автоматонов одного за другим.
Глаза-лампы гасли, с грохотом механоиды падали на пол, и в какой-то момент на этаже больше не осталось тех, кто требовал сдаваться. Все затихло.
– Мисс Гримм…
Кто-то стоял перед Зои.
– Мисс Гримм, вы в порядке?
Она не знала, где находится, не понимала, чего от нее хотят. Она просто хотела, чтобы ее оставили в покое…
Но кое у кого были свои собственные мысли на этот счет.
Лицо Зои обдало жаром, и, вздрогнув, она очнулась.
– Д-да… я просто… все в порядке…
Злодейка тряхнула головой и оглядела вестибюль. Тот походил на настоящее поле боя. Все банковские автоматоны лежали на полу, изувеченные, покореженные и разломанные. Снеговики недоуменно озирались по сторонам. Один пнул ногой неподвижного механоида, будто требовал от него подняться и продолжить схватку.
– Это еще не конец, – раздался хриплый голос, и Зои встретилась с пылающим взглядом.
– Да… я знаю…
– Вы готовы продолжать?
Зои гневно сузила глаза.
– Я ведь сказала, что в порядке!
Обладатель хриплого голоса и горящих глаз кивнул. После чего отвернулся и одним прыжком достиг основания лестницы. Три взмаха увенчанной длинными кривыми когтями руки, и решетка падает на пол, разрезанная, словно была отлита не из металла, а собрана из соломинок.
Не оглядываясь, сломавший ее великан исчез на лестнице.
Передышка не была долгой. Стены вновь загудели, а из трубоходов начали появляться новые автоматоны.
Зои окончательно пришла в себя. Бросив взгляд на часы, она воскликнула:
– Мистер Пибоди! Что там со «снегометом»?!
Снеговик переключил несколько рычажков на своем оружии, длинным пальцем в перчатке прочистил дуло и кивнул.
– Что ж, веселье продолжается! – рассмеялась Зои, раскрыв висевшую на боку сумку.
Рука сжала снежок.
***
– И что же ты задумала?
Женщина в черном стояла на заснеженном карнизе, у большого круглого окна-циферблата, заглядывая внутрь и пытаясь разобрать, что там творится. Внизу, в вестибюле банка, мельтешили какие-то размытые пятна, сверкали разноцветные вспышки, воздух прорезали багровые лучи, словно кто-то то и дело вертел прожектор маяка. На улицу прорывалась чудовищная какофония: лязг, смешивался с грохотом взрывов и криками.
– Ты и правда безумна, – прошептала Зубная Фея. – Вторгнуться в «Ригсберг-банк»! Подумать только! Но зачем ты оставила мне свои загадки?
Зои Гримм привела ее сюда, зная, что Зубная Фея не сможет остаться в стороне, но… в чем кроется подвох? Она хотела быть схваченной? Или самонадеянно считала, что ей все по плечу: и ограбить банк, и выдрать за нос мстительницу в маске?
Зубная Фея достала из кармана чехол с отмычками. Выбрав наконечник для сверлильной машинки, она подсоединила сверло к тонкому шлангу, отходящему от кофр-ранца и щелкнула тумблером. Сверло зажужжало и вгрызлось в раму окна.
Проделав отверстие, Зубная Фея вставила в него гнутую спицу с крючком. Повернув ее, она подцепила головку щеколды и потянула. Запор выскочил из паза.
Створка подалась и открылась.
Забравшись в окно, Зубная Фея замерла на внутреннем карнизе под самым потолком вестибюля.
Ее появления, кажется, никто не заметил.
Внизу творилось настоящее светопреставление.
В первую очередь Зубная Фея определила, что нечаянные свидетели – заложники безумия Зои Гримм – не пострадали. Безнадеги – ровно восемь человек, среди которых были три женщины, жались к запертой на все запоры входной двери. Помимо них, здесь еще были служащие банка – пять клерк-дам, те и вовсе прятались под своими столами, не рискуя высунуть голову. Еще один человек, какой-то мистер в котелке, опасливо выглядывал из-за большущей уродливой елки.
И это явно было не худшее место, чтобы спрятаться, учитывая, что за кошмар творился в вестибюле.
Внутри банка шел снег. Пол, диван, столы и стулья, печатные машинки и стопки бумаг уже были покрыты им. Несколько механоидов лежало на полу, как на поле брани, напоминая угловатые сугробы. Те, что были на ногах – около десятка – дрались с приспешниками новой габенской злодейки: багровые лучи из глаз автоматонов пронизывали вестибюль, дубинки опускались и вздымались. И тут сравнение «как заведенные» было не вполне уместно – их ведь и удерживали заведенные руки. При этом механоиды громыхали на весь вестибюль: «Сда-вай-тесь! Сда-вай-тесь! Име-нем “Риг-сберг-бан-ка”!»
Снеговики, как ни странно, давали неплохой отпор: лупили механоидов полосатыми тростями, забрасывали – Зубная Фея сперва даже не поверила своим глазам! – елочными игрушками, которые при столкновении разбивались и залепливали сочленения автоматонов чем-то похожим на вязкую резину. Один снеговик лежал на полу, разломанный, по залу носился, спотыкаясь и наталкиваясь на предметы обстановки и дерущихся, еще один, но без головы. Аккомпанировал всему этому сумасшествию каркающий женский смех.
«А вот и ты!» – подумала Зубная Фея, увидев внизу ту, за кем она сюда, собственно, и пришла.
Зои Гримм была у лифта. Схватившись с одним из банковских автоматонов, она пыталась обезвредить его тростью и потоком оскорбительных замечаний. Механоид молотил дубинкой, выстреливал рукой-захватом на цепи, но мисс Гримм всякий раз с легкостью уклонялась в сторону и выкрикивала что-то вроде: «Промазливый громозяка!» и «Нерасторопливый мехолом!»
«Она ведь какое-то время жила в Льотомне», – напомнила себе Зубная Фея: неудивительно, что она ругается, как какой-то бродяжник из Кэттли. И хоть Зои Гримм была родом из Габена, город чудаков не мог не оставить на ней свой след.
И хоть ни одна из сражающихся сторон перевеса пока не достигла, даже с первого взгляда было ясно, что ограбление не только пошло не по плану (если хоть какой-то план вообще был у этой сумасшедшей), но и вовсе обернулся катастрофой. На что она рассчитывала?
В голову Зои Гримм, чтобы отыскать там ответ, Зубная Фея проникнуть не могла. Но сейчас мысли злодейки ее не особо заботили.
Переведя «москит» в «легкий нефатальный» режим (лишать мисс Гримм зубов она пока не хотела), Зубная Фея прицелилась.
До Зои Гримм было по меньшей мере сорок футов, и хоть Зубная Фея была превосходным стрелком, злодейка ни на мгновение не оставалась на месте, то прыгая, то подныривая, то чуть ли не кувыркаясь. Двигалась она непредсказуемо и хаотично – попасть в нее было не просто затруднительно – с подобной задачей не справился бы и Партридж, который, казалось, вообще никогда не промахивался. Выбора не было: придется устроить Зои Гримм то, что Партридж называл «Совиным броском» или то, что сама Зубная Фея именовала не иначе, как «Бросок Феи».
Опустив на стеклышки лётных очков специальные противопрожекторные светофильтры, она убрала «москит» и, достав из кобуры на