– Тебе известно о моём плане? – спросил Кирилл Константинович, сделав взгляд более суровым.
– Ваш п-план слишком медленно воп-площается, – вздохнул напуганный Бережной, продолжая стоять на коленях.
– Спешка, как ты сам в этом убедился, ничего хорошего здесь не принесёт.
– Месир, дьяволица не д-должна жить! – возразил художник, стирая рукавом кровь со своих губ. – Вы же знаете, она может…
– Я знаю, Коля, – прервал его мужчина с усмешкой. – Именно поэтому я аккуратно пытаюсь подобраться к ней, чтобы наверняка одним правильным ударом убить её вместе со злом, которое она в себе носит.
– Б-боюсь, п-пока Вы нанесёте эт-тот удар, месир, она вып-плеснет своё зло наружу, и т-тогда мы уже не сможем ничего п-поделать.
– У меня ещё есть время, Коля, не переживай. К моменту, когда это произойдёт, я избавлю наш мир от такой опасности.
– Теперь я верю в Вас, месир, – склонил голову расстроенный Николай. Он уже свыкся с неизбежностью своей скорой смерти.
– Поднимись, не веди себя как вокзальная шавка! – прошипел глава ангрилотов, и помощник с удивлением уставился на него. – Следовало бы тебе, конечно, башку снести за твои вольности. Но я прекрасно понимаю помыслы, которыми ты руководствовался, чтобы пойти на такое. Здесь есть и моя вина. Я должен был тебя поподробнее инструктировать о своих замыслах.
– Месир, – волнительно воскликнул художник, – значит ли это, что Вы дад-дите мне возможность исправить сит-туацию?
– Ты не предал нас так, как это обычно делают отступники. Ты не пошёл на сговор с нечистью, ты хотел лишь побыстрее её одолеть. А это, как бы то ни было, смелый и заслуживающий снисхождения поступок. Да, твоя затея с крахом провалилась, и это было предрешено с самого начала. Будь на твоём месте кто-либо другой, я бы ни на миг не стал сомневаться и казнил бы его. Но, к сожалению, ты пользуешься моей давней симпатией. Я отношусь к тебе как к сыну… А терять сына во второй раз я не хочу.
Бережной, привстав с пола, боязливо отвернулся и зашмыгал носом. В нём боролись два полярных чувства – радость и гнев на самого себя. О прощении он мог лишь мечтать, а теперь, получив его, испытывал отвращение к себе и к своим глупым поступкам, которые поставили под удар веками существовавшее братство.
– К тому же сейчас не та обстановка, когда я могу лишать своих людей жизни за их ошибки, – добавил Охтин и вздохнул. – Прошлой ночью мой пасынок устроил дебош в университете, погибли люди.
– Ламбрант?.. – с недоумением нахмурился Николай.
– Его новая армия, судя по всему, уничтожена, поэтому я подозреваю, что близится новая трагедия.
– Я говорил Вам, месир! Я говорил, что его тоже нужно было прикончить, а не держать под своим крылом…
– Ты знаешь, почему я до сих пор терплю выходки люциферита. Он нужен нашему благородному делу. И, возможно, близок момент, которого я ждал все эти годы.
– И что Вы собираетесь теперь делать?
– Ламбрант созывает всех бесов в пещерах Дорта. Сегодня ночью там всё и произойдёт.
– Но надо остановить это! – с жаром воскликнул Николай. – Месир, неужели и здесь Вы станете бездействовать???
– Именно это я и считаю правильным в настоящий момент, – ошеломил его Кирилл Константинович и при этом коварно ухмыльнулся. – Именно тебе я поручаю данное задание. Если выживешь предстоящей ночью, братство простит твои грехи. А нет – то тогда это станет твоим наказанием.
Глава 17
Черти у костра
Задумка Лавры не имела особой оригинальности. Способ, которым она решила одурачить охранную систему Музея Истории Религии, применялся довольно часто при кражах. И коварность его заключалась в том, что о пропаже раритета вообще могли не узнать. Для этого надо было лишь заменить заветный экспонат подделкой.
– Принёс? – перво-наперво спросила Гербер, когда встретилась в условный час с хмурым Романом Кривовцовым.
– Что за глупый вопрос! – сразу ощетинился парень, поправив на голове кепку. – Вот, по внешним параметрам похож на оригинал. – Он протянул ей блестящий металлический колышек с семиконечной звездой на конце. – Нам пришлось сильно постараться, чтобы успеть выточить эту штуку максимально под «Глаз Дьявола». Плюс ко всему Иван Пантелеевич выложил кучу наличности за твой летательный костюм.
– Знаешь, мне тоже сегодня пришлось многим пожертвовать, – огрызнулась брюнетка, пряча подделку в карман.
Ради вечернего визита в музей она сменила наряд на менее броский, ведь официальной её целью оставалось собрание единомышленников Сони Смирновой. На теле сидел летательный аппарат «ДМ-14», купленный несколько часов назад у Гугневича. Без него замышлять сегодняшнее дело было просто безумием.
– Давай сохранять спокойствие, – усмехнулся Роман, сидя за рулём Коливинского автомобиля. – Мы все работаем в команде во имя спасения наших душ.
– Наших душ?.. А чего, интересно, тебе-то бояться? Я вообще не понимаю, как ты оказался замешан в эти дела? Как ты узнал об экзархате и Ламбранте? И почему Коливин, который призван следить за нечистью, покровительствует тебе?
– Много будешь знать, быстро состаришься, – прогудел студент и остановил взгляд на парочке девиц, которые спускались по улице к зданию музея. – Бедные дети, – ухмыльнулся он, – страдают из-за собственных предрассудков. Как говорится, дурная голова ногам покоя не даёт. Ну и кто просил этих дружинников бросаться на скинхедов?..
– Боюсь, тебе этого никогда не понять, – ответила Лавра, собираясь выйти из машины.
– Не забудь о ловушках, – с издёвкой напомнил парень. – Я, конечно, буду на стрёме, придержу охрану в случае чего. Но если поймают, будет сложно вытащить тебя из этой истории. Иван Пантелеевич вложил в тебя все свои надежды, так что не подведи его.
– Я помогаю вовсе не Ивану Пантелеевичу, – возразила Гербер. – Я здесь только для того, чтобы Павлов не завладел очередной опасной игрушкой… Кстати, мне казалось, что Коливин тоже будет сегодня с нами. Где он?
– У Ивана Пантелеевича срочное дело, – с гордостью сообщил Кривовцов. – Он, в отличие от нас, великий учёный и пользуется большим спросом.
– Что может быть сейчас важнее, чем «Глаз Дьявола»?!
– Не бойся, он присоединится… позже.
Вечер сегодня был гораздо холоднее. С неба изредка падал мелкий снег. Чувствовалось, что очень скоро зима, наконец, вступит в свои владения и окутает всё вокруг белыми сугробами. Однако пока она только бродила где-то поблизости, словно не решаясь захватить мрачный город. Лавра поборола нарастающую в теле дрожь, взглянула на тёмные окна верхних этажей музея и поднялась на крыльцо.
Внутри было ненамного теплее. При входе стояла угрюмая Зина, которая проверяла, кто явился на собрание. Под правым глазом у неё темнел налитый синяк. При виде брюнетки она неприязненно поморщила нос, но промолчала. Так же поступила и Лавра. Подумаешь, какая привередливая особа!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});