до города останется всего несколько минут.
Я смотрю на карету, потом на лошадей, к которым идут остальные. Лу закидывает ногу на рыжевато-коричневую лошадь, а Джадд показывает Дигби на пятнистую кобылу поменьше.
– Вообще-то, – начинаю я и отвожу глаза, – я бы предпочла проехать верхом.
– Правда? – спрашивает Слейд, выглядя приятно удивленным.
– Да. Я до сих пор помню, как в детстве каталась на лошадях, – говорю я. – А потом я довольно часто ездила с Мидасом. Пока мы не оказались в Хайбелле, а потом…
А потом на протяжении десяти лет я больше ни разу не ездила верхом.
– В такой погожий день вряд ли мне хочется сидеть в душной карете. Во всяком случае, сейчас.
Он кивает, будто прекрасно меня понял.
– Тогда поедем верхом.
– Сомневаюсь, что Дигби можно ехать на лошади…
Мой стражник слышит и резко бросает в ответ:
– Я справлюсь.
Когда я смотрю на Слейда, он просто пожимает плечами.
– Ты же знаешь, что он слишком упрям, чтобы остаться.
Я вздыхаю.
– О да.
Почти сразу же конюхи Слейда выводят еще двух оседланных лошадей. Огромный жеребец Слейда с блестящим черным покровом и, наверное, добрых восемнадцати ладоней[7] в высоту, очень статный и отчасти кажется норовистым.
А вот мне достается красивая буланая лошадь[8] с золотистой кожей и черной гривой. На вид она более покладистая. Я подхожу, чтобы получше ее рассмотреть.
– В ней смешались наши цвета, не находишь? – спрашиваю я Слейда.
Он ухмыляется и подходит, помогая мне сесть в седло.
– Ее зовут Душечка. Она милая, хоть и известна своим вспыльчивым характером.
Я провожу рукой по ее шее.
– Тогда мы отлично поладим. – Я продолжаю ее гладить, водя руками по темной гриве, но когда моя улыбка меркнет, Слейд это замечает.
– Что случилось?
– Из Хайбелла я выехала на жеребце. Его звали Крисп. Не знаю, что с ним случилось после нападения Красных бандитов, но он был хорошим конем.
Безусловно, вспомнив о Криспе, я думаю о Сэйле, а когда я думаю о нем…
– Я не знаю, осмыслила ли я вообще случившееся той ночью. Я думала, ты монстр куда страшнее, – невесело рассмеявшись, признаюсь я. – Какой же я была дурой. Если бы тогда я только научилась пользоваться магией после наступления темноты, то ни за что не позволила бы капитану…
– Что бы ты не позволила капитану?
Я устремляю взор на Слейда.
– Ничего.
Его взгляд становится мрачным, и он делает шаг вперед, ограждая нас от конюхов и тех, кто садится на лошадей.
– Той ночью он причинил тебе боль?
В его тоне звучит жажда расправы.
– Не мне. Риссе. Я помогла ей слишком поздно. Когда взошло солнце… – Я замолкаю, покачав головой. – Он теперь золотая статуя где-то посреди Пустоши, и, надеюсь, к настоящему времени завален горами снега.
Мускул на подбородке Слейда дергается, а его поза становится напряженной.
– Мне жаль, что я заговорила об этом, – говорю я, качая головой. – Не знаю, зачем я это сделала. Давай просто… жить дальше? Я хочу насладиться сегодняшним днем и не думать об этом.
Он как будто собирается с силами, подавив гнев, который исчез из его взгляда.
– Хорошо. Но мне нужен список, Аурен.
– Список?
– Всех, кто причинял тебе боль.
У меня брови взлетают на лоб.
– Зачем?
– Думаю, ты знаешь зачем, – говорит он, смотря на меня пронизывающим взглядом. – И скоро, очень скоро мы это обсудим.
Я глотаю ком в горле, но не смею отрицать, какой меня охватывает трепет, потому что до Слейда у меня еще не было такого яростного защитника.
Защитник был, но лживый. Если бы я только знала, как выглядит настоящий, то, наверное, меня бы вообще не удалось так легко одурачить.
Прочистив горло, я пытаюсь разрядить обстановку.
– Да, нам многое нужно обсудить. Например, почему здесь носят такие узкие брюки, – говорю я, оглядывая стражников. – Не то чтобы я жаловалась.
Слейд приподнимает бровь, но оставшийся в его глазах гнев развеивается.
– Я хочу, чтобы ты пялилась только на мой зад.
Я вальяжно пожимаю плечами.
– Ничего не могу обещать, – беззаботно говорю я, а потом вставляю ногу в стремя и лезу на лошадь. Когда я перекидываю другую ногу, меня резко щиплют за ягодицу. Я удивленно подскакиваю, слегка встряхнув лошадь, и с удивлением оглядываюсь на Слейда. – Ой!
Он пожимает плечами и идет к своему жеребцу.
– Это мы тоже еще обсудим.
Я ухмыляюсь, взявшись за поводья.
Как только мы впятером рассаживаемся, то начинаем идти по мосту в сопровождении нескольких стражников.
Дигби преданно держится справа и чуть позади, а Слейд слева. Джадд и Лу едут впереди, а за нами следуют стражники. Наша группа небольшая в сравнении с обычной королевской свитой. Сомневаюсь, что Мидас путешествовал без сопровождения гурта стражников, потому что все, что ему принадлежало, было позолочено, а защитить украденное богатство он не мог, поскольку в действительности не владел силой.
А Слейд сам по себе – сила.
Мы едем по мосту, минуя длинный ров, а потом поднимаемся на вершину зеленого холма, где перед нами открывается идеальный вид на город. Здесь повсюду петляют реки, впадающие в озера – как большие, так и маленькие.
Еще я вижу лодки и несколько речных доков и мостов. Дома построены так близко к воде, что жители разбили на помостах садики, а вместо лошадей используют лодки. Какие-то дома построены на опорах прямо над водой. И земля здесь всюду зеленая, а воздух теплый и влажный, и я никогда еще не окуналась в подобную атмосферу.
Когда мы начинаем спускаться, я вижу, что вдоль извилистой дороги растет трава, а вдоль холмов пестрят, широко раскинувшись, деревья. Справа и довольно далеко находятся водопады, низвергающиеся с вершины горы на высоте не менее ста футов. Вода обрушивается вниз белой пеной, вырисовывая изломанные радуги в липком сером тумане.
Я не вижу нижнюю часть водопада, поскольку ее закрывают деревья, но вода сама несется ко мне, а река простирается навстречу дороге. Всего в двух шагах отсюда она вьется вдоль тропинки, а потом разделяется на две части. Вижу, как она разветвляется у подножия холма и питает все огромные русла, врезанные в землю.
– Вряд ли я видела столько зелени или воды. – Я оборачиваюсь и смотрю на Дигби. – Ты видишь, Диг?
– Вижу, миледи.
Просияв, поворачиваюсь к Слейду и замечаю, что он уже за мной наблюдает.
– Такой красивый вид.
– Рад, что тебе нравится, – говорит он.
Чувство, когда солнце припекает тебе голову, а легкие наполняются свежим воздухом, – великолепно.
Когда мы подходим к нижней части склона, земля становится