Они дружно перешагнули через низенький кустарник, символизирующий ограду и, нырнули в узкий переулок.
Щур оглянулся и отметил:
— Скурат, нам сюда!
Заприметив большую глиняную трубу, выходящую из дома и далее в канаву, он указал напарнику:
— А неплохо наш «братец» пристроился! Ты глянь, у него даже гадить можно в доме, не выходя во двор.
Скурат недоверчиво произнес:
— А разве так можно?
Щур, немало побывавший в особняках знатных Саев и Слуг, с оттенком превосходства усмехнулся:
— Можно, можно.
Они подошли к входу и бывший «синяк» прильнул к двери, пристально изучая замок.
Скурат тревожно оглянулся, когда за кустарником послышался шум и прошла гурьба. Двое отстали, послышался мужской голос:
— Может здесь зайдем за кустики, Мадина? Я по быстрому, у тебя даже платье не помнется?
Напарники тревожно переглянулись, этого им только не хватало.
Женский голос капризно ответил:
— Нет, не здесь Нежат. Я всю спину травой исколю!
Парочка пошла дальше, догоняя окликавших их со смехом удаляющихся друзей.
К удаче влюбленных, им неслыханно повезло, бесплатно резать кого-то было не в правилах Скурата и Щура, но всегда ведь бывают исключения из правил.
Они вернулись к прерванному занятию-возне с дверным замком. Скурат поинтересовался:
— Как замок совладаешь?
Щур, перебрав принесенный с собой, в кожаной сумке, хлам, завозился с дверным замком:
— Да у него, помимо задвижки, крючок изнутри накинут. Хороший замок- каррарский, двойного действия, сейчас сброшу только внутреннюю щеколду.
Что-то громыхнуло, Щур сказал:
— Все готово!
Дверь отворилась, и они зашли, прикрыв ее за собой. Оглядели большую комнату. Глиняный пол был застелен плетеными половичками. В углу лежак, слишком широкий для одного человека. Ширма, пара рундуков для хранения всевозможного тряпья, стол. На стене висел, начищенный до блеска, кусок бронзового зеркала.
Каменная печь, на ней решетчатая жаровня, на которой стоял небольшой казан.
Скурат полюбопытствовал:
— А где же гадить? Ты же говорил прямо в доме можно, ну не в казан же?
— Вон видишь, за той ширмой сральник.
Скурат явно заинтересовался нововведением:
— Любопытно?
Щур снисходительно улыбнулся:
— Гляди.
Он открыл легкую ширму и показал небольшую каморку.
— Сюда вот воду сливают из этого кувшина, чтобы дерьмо по трубе смыть, и в доме не пахнет — объяснил Щур, показывая как правильно пользовать чудом забугорного развития.
Пораженный чужеземной диковинкой, Скурат поинтересовался:
— А этот маленький таз для чего?
Щур пояснил:
— А это для того, чтобы опосля руки сполоснуть!
Скурат изумился:
— Вот чистоплюй то, он еще и руки моет. Смотри-ка, он себе еще и задницу бумагой подтирает!
— Я и говорю, не похож он на простого братца — утвердился в своих опасениях бывший синий стражник — Впрочем, это не наша забота, приколем его, да и за наградой к толстому «конопасу»!
Скурат прикинув диспозицию, принял решение:
— Ты жди его в доме, как только он войдет: я следом за ним, сразу на месте его и порешим. А то в проулке еще нашу возню кто-нибудь заметит. И так нас чуть не запалили! «Синяки» седня везде снуют, как будто скачущие блохи по собаке.
А в доме самое то, хорошее место для лишения жизни. Наш жирный «степняк» будет доволен.
Скурат вышел во двор, огляделся вокруг: стало вечереть, но масляные фонари еще не зажгли.
Правая кисть у него начала неметь, отдавая в правый бок и, уходя дальше в ногу.
Бывший боец из «зеленых теней», начал растирать бесчувственное тело. Проклятый удар «мятежника»- синегорца, полученный им во время проведения рейда, отправил его в беспамятство и что-то повредил в голове. Оправившись от нанесенного ранения, он получил пенсию за причиненное ему увечье. Не совсем то, на что он рассчитывал в случае потери трудоспособности. Оказывается, в военной ставке, не были правильно оформлены надлежащие бумаги и выдали не все причитающиеся ему денарии.
Мышцы лица полностью онемели, он с трудом пережевывал пищу. Но это было еще полбеды, иногда полностью немела и становилась бесчувственной правая сторона тела.
«Зеленый призрак», ходивший в боевые рейды более полусотни раз, не мог устроиться из-за своего увечья даже простым сторожем в Братство Черной Стражи. О том, чтобы вкалывать телохранителем или наемником, таскающим на себе амуницию, не могло быть и речи.
Как-то раз, на приеме у целителя, в очереди среди увечных ветеранов, он разговорился со Щуром, бывшим «диким котом». Обычно, «дранные кошки» из корпуса Синей Стражи, были здоровенные дылды, чтобы легче было разгонять бунтующих смутьянов на улицах Мориты, а этот с виду был неказист.
Вспомния Аргунское ущелье, где они служили правда, в разное время, Щур поколебавшись предложил ему грязную работенку. Сперва ему было муторно выполнять поручения этого жирного торгаша Бойкована. Но ничего, навык резать людей у него не потерялся. Да здесь в Морите, в городских условиях — это было и полегче. Это не в горах преследуя или наоборот ускользая от преследующих их неутомимых «мятежников».
За углом что-то зашуршало, он насторожился, сделал шаг вперед и увидел сцепившихся двух крыс из-за жалких ошметков гнилого овоща.
Клубок распался и серые зверьки встали столбиком, вперившись в него взглядом, черных бусинок глаз.
Он, почуяв спиной что-то, резко обернулся и получил удар в лицо. Боли он не почувствовал, но впечатался спиной в каменную стену. Голова Скурата пошла назад и ударилась затылком в выступающий камень. В глазах у него потемнело, левая рука оказалось в неудобном положении- зажатой в угол. Правая, как назло, все больше слабела, несмотря на его безуспешную попытку нащупать ею, болевую точку за челюстью противника, чуть ниже мочки уха.
Руки напавшего, цепко схватила за горло, сдавливая его. Скурат засипел, бессильно царапая лицо напавшего, чтобы немного ослабить хватку и позвать на помощь Щура.
Когда Скурат затих и прекратил трепыхаться, Юнний брезгливо отер руки, оттащил его и бросил к крысам:
— Серые, вот вам. Хватит драться из-за морковки.
Следовало бы оттащить его в сточную канаву, но второй, вертлявый наемник, был где-то рядом.
Он подошел к двери, кхандская спичка, вставленная им сверху в створ двери, была сломана. Значит, второй хилый гад где-то в доме, поджидает его. Юнний открыл замок ключом, прикрыв за собой дверь. Огляделся, в любой миг готовый к нападению и замер. Никто не торопился атаковать его.
Ожидание становилось невыносимым. Но все-таки коварный бросок, любителя перебирать камешки, был внезапным для него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});