Я, естественно, возражала. Упрощенная процедура — это когда изучение дела ограничивается допросом подсудимого и оглашением письменных материалов дела. Конечно, такой вариант существенно экономит время суду. Однако для подсудимого имеет смысл на это соглашаться лишь в том случае, если он абсолютно все признает и рассчитывает на лояльность судьи в обмен на свое послушание. В данном случае уповать на милосердие судьи было несколько необоснованно. А в случае согласия на упрощенную процедуру рассмотрения дела оспаривать приговор потом практически невозможно.
Судья мрачно покосился на меня и поинтересовался. — Подсудимый, вы согласны на упрощенную процедуру рассмотрения дела?
Повинуясь моему еле заметному качанию головы, подсудимый категорически отказался идти на подобную глупость. Ну и слава Одину! Приятно, когда клиент не дурак. Впрочем, молчаливую пантомиму заметил и судья, и неодобрительно нахмурился.
Так что пришлось прокурору предлагать в первом заседании допросить подсудимого, а в следующее вызвать и допросить свидетелей, а уж потом огласить материалы дела.
Я не возражала против такого порядка рассмотрения дела, однако настаивала на вызове дополнительных свидетелей — тех самых представительниц древнейшей профессии. Поскольку они ранее проходили по делу как свидетели, то судья удовлетворил мое ходатайство, невзирая на вялое сопротивление прокурора.
Я опустила голову, скрывая улыбку. Представляю, какой концерт будет на следующем заседании!
Допрос подсудимого начался вполне закономерно. Судья предложил Саградду Торрсону своими словами изложить обстоятельства дела, что тот и сделал. Надо сказать, что моя дрессура явно сказывалась — клиент описал обстоятельства внятно и четко, без излишней эмоциональности. Затем судья принялся бомбардировать несчастного подсудимого вопросами. Своей неприязни к соплеменнику он даже не скрывал, тем более, что по уголовным делам до сих пор звукозапись не является обязательной, а секретарь занесет в протокол лишь то, что нужно. Я сидела тихо, наблюдая, как судья Дреггюсон мучает подсудимого. К сожалению, с этим я ничего не могла сделать, так что моему клиенту приходилось отдуваться самостоятельно. Судья тем временем задавал явно провокационные вопросы типа: «Куда вы тратили доходы, полученные преступным путем?». То есть подразумевалось, что деньги за сводничество подсудимый получал регулярно и в немалом объеме!
По счастью, подсудимый вел себя относительно хладнокровно. Он отвечал, что не на что эти деньги не тратил, так как в тот единственный раз у него их сразу изъяли работники милиции. Да и той суммы едва могло хватить на пару пачек сигарет.
Но судья Дреггюсон и не подумал прекращать свои нападки.
Он то язвительно интересовался, как это подсудимый дошел до такой жизни, то спрашивал, не стыдно ли гному заниматься таким грязным делом. Нужно отдать должное моему клиенту — он то краснел, то бледнел, но отвечал неизменно вежливо. Просто молодец!
Наконец издевательство закончилось. Правда, дальше была очередь прокурора задавать вопросы, а он тоже не слишком мило себя вел. Впрочем, после града вопросов, заданных судьей, вопросы прокурора казались вполне благожелательными.
Я со своей стороны задала подзащитному лишь несколько вопросов. Гном снова подтвердил, что это был единственный эпизод и иных преступных доходов мнимый сутенер не получал. После этого я заявила, что более вопросов не имею. Моему клиенту явно требовалась передышка, что и немудрено после полуторачасового допроса.
На этом мы закончили первое заседание, и я едва не бегом выскочила из зала сразу следом за судьей. Как же холодно в этих залах!
Я взглянула на часы — в общей сложности заседание заняло чуть больше трех часов. У меня оставалось еще немного времени до следующего дела, и я постаралась потратить этот перерыв с пользой. Вкусно пообедав в ближайшем кафе (и плевать мне сейчас на фигуру!), я позвонила родителям, потом поболтала с Инной… В общем, к назначенному времени я снова была спокойна, собранна и полна сил. Зато завтра суббота и я смогу полдня валяться в постели. В конце концов, я и имею право на небольшой приступ лени.
Именно так я провела эти выходные — в полном безделье и неге. Однако предаваться обжорству я не стала, и даже посетила бассейн в воскресенье. Обожаю плавать, это занятие меня очень успокаивает и дарит удивительное умиротворение.
А с понедельника, как и положено, опять началась работа. И почему выходные не могут быть бесконечными? Впрочем, это крик души всех работающих людей (и подозреваю, что нелюдей тоже) в понедельник утром.
Так и мелькали дни, как картинки в калейдоскопе. И вот уже снова наступил конец рабочей недели.
Второе заседание по делу гнома Саградда Торрсона, было назначено как раз на конец недели — на пятницу, двенадцатое марта в четырнадцать часов пятнадцать минут.
Утро у меня было совершенно свободным, так что я с удовольствием прогулялась до суда пешком. И удовольствие от прогулки не испортили даже мои ботинки на довольно высоком каблуке.
Весна, с каждым днем расцветающая все ярче, радовала сердце и наводила на фривольные мысли. Такова природа, и ничего с этим не поделаешь. А заинтересованные взгляды мужчин, которые я отмечала мимоходом, бальзамом проливались на мою самооценку, несколько пришибленную историей с Шемиттом. Всегда приятно получить подтверждение своей привлекательности, не так ли?
Однако в суде меня ждало менее приятное зрелище, и уж точно не заряд положительных эмоций.
Зайдя в коридор суда, я прошла мимо стайки из трех женщин, профессия которых легко читалась в их внешности.
Одетые броско и вызывающе, да к тому же безобразно накрашенные, свидетельницы представляли собой зрелище довольно яркое, но вместе с тем отталкивающее. Рано или поздно пороки, и в особенности, злоупотребление ими, обязательно отражаются на внешности. И вот уже лицо алкоголички уверенно называют испитым, а внешность проститутки — потасканной. И дело даже не в одежде или макияже. Угасшие глаза, резкие движения, огрубевшая кожа и черты лица все равно выдают опустившуюся женщину. Конечно, есть и проститутки высокого класса. Но эти-то относятся явно к «бюджетным вариантам» из тех, что стоят вдоль дорог в ожидании клиентов.
Не думаю, чтобы в суде кого-то можно было удивить такими свидетелями. Тут бывает самый разный народ — начиная от лощеных юристов, пойманных на взятках, и до последних наркоманов. Поработав в системе судебных и правоохранительных органов, насмотришься такого — на три жизни хватит. Однако даже бывалые секретари невольно обращали внимание на разряженных «красавиц», столпившихся в коридоре. Впрочем, это внимание было мимолетным. Еще раз повторю: здесь видали и не такое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});