Она может её полюбить.
Любовь. Какое пугающее слово. Чувство необъятное и хрупкое, величайшая в мире загадка, но вот она у неё перед глазами. Любить кого-то – огромная ответственность. Когда держишь чьё-то сердце в руках, так легко разбить его, достаточно одного неосторожного движения, и оно превратится в осколки. Когда-то Эмма обещала себе, что никогда не доверит свое сердце первому встречному. Обещала, что будет беречь свое сердце. А еще девушка обещала, что, если появится кто-то достаточно храбрый, чтоб доверить свое сердце ей, она будет защищать его любой ценой. Потому что, если кто-то это сделает, значит, это особенный человек. А Реджина даже больше, чем просто особенная. И правда, как давно Реджина завладела её сердцем? Слишком давно, подумала Эмма. И всё же, недостаточно давно. Еще один парадокс любви, в котором она хотела разобраться. Путаница, ясная, как день. Всё и ничего.
Это любовь.
Вот, что они с Реджиной чувствуют друг к другу. Сами того не зная, они стали одной семьёй. Потому, что чувства Эммы – это не просто благодарность. Они глубже, чем просто забота и нежность. Она может любить Реджину. Она любит её. От этой мысли сердце будто резко увеличилось в размерах, но так трудно, так страшно сказать это. Все чувства, которые они не могли облечь в слова, признания, которые Эмма боялась высказать вслух, блондинка выразила единственным известным и привычным ей способом. Улыбнувшись, она нежно взяла лицо Реджины в ладони, вырывая ту из беспорядка собственных мыслей. Этот простой жест успокоил обеих.
- Эй.
Смятение в карих глазах улеглось, брюнетка прижалась к ладони Эммы, наслаждаясь прикосновением:
- Эй.
- Много выдержать – это хорошо или плохо? – осторожно уточнила девушка.
- Это непривычно, – призналась Реджина. – Но это хорошо и даже лучше.
- Хорошо, а то не хотелось бы быть единственной, кто думает, что это важно, – Эмма кивком указала на себя и Реджину.
Миллс улыбнулась, покачав головой, и потёрлась носом о нос блондинки, а потом легко поцеловала её, просто потому, что хотела это сделать, могла это сделать:
- Ты же будешь осторожна? Когда вернёшься?
- Разве я бываю неосторожна? – пошутила Эмма, заработав укоризненный взгляд. Усмехнувшись, блондинка снова легла, опершись спиной об угол дивана. – То еще второе свидание, верно?
- Кажется, кто-то обещал мне свадьбу.
- Танцы. Вино. И главное – кот. Это же лучше, чем свадьба.
- Если твои представления таковы, я даже боюсь представить, что принесёт нам третье свидание, – Реджина насмешливо закатила глаза, увидев, как Эмма многозначительно подмигнула. И прежде, чем брюнетка смогла разыграть оскорблённую невинность, Свон заткнула ей рот поцелуем. Второе свидание пошло на лад.
* * *
- Держи меня за руку, приятель, – Эмма и Генри вошли в отдел игрушек в местном торговом центре. Мальчик послушно сжал её ладонь и тут же потянул за собой по ближайшему проходу между полками, восхищенно разглядывая игрушки: кубики, Лего, пупсы и куклы всех мастей, наборы игрушечной посуды и инструментов. Это просто детская мечта, а не магазин, и Генри радовался каждой секунде, проведенной в нем. Он взволнованно прижал Рекси к груди, и всеми силами старался сдержать улыбку, и это только подчеркивало довольное выражение его лица. Малыш уже успел позабыть, что совсем недавно дулся на Августа. Утром они всей семьёй ходили его навестить, и мальчишки в прямом смысле подрались за пульт от телевизора. Генри хотел включить мультики, но Бут не позволил. Он отобрал пульт, заявив, что Луис и Шеридан вот-вот влюбятся друг в друга. Когда обиженный мальчик попытался спорить, Август бросил, не отрываясь от экрана:
- Эмма, уйми своего сына.
Женщины недоуменно посмотрели на сержанта, но ничего не сказали. Реджина, увидев, что общение Августа и Генри сегодня не ладится, решила увести сына. Эмма колебалась, думая задержаться в палате, но мужчина отправил ее следом за Миллсами, тихо пробормотав что-то вроде «Надеюсь, вы не забудете сменить простыни». Закатив глаза, Свон вышла, оставив брата наедине с желе и мыльными операми.
Эмма подозревала, что Бут всё это спланировал. Даже больше, она была в этом уверена. Это же Август, в конце концов. Его писательская натура не может без драматизма. Задумчиво качая головой, девушка шла следом за Генри, который увлеченно нажимал на кнопки, чтоб выяснить, что умеют игрушки. Весь магазин наполнился звуками считалок и песенок, которые сменялись гавканьем, мяуканьем, рычанием, так что Эмме показалось, что они попали в какой-то плюшевый зоопарк.
- Выбирай, – блондинка похлопала мальчика по плечу.
- Правда? – он удивленно посмотрел на неё.
- Это будет поздний рождественский подарок.
Не успела она договорить, как Генри вприпрыжку побежал прочь. Ласково улыбаясь, Эмма пошла следом, ориентируясь на громкий топот детских ботинок. Генри остановился в отделе с детскими городками и большими игровыми наборами. Девушка озадачено прищурилась. Может, это не самая лучшая идея, подумала она, представив, как Реджина будет грузить коробку с городком в мерседес, а потом устанавливать его в особняке.
Но Генри улыбался, стоя у плиты на маленькой кухне, а в следующую минуту уже восхищенно рассматривал большой строительный набор. Ей, конечно, придется выдержать гнев Реджины и выслушать лекцию о том, что ребенка нельзя так баловать, но оно того стоит.
- Смотри, – Генри показал на школьную доску, на которой были написаны первые буквы алфавита, – как в школе, - взяв кусок мела, привязанный к доске, он начал рисовать.
Эмма опустилась на корточки рядом с ним.
- Эй, – удивилась она, – ты же идёшь в этом году в школу!
- Ага, – Генри не отрывался от своего занятия и только радостно кивнул, – я пойду в школу, как большой мальчик, и буду ездить на автобусе.
- О, Господи, – только и смогла прошептать девушка, глядя на Генри, который даже не догадывался, какие гордость и грусть наполняют её сердце. Эмма знала, что он растёт, но только сейчас внезапно поняла, насколько он вырос. Кроха, который жевал её письма и рисовал для неё разноцветные торнадо, что помогали ей пережить очередной день на базе, он идёт в школу осенью. И кто знает, каким он будет, когда они в следующий раз увидятся? Наверное, он к тому времени уже пересядет на двухколесный велосипед и будет развозить газеты соседям, и Реджина уже не будет провожать его на автобус. Он вырастет. Пораженная этой мыслью, Эмма тяжело плюхнулась на пол.