Ютландии, чтобы вернуться в нее при первой возможности, и нежелание быть привязанным к одному месту. Первое, о чем спросил он у меня при встрече, действительно ли мы добрались из Миклагарда до Утрехта всего за два с половиной месяца? Услышав утвердительный ответ, шило в его заднице зашевелилось.
- Значит, если мы в начале лета выйдем из Утрехта, то через два месяца будем в Миклагарде, захватим и ограбим его и к зиме вернемся сюда! – сделал вывод Рерик Священник.
- Захватить вряд ли получится. Крепостные стены там очень высокие и крепкие, ты таких еще не видел, и гарнизон в десятки раз больше твоей армии, причем значительную часть его составляют такие же даны, как и те, что приплывут с тобой, - возразил я.
- Но я слышал, что вы ограбили окрестности Миклагарда, - сказал он.
- Да, нам повезло, потому что с северо-востока по морю никто раньше не нападал. Теперь там выставлены круглосуточные посты, дежурят корабли с жидким огнем, который не потушишь водой, - объяснил я. – А с запада врагов ждут постоянно. В Миклагарде за несколько дней, а то и недель, будут знать о приближении твоей флотилии и приготовятся к встрече. Уверен, что дадут морской бой в узком проливе Дарданеллы, где твое превосходство в количестве кораблей исчезнет.
- Думаешь, не справимся с ними? – спросил он.
- Даже если мы победим их флот, в чем я сильно сомневаюсь, то самое большее, что сможем сделать – это ограбим окрестности Миклагарда, откуда предупрежденные жители вывезут все ценное. Добыча не будет стоить понесенных потерь, - ответил я.
- Добыча – не главное, - задумчиво произнес великий конунг.
Как я понял, ему не дают покоя лавры захватчика Константинополя. Соверши он такое, стал бы самым известным конунгом, о нем бы сочиняли саги… Чего только люди ни вытворяют ради голимых понтов.
Поскольку только Рерика Священника и не хватало нам под стенами Константинополя, я предложил ему другой путь к славе:
- А не хочешь открыть новые земли, очень богатые, где пока не бывал ни один викинг, франк или ромей?
- Какие еще земли, где они? – сразу заинтересовался великий конунг.
- На запад отсюда, по ту сторону океана. Плыть туда месяца три-четыре, зато награбим там много золота и специй, - рассказал я.
Незадолго до моего отправления в путешествие по эпохам я стоял под погрузкой в Сан-Франциско и по телику смотрел, как в устье реки Миссисипи нашли затонувший драккар, подтвердив версию, что викинги открыли Америку задолго до Колумба. Надеюсь, это будет один из драккаров Рерика Священника.
Старый бродяга повелся, как пацаненок:
- Давай сплаваем туда. В начале лета я съезжу во Франкфурт к королю восточных франков Людовику Заике, подтвержу вассальную присягу, а потом отправимся в путь.
105
На завоевание Америки собралось одиннадцать драккаров и дубок, причем экипаж последнего был почти полностью обновлен. Большую часть тех, кто приплыл со мной из Константинополя, я отправил в Бирку, чтобы присоединились там к купеческому каравану и добрались до Самватаса. Там расскажут о своем удивительном путешествии вокруг Европы и сообщат Хелги Стреле, что вернусь я, скорее всего, через два года. Пока пусть займутся освоением прилегающих территорий.
Поскольку отряд был неслабый, двигались, в том числе, и возле берега, ночуя на суше. После выхода из Ла-Манша рванули напрямую. К счастью, океан был спокоен. На Пиренейском полуострове жители, завидев нашу флотилию, стремительно мчались к ближнему лесу. Викинги бывают здесь часто. Мы высаживались, забирали провиант, какой находили, в основном прошлогодние бобы и зерно. Сигнальные дымы оповещали о нашем приближении, поэтому захватить что-нибудь поинтереснее не получалось.
Нам повезло на Канарских островах. Аборигены там были непугаными. Когда наша флотилия приблизилась к острову Тенерифе, они собрались на берегу, чтобы поглазеть на иноземцев. К моему удивлению, большая часть жителей острова была русыми и голубо- или сероглазыми. У них были широкие выпирающие переносицы, как у семитов, и при этом небольшие носы с тонкими ноздрями. Если бы не сильно выпирающие затылки и малый рост, в среднем полтора метра, я бы подумал, что много лет назад здесь побывали кельты или германцы и внесли значительную лепту в изменение генофонда.
Аборигены зарезали и запекли для нас на кострах несколько десятков баранов, большие отары которых паслись по всему острову, принесли бражку из фиников местной породы. Викинги были настолько поражены гостеприимностью хозяев, что сперва вели себя прилично. Как обычно, виновниками кровопролития стали женщины. Подвыпившие воины стали приставать к ним, кому-то из местных мужчин не понравилось – и понеслось. Вскоре на берегу моря, где мы пировали, лежало несколько десятков убитых аборигенов. Остальные разбежались, оставив своих женщин победителям. Их тут же рассортировали: старых и некрасивых отпустили, а молодых поделили между экипажами. Получилось по одной на три-четыре человека.
Мы задержались на Тенерифе еще на день. Наполнили свежей водой бочки, зарезали несколько баранов и засолили их мясо, забрали из легких хижин с плетеными стенами запасы сушеных фиников в корзинах и бражки в грубых невысоких глиняных кувшинах, наловили гигантских черепах, положив их в трюме дубка вверх брюхом.
Все это время аборигены наблюдали за нами издали и пересвистывались. Судя по повторяющимся мелодиям, это были не только предупредительные сигналы, но и обмен информацией. Напасть так и не отважились, хотя было их в десятки раз больше, чем напомнили мне народы Крайнего Севера, разучившиеся постоять за себя.
Я решил не спускаться на юг к островам Зеленого мыса, откуда до Америки ближе, а воспользоваться попутным северо-восточным ветром и отправиться к цели прямо от Канарских. Днем драккары шли на веслах, чтобы экипажи не скучали, а на ночь ставили паруса и следовали за дубком, на корме которого горел фонарь, изготовленный специально для этой экспедиции в моей стекольной мастерской в Утрехте. Если ночью какой-нибудь драккар отставал, терялся из вида, остальные утром ложились в дрейф, и на дубке разжигали костер из мокрой соломы, дававший густой дым. Во время ожидания производили раздачу пресной воды с дубка, потому что на драккарах остался только минимальный запас.
На тридцать шестой день плавания мы увидели на горизонте высокую гору. Это был острова Мартиника. Мы пристали к северной, гористой его части, потому что увидели там водопад. Последние дни мы экономили пресную воду, которой осталось мало. Я предупредил, что возле берега могут быть коралловые рифы, поэтому первой отправили лодку. К счастью,