Ноттингема.
Такие организации всегда подлежали судебному преследованию в соответствии с общим правом – единой для всей Великобритании системой прецедентов, против заговорщиков или по обвинению в действиях, «наносящих ущерб промышленности», и специальным парламентским актом 1726 г. союзы были открыто объявлены незаконными в шерстяной промышленности. Но до прихода промышленной революции и до развития крупной фабричной промышленности они носили в основном местный характер и обычно представляли собой небольшие организации ремесленников, причиняющих беспокойство своим хозяевам, но не представлявших угрозы для государства или для социального устройства в целом. Этим организациям часто давали возможность спокойно существовать, за исключением особо напряженных периодов, а существующий закон считался достаточно суровым, чтобы удерживать их деятельность в надежной узде.
Промышленная революция изменила это положение, позволив создавать более крупные и более значительные союзы. Когда недовольство промышленных рабочих пересеклось с политическим якобинством, напуганный правящий класс стал прибегать к более решительным действиям, которые повели к изданию законов, направленных на запрещение союзов в 1799 и 1800 гг. Эти законы явились плодом работы Питта и его лицемерного друга Уилберфорса, известного своей активной деятельностью против рабства и работорговли, что, однако, не помешало ему выступать в качестве одного из главных защитников и поборников любой тирании в Англии, начиная от услуг шпика Оливера или незаконного содержания несчастных узников в тюрьме в Колд-Бат-Филдз до резни в Петерлоо и приостановки действия акта Habeas Corpus.
Согласно акту 1799 г., немного дополненному в 1800 г., все союзы, как таковые, объявлялись вне закона, даже если не удавалось доказать их участие в заговорах, нанесение ими ущерба промышленности и т. п. Теоретически действие акта распространялось не только на рабочих, но также и на работодателей, и, хотя рабочие привлекались к ответственности тысячами, не было ни единого случая вмешательства в дела хозяев. Однако слишком часто члены городского магистрата, которым надлежало проводить закон в жизнь, сами являлись предпринимателями, виновными в его нарушении. Случаи привлечения рабочих к ответственности на основании старого общего права также были не редки.
Предписаний акта не всегда придерживались в отношении давно организованных обществ ремесленников, хотя все же и здесь имелся ряд пресловуто известных процессов, например процесс над наборщиками газеты «Таймс», который имел место в 1810 г., или процесс над каретниками в 1819 г. Сильнее всего от него пострадали рабочие текстильных фабрик. Плейс писал: «Страдания рабочих хлопчатобумажной промышленности невероятны; их втянули в союзы, предали, привлекли к суду, объявили виновными, вынесли приговоры и подвергли чудовищно жестоким наказаниям; их довели до самого ужасного состояния и заставили жить в нем».
К 1800 г. сравнительно высокая заработная плата, выплачиваемая вначале в некоторых отраслях текстильной промышленности, осталась далеко в прошлом и в течение последующих двадцати лет неуклонно понижалась. Суровость закона не могла воспрепятствовать созданию союзов, и, действительно, в истории рабочего класса есть еще несколько более ярких эпизодов, чем то, как нарушались законы, запрещающие объединения, но эти законы лишали профсоюзные организации шансов на успех. Стачки стали обычным явлением и проводились с исключительным упорством, но они неизменно заканчивались массовыми арестами, разгромом организации, поражением и новым понижением заработной платы. Весьма характерной для того времени является длительная забастовка моряков Тайн и Уир в 1815 г. против нехватки матросов на судах. Сломить эту забастовку удалось лишь после призыва войск, причем судовладельцы проявляли такую вопиющую недобросовестность, что это возмутило даже представителя министерства внутренних дел, посланного в этот район лордом Сидмутом.
В 1824 г. Плейсу и другим лицам удалось протолкнуть в парламенте билль, отменяющий законы против союзов, проделав это столь быстро и тихо, что работодатели не успели сообразить, что произошло. В следующем году они постарались видоизменить эту отмену соответствующим актом, который формально позволял союзам легальное существование, но на деле считал любую их деятельность незаконной.
Но даже это служило значительным улучшением статуса союзов до 1824 г., что привело к немедленному всплеску организаторской активности и забастовок, еще не виданных ранее. Ланкаширские ткачи собрались в августе 1824 г. с целью создать постоянную организацию. Манчестерские красильщики начали стачку с тем, чтобы добиться повышения заработной платы. Бастовали даремские и лондонские кораблестроительные рабочие, а также чесальщики шерсти и ткачи Бредфорда. Это был период безудержной энергии, когда Дик Пендерин руководил повстанческой борьбой рабочих металлургической промышленности Доулейса и Мертира против отрядов йоменри и регулярных войск, закончившейся только после того, как его поймали и казнили в 1831 г. На протяжении всего 1826 г. Ланкашир был охвачен беспрерывными забастовками, сопровождавшимися массовыми уничтожениями ткацких станков и частыми стычками между забастовщиками и войсками.
И именно в Ланкашире появился первый выдающийся профсоюзный лидер Джон Доэрти. Он прошел свой срок обучения в те дни, когда профсоюзы находились на нелегальном положении, и тогда же стал доверенным лидером рабочих на хлопкопрядильной фабрике. Опыт поражения как до, так и после 1824 г. убедил Доэрти в необходимости объединить местные организации в прочный союз. Доэрти также являлся вдохновителем конференции английских, шотландских и ирландских текстильщиков, проходившей на острове Мен в 1829 г., на которой был создан Великий всеобщий союз Соединенного Королевства. Несмотря на такое название, это был, по-видимому, всего лишь союз рабочих хлопкопрядильных фабрик. В 1830 г. Доэрти стал секретарем Национальной ассоциации по охране труда.
Это был первый «профессиональный союз», или «союз профессий», отличавшийся от организаций, отстаивающих интересы рабочих только одной профессии. Этот союз стремился объединить весь рабочий класс, и количество его членов действительно дошло до 100 тысяч. Его еженедельная газета, хотя и стоила 7 пенсов из-за высокого налога, тем не менее имела тираж в 3 тысячи экземпляров.
Национальная ассоциация скоро перестала существовать по причинам, которые еще и теперь не удалось выяснить. После нее появилась другая значительная организация – Союз строительных рабочих, которая образовалась в 1833 г. из ряда союзов ремесленников, и число ее членов скоро достигло примерно 40 тысяч человек, связанных главным образом с Манчестером и Бирмингемом. В начале 1834 г. этот союз влился в новую организацию – в Великий национальный профессиональный союз.
В нем полностью воплотилась идея создания единого крупного союза. Цели его выражались в одном из пунктов его устава, гласящем, «что, хотя союз ставит перед собой цель прежде всего добиться повышения заработной платы рабочих или же предотвратить ее дальнейшее снижение, а также добиться сокращения продолжительности рабочего дня, великой и конечной его целью должно стать установление первостепенных прав труда и человека, путем учреждения действенных мер, которые помешают невежественным, праздным и бесполезным слоям общества осуществлять над плодами нашего труда неправомерный контроль, который из-за содействия порочной денежной системы находится в их руках. И следовательно, члены союза должны использовать все возможности для оказания поддержки и взаимопомощи, дабы добиться установления „другого