версии пойти на встречу друг другу. Это словно наркотик. Получив один раз дозу в виде обмена энергией, наши души будут просить ещё и ещё. Если не противиться этому желанию и всегда быть рядом, то сны прекратятся. Просто будем периодически обмениваться энергией и всё. Но если отказаться, то… Хм, как ты уже успел понять, полгода видеть друг друга во снах в совершенно разных ситуациях. Это и есть побочный эффект.
— Хм… значит, полгода… — задумчиво протянул парень, отсчитывая, сколько ему придётся это терпеть.
— Не всё так просто, — тут же добавила я. — Тогда я просто прикоснулась к тебе, заставив твоё сердце вновь биться. Но в этот раз прикосновений было значительно больше и обмен энергией также увеличился. Что из этого последует, мне остаётся только гадать. Высока вероятность, что эту неделю мы ещё не будем видеть друг друга во снах, но потом они возобновятся. Сценарий снов нами не контролируем. Иными словами, мы будем похожи на наркоманов, которые готовы на всё, лишь бы получить свой желанный наркотик. Поэтому и видеть там будем… многое.
— Что, например? — спросил Нару, прищурив глаза.
— Хм… До этого, мы видели друг друга в довольно обычных повседневных ситуациях, так? — спросила я, но парень не ответил. Ждал продолжения. — Теперь же, высока вероятность, что мы узнаем, друг о друге то, чего никому никогда не говорили. Все тайны, секреты и наши сокровенные желание под угрозой. Я узнаю всё о тебе, ты обо мне. Вне зависимости о того, хотим ли мы это или нет.
— Есть возможность избежать этого? — тут же перешёл к делу.
— Есть, — ответила я. — Первый вариант, подпитывать друг друга периодически энергией и жить так… хм… всегда. Но это ни меня, ни тебя не устраивает. Так что от этого варианта отказываемся. Второй вариант, рассказать о своих тайнах сейчас, пока есть такая возможность, чтобы избежать проблем в будущем.
— Этот вариант также отменяется, — строго произнёс парень.
— Я думала, что ты так скажешь, — вздохнула. — Тогда остаётся последнее — разорвать вообще какие-либо контакты друг с другом и больше никогда не пересекаться. Просто перетерпеть этот период и забыть о нашем существовании. Да, сны нас так просто не оставят, но… — Всплеснула руками. — Другого выхода нет. Придётся махнуть рукой и сделать вид, что это действительно просто сны. Ни больше, ни меньше.
— Как я могу быть уверенным, что ты не захочешь воспользоваться полученной информацией против меня? — высокомерно спросил Нару, гордо задрав подбородок.
— Эй-эй, я, знаешь ли, нахожусь в аналогичном положении, — сквозь зубы бросила, чувствуя, как подступает злость. — И тоже не желаю, чтобы какой-то странный исследователь паранормального копался в моём прошлом. Да и твои секреты мне без надобности, но чем больше я от них открещиваюсь, тем сильнее они бросаются на глаза.
— Какие секреты? — тут же поинтересовался парень.
— Хех, да хотя бы тот, что ты психометрист, — усмехнулась, скрестив руки на груди. — Об этом ведь знает только Лин, так?
— Есть ли возможность, что у одного человека есть несколько духовных напарников? — продолжал задавать вопросы Нару.
— Такое не исключается, — кивнула я. — Хотя это и очень редкое явление в принципе. Духовные напарники должны быть равны по силе и в то же время противоположны в ней. Уже чудом является то, что напарники вообще находят друг друга. Но бывает такое, что на всём жизненном пути одному человеку встречаются два напарника, которые подходят духовному обмену.
— Это обязательно должны быть ровесники?
— Нет, — отрицательно мотнула головой. — Это могут быть кто угодно. Старик и ребёнок, мужчина и женщина, женщина и женщина, мужчина и мужчина, или вообще кровные родственники. Тут ограничений нет. Главное — это духовная совместимость и доверие.
— Хм… И я должен просто так довериться тебе? Ты исчезнешь, продолжив жизнь никому не известной цыганки, но моя репутация может сильно пострадать.
— Тц! Значит, твоя репутация важнее моей? — Это уже звучало, как оскорбление. — Отлично… И что ты хочешь? Каких-нибудь доказательств того, что я не проболтаюсь? Мой платок ведь до сих пор у тебя… Но, если мы окончательно оборвём всё связи, я бы предпочла, чтобы ты его вернул.
— Давай заключим договор, — предложил Нару. — Договор, в котором пропишем все пункты о нашем неразглашении. И то, что будет, если кто-то всё же проболтается.
— Что будет, если кто-то проболтается?.. — насторожилась я.
— Например, ты отдашь мне все свои цыганские рукописи, талисманы, и вообще всё, чем укомплектован твой автобус, — предложил парень, и я от такого заявления чуть в осадок не выпала.
— Что?! — Вскочила со стула. — Ты в своём уме?!
— Это равноценно, и я буду уверен, что твой рот не выскажет лишнего, — холодно отметил Нару, вообще никак не реагируя на моё поведение.
— Хорошо! — сквозь зубы бросила я. — Но, что я получу, если ты проболтаешься? Раз требуешь от меня всё, тогда и ты должен быть готов поделиться всем.
— Справедливо, — согласно кивнул он. — В таком случае, если я использую полученную информацию против тебя или поделюсь ей с кем-нибудь — отдам тебе всё, что у меня есть. И поверь, это целое состояние. Уверен, что понимаешь, что я не из бедной семьи.
— Говоришь, конечно, красиво, — фыркнула я. — Но с чего мне верить, что это состояние принадлежит тебе, а не твоим родителям? По сути, ты ничем и не рискуешь.
— Тогда я пропишу в договоре то, что могу потерять, и сколько это будет стоить, — предложил Нару. — Также я хочу добавить ещё один пункт. Чтобы мы не видели во снах, даже для нас двоих — это просто сны. То есть, мы никогда не будем обсуждать увиденное. Никогда.
— Согласна. И на этом наши пути навсегда расходятся. Так… — улыбнулась. — Где мне подписать?
Прошла неделя.
За это время я не видела и не слышала ничего о Нару и его команде. Моя жизнь в принципе стала спокойной, учитывая то, что я пережила раньше. Место жительство менять пока не стала. Аки очень просил остаться, так как ему со мной весело. Ну ещё бы! Я тут у него зачастую и как посудомойка, и продавец, и просто собеседник. Но это когда у меня самой клиентов нет. Поднимаюсь к нему в кафе и провожу в его компании свои вечера, от души сплетничая обо всём.
Часто разговаривала по телефону с бабулей, которая была очень опечалена известием о том, какая судьба ждала важные в нашем таборе вещи. Хотя бы тот амулет. Он ведь мне помогал… Но когда я ей рассказала про рукопись одной из цыганок, та лишь фыркнула, отметив, что даже после смерти