— Ну вот, примерно, — недовольно пробормотала Дина Валерьевна, — если брать настолько грубо… и все равно я с этим не согласна. В общем, сама видишь, преобладает подчинительная связь, часто встречаются личные местоимения второго лица единственного числа, среди частей речи преобладают глаголы… Вот тебе твоя предполагаемая модель, но если рассматривать ее лексическое наполнение, то получится… — она замолчала, допивая остывший чай, и Вита негромко пробормотала:
— Наверное, еще одно длинное слово.
— Вита, не юродствуй! — резко одернула ее Елена Иосифовна. — Ты, Дина, не обращай внимания, это у нее непроизвольно. Я еще в школе ей говорила, что об ее язык хорошо карандаши затачивать.
— Ничего, — сказала Дина Валерьевна с неожиданным добродушием, — меня в свое время все наши термины тоже в дрожь бросали. Что же касается смысла, смысла здесь, как такового… — она замолчала, вчитываясь в письмо, — ну, разве что если брать отдельные словосочетания… интересно, настолько нелогичные сочетания… Как у тебя с семантическим переосмыслением?
— Я диплом по метафоре защищала, — коротко ответила Вита. — По семантическому строению. А что?
— В таком случае, если ты хочешь попытаться найти здесь какой-то смысл, попробуй зайти с этого бока. Может, это действительно просто беспорядочный набор слов, а может это примеры на редкость ярких художественных метафор. Вот смотри, например, «сладкая лед огня». Ассоциации могут быть самые разнообразные… хотя бы лед ассоциируется со смертью, а огонь — с жизнью. Сладкая — доставляющая удовольствие, желанная… тут бы прилагательному нужна флексия мужского рода, а не женского… Вариантов может быть очень много. Это, конечно, предположение, но попробуй, раз уж тебе так хочется найти в этом смысл. Возможно, это писал человек с на редкость образным мышлением… а мир ассоциаций практически беспределен. Метафорические сочетания, на первый взгляд часто представляются просто совершенно алогичным хаосом. Попробуй, поломай голову. Только, видишь ли, расшифровывать художественные метафоры без контекста… контекстато нет… в общем, это очень сложно, часто и невозможно вовсе. Контекст для такой метафоры — как питательная среда, без него она умирает, — Дина Валерьевна неожиданно подмигнула Вите, слушавшей ее очень внимательно. — Язык-то ведь — это не так уж просто, это живое существо, очень мудрое, очень восприимчивое и иногда даже очень опасное, понимаешь меня, голубушка? В общем, я тебе предложила, попробуй, коли терпения хватит. К своей теории насчет предложения не привязывайся — все-таки это просто набор словосочетаний. Сейчас я составлю тебе список литературы. Кстати, если тебя больше интересует форма и структурные отношения, могу посоветовать литературу о глоссематике и копенгагенском кружке.
Вита хотела было посмеяться, но потом подумала, что делать этого не стоит, потому просто кивнула, и, пока Дина Валерьевна, потребовав у учительницы еще один лист, начала быстро писать, она разглядывала аккуратную комнатку Елены Иосифовны, украшенную бесчисленным множеством искусно вывязанных скатертей, накидок, салфеток и салфеточек, и рассеянно отвечала на вопросы учительницы о том, чем занимается, как здоровье матери и кого из бывших одноклассников она видела в последнее время.
— Вот, — наконец сказала Дина Валерьевна, сложила листок пополам и протянула его Вите, потом снова взяла письмо и еще раз просмотрела. — Послушай, голубушка, а откуда у тебя этот текст?
— Да подруге моей кто-то к входной двери прицепил. Она-то — человек нервный, вот и попросила — узнай, мол, может здесь что зашифровано, может угрожают. С тех пор, как вышла замуж за деньги, так и ждет какого-нибудь подвоха.
— Ну, тогда понятно, за какие деньги, — сказала Елена Иосифовна с видом знатока, и спицы в ее пальцах замелькали вдвое быстрее.
— Я почему спрашиваю, — Дина Валерьевна вернула Вите письмо, — все смотрела, смотрела и пыталась вспомнить — где я уже видела нечто подобное… давно, правда, но видела. И ведь вспомнила. Приносили мне такой текст. Ну, не точно такой, но построение очень похоже. И почерк, кстати, тоже. Красивый очень почерк, запоминающийся, — она повернулась к Елене Иосифовне, теперь разговаривая больше с ней, чем с Витой. — Что меня тогда удивило — такая серьезная женщина его принесла, главный редактор на «Веге ТВ», Анастасия… вот отчество забыла. Ты же, Лена, помнишь Лешу Колодицкого, он вместе с нашей Оленевой в исполкоме подвизался? Перевели его потом куда-то. Так эта Анастасия за ним замужем была одно время.
— Да, вроде помню, — Елена Иосифовна взглянула на Виту. — У тебя ведь, кажется, кто-то… тетя, по-моему, там работала?
— Ага, тетя, — сказала Вита скептически, выписывая на листке «Анастасия Колодицкая».
— А еще… не знаю, помнишь ли ты Вадика Семагина, на два года старше тебя учился? Вот он тоже вроде туда устраивался, правда я его очень давно не видела, — учительница отложила вязание и потянулась за вареньем. Вита кивнула.
— Помню, помню. Дина Валерьевна, а, если не секрет, эта женщина тоже желала в смысле текста разобраться?
— Ну да. Но так углубленно, как ты, она не спрашивала. Да я ей тогда толком и посоветовать ничего не могла, столько забот у меня тогда было, голова занята… Только она не на одном листе текст приносила, несколько было — три или четыре. Когда я ей сказала, что не знаю, чем тут помочь, и, по-моему, это просто бессмыслица, она так расстроилась. И разозлилась тоже сильно.
— Колодицкая, да? Правильно? — переспросила Вита, убирая все бумаги в сумку и вставая. — Тогда, наверное, мне есть смысл с ней поговорить.
— А вот это у тебя не получится, голубушка, — сказала Дина Валерьевна с неким оттенком сочувствия. — Она умерла. Давно уже. Да, по-моему, буквально через неделю после нашего разговора.
Вита резко опустилась обратно на стул.
— Как?! В смысле, от чего?
Дина Валерьевна пожала плечами.
— Да мне-то откуда знать. Болтали что-то… вроде как нервный срыв у нее был, припадок какой-то, и то ли сердце не выдержало, то ли кровоизлияние в мозг. Она-то ведь уже не молоденькая была, хоть и… — Дина Валерьевна вдруг резко замолчала, явно удержав в себе некую интимную тайну. — В любом случае, помочь она тебе не сможет.
— Жаль, конечно, — сказала Вита, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. — Ладно, спасибо вам большое, Дина Валерьевна, очень помогли. Вот что значит обратиться к знающему человеку! — Дина Валерьевна отмахнулась с небрежной царственностью. — И вам спасибо, Елена Иосифовна. Ох, ты, память моя девичья, совсем забыла! — Вита вытащила из пакета большую коробку шоколадных конфет и положила ее на стол. — А теперь позвольте откланяться — дела вынуждают меня покинуть ваши гостеприимные стены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});