— Я рад. — Корней же произносит… И тут же замолкает на пару секунд, смотрит в лицо, держит в руках вибрирующий очередным звонком телефон… — Прости. Много работы. Я буду у себя. Если что-то нужно будет — зайдешь.
Отодвигает Аню, мешавшую войти в спальню… И скрывается там, параллельно беря трубку.
Сама же Аня долго еще, как самой кажется, смотрит в закрывшуюся за ним дверь, испытывая разочарование… Потому что хотелось-то другого…
Чтобы проверил «домашку», чтобы хотя бы так же, как субботним утром — смотрел на нее, а не сквозь. А лучше, как вечером в пятницу. И можно без взглядов — с закрытыми глазами тоже хорошо. Так ведь ощущения острее.
Но опять же интуиция подсказывает, что настаивать на хоть чем-то сейчас не стоит. Потому что «много работы». И в приоритет перед работой ее не ставили.
Впрочем, разве ее ставили хоть в какой-то приоритет?
Чувствуя, как грусть разливается по телу, заполняя каждую клеточку, Аня поплелась в свою комнату, включила свой ноутбук, открыла папку с университетскими документами, проверила собственные записи на стикерах, почту, соцсети, вздохнула… И попыталась все же вспомнить, что не только в жизни Корнея, но и в ее собственное вместе с тем поцелуем изменилось далеко не так много, как поначалу казалось…
Глава 51
Ближе к вечеру понедельника Ане казалось, что она смогла окончательно убедить себя в том, что все происходящее… А точнее практически не происходящее — в пределах нормы.
Глупым было бы надеяться, что один единственный поцелуй сделает ее чем-то критически важным для Высоцкого. Как бы ни хотелось — глупо. Для этого нужно время. Для этого нужны ее усилия. Для этого нужны шаги. Снова и снова. Первые. Вторые. Третьи. Для этого нужно ловить моменты совпадения — его желания и своих возможностей…
И это даже звучало сложно, а как будет на практике — Аня понятия не имела. Но точно понимала: права складывать лапки и снова чего-то ждать не имеет. Не дождется.
Сойдясь на этом с собой же, Аня вздохнула, захлопнула крышку ноутбука, который успел напоследок сообщить ей о времени — девятнадцать пятнадцать, начала заталкивать в сумку…
Алина ушла ровно в семь. Как сама сказала — сегодня, наконец-то, Высоцкий отпустил ее Артурку вовремя, и она не собирается терять такой шанс…
Вообще об Артуре Алина говорила часто и много. Настолько, что Аня поняла — у девушки к парню все серьезно. И у него, наверное, тоже. Просто… Он очень занят работой. Почти так же, как другой ее знакомый.
Но в отличие от ее самой, Алина ведет себя иначе — активно борется за право первенства. Ругает Высоцкого, на чем свет стоит, за то, что отнимает у нее Артура на выходные, лишая возможности хотя бы несколько часов провести вместе. Жалеет самого Артура, который вроде как и не просил о жалости… Но в принципе готов был ее принимать. Как только выпадает возможность — тащит своего героя на кофе, в буфет, на обед, прочь с работы… Вовремя.
И Ане, наверное, стоило бы у старшей подруги поучиться… Она ведь куда более опытная, но девушка чувствовала: с Высоцким это не сработает. А может и того хуже — усугубит. Да и страх услышать в глаза то, что Ане и так понятно без слов, был велик.
«Довольствуйся тем, что дают, девочка. Не наглей».
Подарили поцелуй — радуйся. Холь. Лелей. Вспоминай. Чувствуешь, что ресурс заканчивается? Твои проблемы. Жди, когда снова перепадет. Без истерик. Без требований. Просто жди…
И снова захотелось вздохнуть, застегивая сумку с ноутбуком.
Аня шла к вешалке с верхней одеждой, понурив голову. Всю жизнь была вполне кроткой, но никогда так сильно не грустила из-за этого… Так ведь вроде бы жить легче, но почему тогда вот сейчас Алина где-то бредет по улицам, держа Артура за руку, улыбается, может позволить себе потянуться к щеке, поцеловать, к боку прижаться, а она…
Собирает шмотки, чтобы пройти мимо кабинета Высоцкого, еще раз вздохнуть, потом в подземку, к нему в квартиру… И убеждать себя до бесконечности, что ей вот так — тоже нормально. Главное, что он уже немножечко с ней. Хотя бы немножечко…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Накинув на плечи пальто, обернув шею шарфом, Аня вернулась к своему рабочему месту, набросила сумку на плечо, попрощалась с теми, кто еще досиживал, побрела к лифтам, с силой сжимая телефон в кармане.
Не надеялась, конечно, что он позвонит — занят ведь, но все равно сжимала, чтобы не пропустить. Мало ли…
Вызвала лифт, отступила, оглянулась, улыбнулась вечернему офис-менеджеру, получила такую же дежурную улыбку в ответ…
Услышала писк, увидела загоревшуюся кнопку этажа, следила вместе с остальными ожидавшими, как открываются створки…
Вздрогнула, когда телефон в ладони завибрировал… Достала… Задержала дыхание…
«Корней Высоцкий» на экране заставило сердце на секунду остановиться… А потом забиться до боли в ребрах…
— Алло…
Аня пятилась от лифта, смело выдерживая тычки в плечо от наступающей толпы и стараясь не уронить телефон…
— Привет. Ты в офисе?
Просто услышала его голос… И тут же почувствовала, как от груди по телу расплывается тепло…
— Д-да. Собираюсь домой уже…
Ответила на вопрос, прижавшись спиной к стене напротив лифта. Без жалости следя за тем, как он — наполненный, закрывает створки, чтобы спустить желающих вниз.
— Если хочешь — подожди меня. Думаю, полчаса. Может, минут сорок. Поедем вместе.
Губы поплыли сами собой, пришлось сдерживать улыбку, а еще боязливо сделать шаг в сторону от стола рецепции, чтобы не дай бог никто не услышал… И не подумал…
— Да. Я подожду, — Аня ответила вроде бы спокойно, но вполне допускала, что Высоцкий понимает — осчастливил. И за это было не стыдно. В конце концов, она ведь действительно такая. Влюбленная. Неприхотливая. Если для того, чтобы провести вместе с ним двадцать минут в машине по дороге домой, нужно выждать в офисе сорок — она согласна.
— Если хочешь — можешь у меня. Здесь тихо.
А реагируя на следующее предложение… Такое же простое… Аня мысленно восторженно запищала…
Могла бы и в голос, но это было бы совсем странно. Поэтому резко развернулась, делая шаг за шагом против общего потока обитателей офиса — не к выходу, а вглубь…
— Хорошо. Спасибо. Я зайду.
Корней скинул, Аня опустила телефон от уха, смотрела на него… И улыбалась.
На полпути к его кабинету остановилась, нахмурилась… Выходя, даже не подумала о том, что стоило бы хотя бы зеркало посмотреться, а теперь…
Завернула в женский туалет, размотала кое-как наброшенный шарф, сняла пальто, поправила одежду, прическу, достала купленный недавно блеск, провела по губам… Кивнула своему отражению, одобряя «блеск», порепетировала улыбку… Поняла, что глупо выглядит сейчас, но что поделать?
Дальше уже кралась к кабинету Высоцкого. Он не просил, но самой Ане казалось важным оказаться внутри, не привлекая лишнего внимания.
Поэтому, пусть стоило бы постучаться, дождаться приглашения, и только потом…
Но Аня юркнула внутрь сразу после дробного стука.
* * *
Корней сидел за рабочим столом. Верхний свет был погашен, зато работала тусклая подсветка по периметру потолка и у окна. Самому Высоцкому так очевидно было комфортно, а Ане…
Стало немного не по себе. Слишком тишина и полумрак здесь контрастировали с шумом, движением, светом холла.
Девушка остановилась у двери, окинула взглядом помещение так же, как сделала это, попав сюда впервые.
Здесь ничего не изменилось. Просто тогда был белый день, а сейчас вечер. Тогда она была наглой девчонкой, пришедшей что-то требовать, сейчас — объективно оценивающей свои силы девушкой. Вроде бы…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тогда он сделал одолжение, выписав пропуск и даже выслушав, сейчас… Позвал сам.
И это понимание заставило девичьи губы снова задрожать в улыбке. Ровно в тот момент, когда Корней оторвался от ноутбука, перевел взгляд на нее. Не слишком внимательный — будто перед его глазами продолжали мелькать строчки оттуда, но постепенно становившийся все более осознанным.