Я молчала. Выведенная из нормального состояния ужасом моей встречи с капитаном Рэндоллом, я просто не думала о том, какая отчаянная смелость понадобилась Джейми, чтобы прийти в форт за мной.
Он отвернулся, опустив плечи.
— Ты права, — проговорил он тихо. — Да, ты совершенно права.
Гнева в его голосе уже не осталось, он говорил таким тоном, какого я у него ни разу не замечала, даже в моменты физической боли.
— Моя гордость ранена. А гордость — это почти все, что у меня есть.
Он протянул руки и ухватился за покрытый грубой корой ствол сосны. Опустошенно опустил голову на руки. Голос звучал так тихо, что я едва разбирала слова.
— Ты вывернула меня наизнанку, Клэр.
Нечто похожее испытывала и я. Подошла к нему. Он не двинулся, даже когда я обвила его руками за пояс. Прижалась щекой к согнутой спине. Рубашка насквозь промокла от пота, вызванного накалом чувств; он дрожал.
— Прости меня, — сказала я. — Прости, пожалуйста.
Он повернулся ко мне и крепко обнял. Я почувствовала, как дрожь мало-помалу утихает.
— Я прощаю, милая, — пробормотал он, прижавшись губами к моим волосам.
Отстранившись, поглядел на меня сверху вниз, печальный и сдержанный.
— Мне жаль, — сказал он. — Я прошу у тебя прощения за свои слова. Мне было тяжело, и я наговорил лишнего.
Мне уже казалось, что и прощать-то нечего, но я кивнула и сжала его руки.
— Прощаю.
В спокойном молчании мы сели на лошадь. Дорога здесь далеко уходила вперед по прямой, и вдали можно было видеть небольшое облачко пыли, оставленное отрядом с Дугалом во главе.
Джейми снова был позади меня; он придерживал меня одной рукой, и я чувствовала себя в безопасности. Но между нами все еще смутно ощущались боль и несвобода. Мы простили друг другу, но сказанные слова еще теснились в головах, не забытые.
Глава 22
РАСПЛАТА
Мы добрались до Дунсбери, когда уже давно стемнело. Там, к счастью, была довольно большая стоянка карет и при ней гостиница. Дугал страдальчески прикрыл глаза, расплачиваясь с хозяином: пришлось дать несколько лишних серебряных монет и тем купить его молчание.
Серебро тем не менее обеспечило нам добрый ужин с большим количеством эля. Несмотря на обилие, ужин прошел мрачно и был съеден почти в полном молчании. Сидя за столом в своем изодранном платье, на которое во имя скромности была накинута лишняя рубашка Джейми, я чувствовала, что попала в немилость. Все мужчины, кроме Джейми, вели себя так, словно меня тут вообще не было, и даже Джейми ограничивался тем, что время от времени пододвигал мне то хлеб, то мясо. Убраться к себе в комнату воистину оказалось облегчением, хоть она и была маленькой и душной.
Я опустилась на кровать со вздохом, даже не проверив состояние постельного белья.
— Я совсем измоталась. Это был длинный день.
— Да, это верно.
Джейми расстегнул воротник и манжеты, расстегнул и снял ремень, на котором висела сабля, но до конца раздеваться не стал. Освободил ремень от ножен и сложил его вдвое — все это медленно и раздумчиво.
— Ложись в постель, Джейми. Чего ты ждешь? Он подошел и остановился возле кровати, слегка раскачивая из стороны в сторону сложенный ремень.
— Боюсь, милая, что мы должны кое-что уладить перед сном.
Я внезапно ощутила острый укол дурного предчувствия.
— Что именно?
Он ответил не сразу. Не присел на постель рядом со мной, но пододвинул себе стул и уселся напротив.
— Понимаешь ли ты, Клэр, — заговорил он спокойно, — что всех нас могли убить нынче днем?
Мне стало не по себе, и я опустила глаза.
— Да, я знаю. По моей вине. Очень сожалею.
— Ах, так ты знаешь, — сказал он. — А знаешь ли ты, что, если бы кто-то из нас, мужчин, совершил нечто подобное, ему отрезали бы уши или отхлестали его плетьми, даже, может, убили?
Услыхав эти слова, я побелела.
— Нет, этого я не знала.
— Я понимаю, что ты не слишком разбираешься в наших делах, и это в какой-то мере тебя извиняет. Тем не менее — я велел тебе сидеть в укрытии, и если бы ты послушалась, ничего бы не произошло. Теперь же англичане станут повсюду разыскивать нас. Нам придется скрываться днем и двигаться только по ночам. — Он помолчал и добавил: — Что касается капитана Рэндолла, это особый разговор.
— Ты имеешь в виду, что теперь он будет разыскивать тебя упорно, узнав, что ты здесь?
Он кивнул с отсутствующим видом, глядя на огонь.
— Да, он… с ним дело сугубо личное, как ты понимаешь.
— Мне ужасно жаль, Джейми, — сказала я, но он только махнул рукой в ответ на мои слова.
— Если бы это касалось только меня, я больше не стал бы об этом разговаривать. Но раз уж мы об этом заговорили… — Он кинул на меня быстрый взгляд. — Я тебе скажу, что чуть не умер, когда увидел, как эта скотина хватает тебя своими лапами. — Он теперь снова смотрел на огонь с мрачным видом — словно заново представляя себе происшедшее днем.
Я хотела было сказать ему о… затруднениях Рэндолла, но побоялась, что так выйдет хуже, а не лучше. Мне отчаянно хотелось обнять Джейми и попросить у него прощения, но я не смела до него дотронуться. После долгого молчания он вздохнул и встал, похлопывая себя ремнем по ноге.
— Ну вот, — сказал он. — Самое лучшее поскорее с этим покончить. Ты причинила серьезные неприятности, не выполнив того, что я тебе велел, и я должен наказать тебя за это, Клэр. Вспомни, что я тебе сказал, когда уезжал сегодня утром.
Я это прекрасно помнила и поспешно отодвинулась по кровати к стене и прижалась к ней спиной.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты отлично знаешь, что я имею в виду, — твердо ответил он. — Встань на колени возле кровати и подними юбки.
— Ничего подобного я не сделаю! — Я вцепилась обеими руками в кроватный столбик и забилась потеснее в угол.
Джейми некоторое время рассматривал меня прищуренными глазами, явно соображая, как быть. Мне пришло в голову, что воспрепятствовать ему сделать со мной, что он намерен, невозможно, он тяжелее меня по крайней мере на пять стонов. Он в конце концов предпочел увещание действию, отложил в сторону ремень и передвинулся поближе ко мне.
— Послушай, Клэр… — начал он.
— Я же сказала, что сожалею! — перебила я его. — И это в самом деле так. Я больше никогда так не поступлю!
— Это еще вопрос, — медленно выговорил он. — Может, и поступишь, потому что ты не принимаешь всерьез вполне серьезные вещи. Думаю, ты попала сюда оттуда, где жизнь легче. Там нарушение приказа или своеволие не являются вопросом жизни или смерти. В худшем случае ты причинила бы кому-то неудобство или небольшую неприятность, но никого бы из-за этого не убили.