Арнора хмуро глядела на Эльсу и молчала, видя, что той еще есть что сказать. Женщина давно смирилась с тем, что, как и все предыдущие Всевидящие Матери, она рано или поздно потеряет свое влияние на младшую дочь. Однако встреча с первыми признаками этой утраты больно колола сердце. Впрочем, едва ли больнее, чем схожесть Эльсы с ее отцом.
— Мы же с Оникой, Кристаром и Люфиром отправимся к форту, чтобы изучить там все. Так же нам может пригодиться помощь церковников, чтобы разобрать завалы, — Эльса глянула на Зоревара и продолжила. — А им, в свою очередь, понадобятся умения ментального мага, и так как я не думаю, что их словам нельзя доверять, мы не можем отправить кого-то посредственного. Вы же позволяете, матушка?
— Госпожа Эльса, — Ульен стоял за спиной Арноры и сжимал в руке алый платок, еще недавно зажимавший ему нос, — вам не следует…
— При всем почтении, Первый советник, я обращаюсь к матушке.
— Ты получишь мой ответ позже, Эльса, — процедила Арнора. Положение, в котором она оказалась, и поведение дочери загнали ее в угол. — Сейчас мне нужно все обдумать. Ульен, позаботься о том, чтобы почетные гости дворца разместились со всеми удобствами. Убеждена, всем вам нужен отдых. Решение же государственных дел подождет до завтра. Здесь вы в абсолютной безопасности. Эльса, тебя я попрошу задержаться.
* * *
Развалившись в кресле, Дэрк блуждал взглядом по тяжелым портьерам, обрамляющим потемневшие окна, по украшающей стену гостевой комнаты фреске, чтобы в итоге вернуться к бокалу душистого вина, уже во второй раз показывающему свое дно.
— Собираешься с духом? — от вопроса лучника, все это время молчаливо сидевшего в соседнем кресле, Дэрк поморщился и одним глотком опустошил кубок. Жилистая рука потянулась к полупустой бутыли вина. — Не валяй дурака и просто поговори с ней. В этом же не кроется смертельной опасности.
— Что-то я не припомню, чтобы ты лез в чужие дела с такой охотой.
— Ты сам меня втравил, — Люфир пожал плечами, — когда устроил вечер откровений. Но не думай, что теперь я буду для вас посредником. И Фьорда с Мелиссой не тронь. С тебя довольно бегать, поджав хвост, от родительской ответственности.
— Будь оно все неладно! — Дэрк зло глянул на лучника и, встретившись с хладнокровием во взгляде и жарким песком в голове, вернулся к поглощению вина. — Ей незачем идти с вами на поиски неведомо чего. Раз нужен ментальный маг — я прекрасно подхожу на эту роль. Или ты брезгуешь моим обществом, а, милашка?
— Хватит истерик, — Люфир устало отмахнулся от давно изживших себя подколок Крайснера. — Я присмотрю, чтобы с Эльсой ничего не случилось, и она благополучно дожила до момента, когда ты наберешься смелости заговорить с ней. Тем более, неизвестно как дальше дело пойдет. Будет лучше, если ты останешься здесь и позаботишься о том, чтобы никто ничего не натворил сгоряча.
Легкое опьянение не помешало Крайснеру проследить за напряженным взглядом Люфира и уткнуться в черную занавесь волос Сапфировой Маски. Командор сидел в другом конце просторной комнаты в компании Кристара и держащейся в стороне Оники. Из чайного носика вилась тонкая струйка пара, выглядывая из-за плеча Фардна.
— Однако с тем, что несколько месяцев, проведенных в Убежище вдали от Ордена и всех сопутствующих, пошли тебе на пользу — не поспоришь, — Дэрк ухмыльнулся. — Подумать только, щенок вырос и скалит зубы на хозяина.
— По-моему, ты слишком отвлекся от вина.
Хохотнув в кулак, церковник приложился к бутыли, искоса следя за эмоциями, отражающимися на лице Кристара. Как в случае с его сестрой, а теперь еще и лучником, чтение по лицам было единственным, что оставалось ментальному магу.
Они долго сидели в молчании, то ли изучая друг друга, то ли растеряв все слова. Оника стояла у стены, разглядывая пестрые переливы фрески, но ее немое присутствие в беседе было очевидно.
— Я рад, что после стольких лет мне, наконец, удалось встретиться с вами, — Кристар заговорил первым, изучая свои ладони.
Он не знал, было ли это влияние усталости, или же не упускающего и малейшей детали внимания Фардна, не дающего поднять глаз. В Белом зале, пока Оника пересказывала события иного временного витка, Кристар так же отказывался смотреть на Арнору, но скорее из чувства неприятия и, возможно, детской обиды.
— Оника мне столько рассказывала, что порою казалось, будто я и сам был свидетелем тех событий. Я часто думал о том, какой будет эта встреча, и сейчас я рад, хоть все сложилось совсем не так, как я представлял. Похоже, произошедшее на поле боя и потом, в Белом зале, немного выбило меня из колеи, — Кристар принужденно рассмеялся, пытаясь разрядить напряжение внутри себя самого, и, на миг почувствовав облегчение, поднял на отца взгляд. По телу юноши пробежала дрожь, собравшись робостью в плечах. Он словно бы видел лицо Командора сквозь изгибы сапфировой маски, и в то же время не мог различить ничего в смеси теней и языков пламени.
— Я хотел бы забыть о том, что вы оставили поле боя, Смиренных, которые все это время шли за вами. Хотел бы оправдать ваши действия желанием лучшей жизни для всех укротителей стихий, но пока это не в моих силах. Я не могу прогнать мысли о том, что поиски Небесных Кочевников, мятеж, моя сестра, каждый день рисковавшая своей жизнью, — все это было не попыткой воссоединения нашей семьи, а всего лишь необходимыми мерами, чтобы организовать государственный переворот.
— Кристар! — Оника одернула брата, не желая видеть, как рушится и без того шаткое равновесие между отцом и сыном. Но Фардн поднял ладонь, призывая дочь не вмешиваться. Он так и не проронил ни слова, давая сыну столько времени, сколько было необходимо, чтобы высказать все, что он так долго держал в себе.
— Государство должно измениться, но не так, как того хочет Церковь или маги. Я не могу судить о том, как вы управляли Орденом, но не считаю верным ставить во главе страны человека, который способен бросить верных ему людей ради своих личных целей. И не важно, идет речь о постороннем или же моем отце. В Огнедоле живут сотни тысяч простых людей, которые не должны страдать из-за распрей церковников и укротителей. И, если последние попробуют пошатнуть порядок и свергнуть власть, я буду первым, кто выступит против них. Вокруг меня было слишком много лжи, и теперь я хочу избавиться от фальши и недомолвок. И я намерен сделать это, пока еще не стало слишком поздно что-либо изменить.
— Хорошо, Кристар. Раз так, ты можешь быть спокоен. Я не буду оказывать поддержку мятежникам или самостоятельно предпринимать какие-либо действия против Церкви.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});