого-нибудь оружия и увидел устройство Теслы. Оно лежало метрах в трех, не больше, но дотянуться было невозможно. Тем временем Уицилопочтли переключился на левую руку Николаса. Мальчик успел заметить, как стремительно почернели и скукожились его пальцы. Это был конец. Или еще нет? Он сосредоточил все внимание на устройстве Теслы и попытался его анимировать:
– Банка! Горшок! Зубастик! Штука! Устройство! – Прибор не отзывался. Как же изобретатель называл его?!
– Конденсатор! – Обмотанная тряпками ваза чуть пошевелилась, Николас напряг память и воскликнул. – Конденсатор на пятьсот микрофарад!
Шокер послушно поднялся в воздух, и, повинуясь движению юного колдуна, обрушился на Уицилопочтли. Стальные спицы ударили в позвоночник, электрический импульс прошел по спинному мозгу – некромант задергался в конвульсиях и откатился в сторону. Ник остался лежать на полу, раненый и беспомощный. Анимация отняла остаток сил. Боль возвращалась. Духи мертвых индейцев подошли к нему, поклонились и исчезли, забрав с собой зеленые огоньки.
– Помогите! – крик получился не слишком громким, но его услышали.
Чупокабрики спикировали из-под потолка.
– Плохо дело! – сказал Ушастик.
– Малыша не спасти… – пропищал Уголек.
– Можно мы допьем твою кровушку? – спросил Зубастик.
– Да сколько ее осталось…
– Совсем капелюшечка.
Ник почувствовал, как теплые пушистые убийцы подбираются к нему.
«Больше никогда не буду дружить с вампирами, даже с такими симпатичными», – подумал мальчик.
Предательство малышей не на шутку его разозлило.
– Эй! Помогите! – попробовал крикнуть Николас, но он был слишком слаб.
Ученик колдуна попытался с помощью шаманского слуха отыскать кого-нибудь. И вскоре обнаружил совсем близко кое-кого.
– Как же называются эти существа? – попытался вспомнить Ник. – Впрочем, главное не название, а их замечательные свойства!
Индейское шаманство почти не расходовало жизненной силы. Нужно было лишь поддерживать мысленный контакт, пока не закончится превращение. Своих мыслей у него почти не осталось, поэтому превратиться получилось очень быстро. Дышать и двигаться по суше в новом облике было не слишком удобно, так что Николас пополз к воде, к новым сородичам.
– Жадина! – обиженно пищали чупокабрики.
По дороге Ник увидел Кортеса. Удар о стену серьезно покалечил зомби, который едва тащил искореженное тело, а тяжелый бронзовый топор волочил по полу так, что искры летели во все стороны. Уицилопочтли все еще бился в электрической агонии. Кортес одним тяжелым ударом отсек голову ацтекского бога и ушел прочь, унося трофей. Николас перевалился через бортик и нырнул в прохладную черную воду.
В это время мертвый конкистадор уже спускался в тоннель коатля. Кортес понимал, что Уицилопочтли не умер окончательно. В груди бога шевелился и каменел костяной медальон с душой некроманта. Мертвец не знал, как его уничтожить, а потому утащил врага в невообразимые подземные глубины. С тех пор больше никто никогда не видел ни Кортеса, ни Уицилопочтли.
Глава 16. Все наши в сборе
Мастер Гримгор смотрел, как ацтекские солдаты заполняют площадь. Их были тысячи. Оливия не могла видеть во время полета казармы, расположенные в императорском дворце и внутри Змеиной стены, поэтому насчитала их всего полсотни. Бойцам потребовалось от силы пять минут, чтобы собраться и выступить навстречу магу. Воины-орлы опередили регулярную армию и теперь безуспешно обстреливали колдуна – невидимый воздушный щит отлично отражал копья. За это время мастер Гримгор дважды попытался уничтожить светящийся зеленый купол, накрывший главный храм Теночтитлана, но заклинание было поставлено настоящим мастером и не имело слабых мест.
Сначала ацтеки осыпали его позицию градом стрел, потом бросились врукопашную. Мастер Гримгор покачал головой и направил в толпу огромный пылающий шар. Но в последний момент передумал.
«Они просто служат своим богам и ни в чем не виноваты», – сказал он себе.
Сгусток огня прервал полет, рухнул вниз и обратился в стену ревущего пламени. Атакующий строй ацтеков замер перед этой преградой, а колдун получил пару минут на сканирование зеленого купола. Он услышал, как воют неупокоенные души в холодном зеленом огне. Потом ацтекские жрецы начали бить в барабаны и все испортили. Воздушный щит задрожал, в огненной стене появились просветы. Через них тут же начали прыгать воины, обжигаясь и горланя. Одинокая стрела с обсидиановым наконечником пробила магическую завесу и ударила в землю, возле ног волшебника.
– Вот неугомонные! – Мастер Гримгор взмахнул руками, и камни начали выпрыгивать из мостовой.
Так он соорудил вокруг вполне материальную баррикаду и получил еще пару минут на размышления.
«Заклинание из ядовитого огня поддерживается душами, у него нет единого центра, который можно было бы разрушить… – думал мастер Гримгор, а потом шлепнул себя ладошкой по лбу: – Вот идиот!»
Ацтеки как раз справились с огнем и подступили к завалу. Тут их ждал неприятный сюрприз – тяжелые камни вдруг пришли в движение и образовали некое подобие огромной человеческой фигуры.
– Прощайте, господа индейцы, – прокричал мастер Гримгор и повел свой колдовской доспех к защитному куполу.
Хорошенько разогнавшись, каменный человек проскочил стену зеленого пламени и рассыпался дымящимися осколками. Живой и невредимый колдун поднялся на вершину великой пирамиды Теночтитлана. Ацтеки окружили купол и за неимением лучшего занятия принялись молиться богам.
– Оливия! – закричал мастер Гримгор. – Папа идет к тебе!
Никто не отвечал. Он сверился с каменным компасом – на зеленоватом нефрите вместо одной стрелки обнаружилось целых четыре, и все они показывали куда-то вниз. Мастер Гримгор нахмурился.
– Ладно, ацтекские боги, даю вам последний шанс вернуть мою дочь и моего ученика, – прокричал колдун на языке науатль.
Эти слова слышал только ягуар, притаившийся возле входа в храм за каменной статуей. Большой пятнистый кот приготовился к прыжку.
«Поднимись еще на пару ступенек. Давай же…» – думал Тлакаэль.
Оливия Гримгор долго не могла прийти в себя. Сквозь зеленоватое тошнотворное забытье она видела и слышала урывками. Длинный коридор, темные комнаты, каменные знаки, блуждающие огни, голос Николаса. Дважды девочка порывалась подняться с мраморной плиты, но тело не слушалось. На третий Оливия кое-как скатилась на пол, встала сначала на колени, потом тяжело и шатаясь побрела прочь из ритуальной комнаты. Она слышала звуки борьбы и дикое завывание призраков. Когда Ник позвал на помощь, Оливия постаралась прибавить шаг, но едва не упала и схватилась за стену. Потом увидела, как зомби тащит прочь бездыханное тело. Дочь колдуна побрела дальше и подобрала маску Уицилопочтли. Темную алхимическую лабораторию она вообще не заметила. Мир плыл перед глазами, мысли путались.