– Любезный Афанасий Дмитриевич, покажите мне, пожалуйста, где тут у вас туалет.
И этой необычной фразой министр, сам того не ведая, запустил и н о й вариант развития событий.
8
Ожидание становилось невыносимым.
Роман стукнул кулаком в переборку каюты.
Ответом была тишина.
Он прислушался к звукам, долетавшим из коридора, понял, что Афанасий вместе со своей группой встречает важных гостей. С обидой подумал: а меня не предупредил, чекист хренов!
В виске токнула жилочка.
Он «впустил» в голову тонкий голосок:
«Рома, беда! Фурсенюк взял под локоть нашего Афоню и повёл его куда–то на нижнюю палубу. Афоня на вызовы не реагирует!»
Мгновенно сжались мышцы живота, активируя солнечное сплетение, по жилам побежали вихрики энергии: Роман привёл себя в боевое состояние, используя советы наставников: Вохи–интуитивщика и Геннадия Евгеньевича, специалиста по форсированному альфа–гипнозу.
«Без паники, шаман! Может быть, это единственно правильный шанс взять Кочевника и включить программу. Афоню он не знает…»
«Наверняка уже знает».
«Ничего не предпринимайте, следите за событиями. Я попытаюсь изменить положение».
Роман стряхнул с кистей капли прозрачного розоватого свечения – как капли воды, хотя на самом деле это были эфирные заряды, рождённые избытком внутренней энергии, накрыл весь объём корабля паутиной воспринимающих излучения и поля эфирных «рецепторов». Афоню он обнаружил в коридоре, ведущем в носовое отделение судна. Хотел с ходу задать ему вопрос: ты зачем туда полез? – но не смог. Мозг Афанасия был накрыт чёрной сеткой чужого «засоса», и управлял сейчас полковником министр Фурсенюк. То есть – Кочевник.
По–видимому, он почуял «эфирное дыхание» Волкова, потому что к сознанию Романа потянулась невидимая призрачная рука – раппорт Поводыря. Но он не стал отражать мощный пси–удар Кочевника, просто «увернулся» – перешёл на другую частоту восприятия полей и вломился в голову Афанасия копьём света, сжигающего чёрную сетку гипнотического приказа.
Вьюгин очнулся.
«Веди его сюда, ко мне! – рявкнул Роман в диапазоне, который был ему до этого неподвластен. – Наплети с три короба чепухи, что твоё подразделение готово выполнить любое распоряжение Министерства образования, что самого министра ждёт сюрприз, и ни на что не реагируй! Понял?»
К чести Афанасия, он сразу разобрался в ситуации, а поскольку волевой раппорт Кочевника перестал действовать на его психику, полковник переспрашивать: кто говорит? – не стал. Он повёл себя как задавленный чужим «авторитетом» человек. Повернул голову к Фурсенюку, шагавшему рядом, сказал тупо:
– Мы работаем под прикрытием.
– Знаю, – широко улыбнулся министр.
– Мы готовим вам сюрприз.
– И это знаю.
– Но вы не знаете какой. В моей каюте лежит без сознания тот, кто вам нужен.
Глаза Фурсенюка сузились, побелели. На миг он стал похож на огромную человекообразную лягушку. Шедшие сзади два громадных парня и девушка–референт – его личная охрана, причём не как министра – как Поводыря, – переглянулись.
– Где ваша каюта?
Роман слушал этот разговор, притаившись «в уголке» головы Афанасия, и успел вовремя «подставить плечо», отбивая второй гипнотический выпад Кочевника. Послал в ответ «комбинацию мыслей Вьюгина», из которой можно было понять, что он «говорит правду». Кочевник, заглянувший в его сознание, смутно увидел каюту и лежащего на койке связанного человека. То есть – его, Романа Волкова.
– Ведите!
Делегация развернулась, потопала в обратном направлении, к центральным лестничным пролётам.
Роман вздохнул с облегчением, быстро связался с Ылтыыном, обрисовал ему ситуацию и лёг на койку лицом к переборке.
Через три минуты дверь каюты рывком распахнулась, в неё заглянул один из громил–телохранителей, кинул взгляд на лежащего, отступил в сторону. И в каюту вошёл Фурсенюк.
«Начинайте!» – послал Роман ментальный импульс Ылтыыну. Сел на койке, глядя на застывшего в столбняке Кочевника. Ключом, активирующим программу подчинения в его мозгу, по–прежнему являлся с а м Роман, его облик, но Поводырь этого не помнил, и как только получил в и д е о – р а п п о р т, его сознание померкло. Теперь он был готов выполнить любой приказ, как и те кодиранты–люди, что были использованы Поводырями для своих нужд.
Из коридора донеслись удары, крики, дробный стук: там Ё–спецназ «Триэн» усмирял свиту Фурсенюка. Усмирил, стало тихо.
В каюту заглянул Ылтыын. За его спиной мелькнуло сконфуженно–виноватое лицо Афанасия Вьюгина.
– Помощь нужна?
– В–портал! – протянул руку Роман, не совсем представляя, что это такое.
Фурсенюк, не меняя тупого выражения на лице, распахнул полы пиджака, снял ремень с мощной тяжёлой пряжкой, состоящий из отдельных прямоугольничков, с виду ничем не скреплённых между собой.
Роман взвесил в руке ремень, ощущая его массу и насыщенность энергией.
– Принцип действия?!
– Сенсор… биокод… – глухо проговорил Кочевник, явно борясь сам с собой. – Тактильный ключ…
– То есть он настроен на вас?
– Да.
– Как обезличить доступ?
Кочевник пожевал губами, стекленея.
– Как обезличить доступ?! Говорите!
– Сброс… личных параметров… – Слова давались Поводырю с большим трудом, было видно, что он на грани отключения, – сиштха сиим уффа х–ханн наа…
– По–русски!
– Мысленный приказ…
– Нейтрализуйте личный код доступа!
Кочевник снова остекленел.
– Выполнять! – рявкнул Ылтыын.
Фурсенюк вздрогнул, второй раз на мгновение превращаясь в зеленокожую рептилию с человеческими чертами лица. Крестообразные зрачки его увеличились, заполняя чуть ли не всю радужку глаз.
– Муун яшшл тии ссошши…
– По–русски!
– Я сделал…
– Никаких сюрпризов не оставил?!
– Нет…
– А Генеральный Поводырь ничего не готовит коварного?
– У него унц…
– Что?!
– Киб защиты…
– Как он выглядит?!
– Он может принимать любую форму…
«Роман Евлампиевич, – возник в голове бестелесный голос Олега Харитоновича, – быстро на корму! «Мир“ ушёл под воду, но он, судя по всему, заминирован!»
Роман сунул ремень Фурсенюка Ылтыыну.
– Береги как зеницу ока! Он сейчас сорвётся с катушек, поэтому лучше всего свяжите гада. Иначе он всех загипнотизирует и уйдёт!
– Ты куда?
– Наверх, Харитоныч сказал, что «Мир» заминирован.
– Я за тобой.
Роман выскочил из каюты, жестом показал подсунувшемуся Афанасию на дверь:
– Помоги ему.
В коридоре лежали на полу пять тел: парни в штатском и связанные телохранители Фурсенюка, в том числе и референт министра. Её лицо было изуродовано выстрелом в упор, хотя при этом из раны вытекала не кровь, а светло–зелёная жидкость. Пятеро парней в масках и два матроса приглядывали за лежащими, направив на них стволы пистолетов–пулеметов.
– Киборг, бля, – криво усмехнулся Афанасий, кивнув на женщину. – Пришлось стрелять, она уложила двух наших.
– Осторожнее с министром, он фрустирован, но непредсказуем!
– Разберёмся.
Роман метнулся по коридору к лестнице, однако ему дорогу преградили два матроса. Один был вооружён ножом, второй самым настоящим гарпуном. Глаза у обоих были мутные, о т к л ю ч ё н н ы е.
Роман рассчитал атаку, подумав: не позвать ли на помощь Алтына? – но его опередили.
Мимо промчались два парня из тех, что связывали телохранителей министра, и уложили матросов в течение двух секунд, не применяя своего более серьёзного оружия.
– Спасибо!
Роман выскочил на палубу.
Здесь царила тишь да гладь, да божья благодать.
«Мир» уходил в глубину озера. За ним наблюдали с кормы два десятка человек. Матросы на лодках опускали вслед за аппаратом какие–то приборы. Парни в штатском стояли вдоль бортов, неподвижные как статуи. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: они – все! – в данный момент находятся под сильнейшим гипнотическим воздействием.
Рептилоид был здесь, на борту судна, не стоило и сомневаться. И именно он сейчас командовал (на мыслеволевом уровне) всей процедурой погружения.
Роман протянул к ещё видневшемуся сквозь толщу воду «Миру» усик телепатического «рецептора».
Заныли зубы! Олег Харитонович был прав: батиплан нёс в своём чреве взрывное устройство, способное не только взорвать «Мир», но и уничтожить объект посолидней, к примеру крейсер, или – лемурийскую Колыбель.
«Алтын!»
«Я сзади».
Роман оглянулся.
– Что с Кочевником?
– Его пеленают наши десантники, Афанасий приглядывает.
– На мостик!
– Зачем?
– Он там!
– Понял, зови Харитоныча, я к своим.