И уснул...
***
Второй день работы.
Я в стареньких джинсах Яна. Угу. Зверя выходка, кого же еще?
Впрочем, от того, что я в них моему монстру спокойнее стало ненамного...
Придурок, блин...
Мозаик вчера до-о-олго ржал, поняв, зачем Святу понадобились его старые джинсы.
Это чудо мое звериное вечером, молча, когда я был в душе, поперлось домой и уже потом вернулось с пакетом и хитрой мордой.
Но тогда мы еще не знали, зачем он уходил.
Я вышел из ванной, и Ян на мой вопрос пожал плечами.
- Сказал, что минут на пятнадцать домой слетает.
Чуть позже оно завалилось на кухню, где мы с Мозаиком сидели себе спокойно, разговаривали, пили кофе, я рассказывал, как мы день отработали. Кинуло пакет с чем-то на стул, с прищуром на меня глядя, и начало стягивать с себя курточку.
- Ну, и куда мы сваливали-то? – поинтересовался я, оглядывая его с головы до ног.
Вот только вместо адекватного ответа мне скомандовали, уже выходя из кухни:
- Не важно. Штаны снимай!
- Чего? – я чуть не подавился кофе, вытер губы, с опаской глядя на это невыносимое животное, не зная, чего ждать от него дальше.
- Ты меня слышал! – из коридора, видимо, вешая курточку на вешалку, угрожающе откликнулось ОНО, а я квадратными глазами смотрел на такого же офигевшего Яна.
- А трусы оставить можно, родной? – хмыкнул я. - Слушай, Янусь... твой брат меня пугает... По-моему, переработал децл.
Ян в ответ улыбнулся и поджал под себя ноги, обхватывая колени руками, покусывая губы, явно в предчувствии спектакля в исполнении братика.
- Ты что-то натворил? – прошептал он, сдерживая смех. – Я не пойму, он тебя хочет отлупить или...
- Или, мать вашу! – рявкнуло чудовище, заглянув на кухню.
И мне:
- Так, я не понял! Ты почему до сих пор в штанах? А? Не слышал, что я сказал?
- Эээ... Святусь... слушай, может это... Как бэ-э-э... ну, не тут хотя бы, а? Все-таки люди вокруг... Как ты можешь, вообще? – я моргал, глядя на него исподлобья, изображая невинность.
- Нет разницы... Кто тут твою жопу не видел? – Свят приподнял бровку, ухмыляясь, не обращая внимания на мое перекошенное возмущением лицо, а потом что-то вытряхнул из пакета, и оно шмякнулось на сидение стула, а мы с Яном во все глаза смотрели на это.
- Бля... Брательник, нах тебе мои джинсы? Еще и старые?.. – не понял Ян того, что я понял на счет раз.
Ох-ре-неть!
- Да ну, е-мое-е-е!!! Во ты ко-о-онь с яйцами, твою-ж-ма-а-ать! – протянул я и покачал головой.
- Заткнись, а? – возмущенный рык. – Если хочешь пережить завтрашний день, просто сними сейчас свои штаны и натяни вот эти! – и повернулся к брату. - Мелкий, не жмоться! Нет у меня старых штанов, а у тебя есть! Пусть наше недоразумение их наденет завтра на мойку, ладно?
- Опа... так у Дина же есть! Он же работал в чем-то сегодня? – Ян криво улыбался, так и не понимая, что происходит.
Свят шумно выдохнул, встряхивая джинсы брата.
- Котенок, я это белобрысое уебище за его штаны с вентиляцией просто-напросто придушу. Ты их видел? Они же все в дырках! Жопа светится!
Я собрал глаза в кучу, качая головой, обращаясь к Яну:
- Твой придурошный брат приревновал меня сегодня, прикинь? Из-за этих дырок! И не светится там жопа!
Свят резко развернулся:
- Я, кажется, кому-то велел заткнуться! И другого ничего не разрешал! – процедил он сквозь зубы. – И долго мне еще ждать, пока ты с себя штаны снимешь? Или содрать самому?
Я зарычал, подскакивая, хватая сигареты, с намерением свалить на лоджию.
- Иди ты! Буду с дырками, понял? Хотя нет! Я вообще из них шорты сделаю! Нет! Стринги!!! Во!
- ЧЕГО??? А ну, стой! Стой, я сказал!
Меня догнали в дверях на лоджию, выдирая из руки и отшвыривая подальше на подоконник пачку сигарет и зажигалку. При этом начиная расстегивать ремень на джинсах, со всей дури удерживая меня, прижатого грудью к косяку двери, визжащего, рычащего, возмущающегося, пытающегося остановить сильные руки монстра, цепляющие пальцами мой ремень, ширинку, пах.
- Снимай, говорю! Сученок! Нравится ему жопой светить, а? Да? Нравится? Бесить меня нравится?
- Бли-и-ин! Иди к черту! Виноват я, что ли, что тебя это бесит? Чем хочу, тем и свечу, понял? Пусти, а-а-а-а! Оставь мои штаны в покое! Отстань, сказал! Пусти, гад!!! Нет! НЕ НАДО! Сука ревнивая! Убью!
- Ах ты ...! Это я - сука ревнивая? Я? Да, не дергайся ты, кретин белобрысый! Бесполезно же! Только больно будет! Блин, синяков же понаставлю и все равно сдеру! А, Дин! Рука!
Я резко отцепился от него, вспоминая про не совсем заживший ожог и татуху, и почти сразу понял, что меня провели, как лоха. И за эту пару секунд, что я замешкался, на мне рванули ремень и пуговицу.
- Блин! Зараза! О, черт! НЕТ! Ян, помоги!!!
Я слышал, как смеется Ян, и не сомневался, что он там корчился на диване.
- Тихо-тихо-тихо... маленький... Какой Ян? Что ты... Я вас обоих победю... побежу! Если мне надо… Все... уже все, – меня, тяжело дышащего, все еще бунтующего, злого, придавили к косяку всем телом, перехватив одной рукой грудь, а второй расстегивая ширинку. – Ну, я же все равно своего добьюсь... ты же знаешь...
Он говорил так, словно разводил меня на секс, а не заставлял просто померить джинсы брата.
- Это же не больно... Ну, чего ты, солнышко, а?
- Ты гад! – я проскулил и попытался дернуться, но мне не дали.
- Тшшш... Все хорошо... ну, пожалуйста, милый... Надень джинсы мелкого, – рука осторожно, но настойчиво, начала сдирать с меня штаны.
- Трусы оставь, урод!
- Не боись!
Мне стало смешно, и я хихикнул.
- М? Ты чего? – не понял зверь, и я выматерился.
- Ты хоть представляешь, как мы сейчас выглядим со стороны, кретин?