Читать интересную книгу Алая птица - Анна Рудольф

от голода пал скот, а урожаи померзли. Людям грозил голод. Этот феодал войдет в историю, как Безумный король.

Рейненберн тоже балансировал на грани краха: зима и аймаррцы уничтожали его быстрее чумы. Ни о какой поддержке не могло идти и речи, и наступил тот день, когда Эйнара с Катрисой и их маленьким сыном подкараулили аймаррцы на пути в летнюю резиденцию, в которую они так и не добрались.

* * *

— Все это я знаю! — перебил Эдгар. — Череда ужасных совпадений. В эту историю вовлечены три страны, или ты считаешь, что кто-то может обладать таким могуществом, чтобы вершить судьбу половины известного мира⁈

— Четыре страны, — спокойно поправил Рунар. С каждым новым словом камень на его душе становился легче, к тому же он заметил, что Айрин, лежавшая у него на коленях, пришла в себя и наблюдает за ним из под ресниц. — Я не утверждаю, что это сделал один человек. Если объяснять с самого начала, то объяснение превратится в историю о моей увеселительной поездке на рудники и последующим попыткам добиться справедливости, так что я перейду к сути. — Айрин требовательно сжала его руку. — Позже, wien aimi.

Эдгар устремил на него внимательный взгляд, но от комментариев воздержался и предпочел вернуться к главному.

— Так почему ты считаешь, что убийство было запланированным?

Рунар принялся загибать пальцы:

— Своевременный вывод шарибских кораблей из Катомесского моря, внезапное финансирование кампании Безумного короля, проникновение одиночной аймаррской банды слишком далеко на запад как раз в то время, когда там проезжал королевский картеж. И последствия: внезапные обогащения отдельных лиц, расширения Спорных Земель с захватом наиболее плодородных почв Рейненберна, усиления влияния Шариба, смута, повлекшая передел земель и весьма быстрая коронация.

— Довольно! — Эдгар в ярости подался вперед. Испуганная Айрин теснее прижалась к наставнику, и тот успокаивающе погладил ее по плечу. — Ты хочешь сказать, что мой отец это подстроил⁈ Мы с тобой через многое прошли, но ты переходишь все границы!

— Говори тише. Не думаю, что король знает. Но ты не можешь отрицать, что Катриса второй раз вышла замуж меньше чем через год за обедневшего барона, которого до этого почти не приглашали ко двору. С политической точки зрения его кандидатура была наименее выгодна ослабленному королевству.

— Возможно, но история доказала, что он великий правитель! Его сразу поддержала половина Совета. Сейчас Рейненберн силен, как никогда…

— А почему его поддержал Совет?

Принц осекся.

— При всем уважении, Эдгар, ты понятия не имеешь, что за ужас творится в Рейненберне.

Айрин зашевелилась и с поддержкой Рунара села на сидении. Маг накинул ей на плечи тяжелый, пропахший гарью черный плащ. В полузабытии она уткнулась носом в лоснящийся лисий мех, пущенный по воротнику, и среди дыма различила знакомый теплый аромат шарибских масел с нотками древесного спила и сухих трав. Карета покачивалась на мощеной булыжником дороге, рессоры тихо поскрипывали, убаюкивая.

Айрин хотелось откинуться назад и упасть на тюки с тканями и мукой. Она почти поверила, что если откроет глаза, то окажется в телеге, запряженной Белой. Рядом устроится Агнес с ветками для березового венка, а Нарс, как всегда, будет сидеть на козлах. Ей почудилось ласковое прикосновение солнца и веселый голос сестры, шутливо обвиняющий ее в тунеядстве. Видно, она снова уснула посреди дня, и ей привиделся удивительный жуткий сон…

Рунар тем временем в полголоса пересказывал Эдгару все, что удалось узнать: о пропаже заключенных на руднике, незаконной работорговле и продаже шелка, подозрительном самоубийстве Верховного Посла, и как все ниточки протянулись к смуте двадцатилетней давности. Также он упомянул нынешние проблемы с торговлей, нехватку продовольствия на зиму и пустую казну. Эдгар справедливо потребовал доказательств, но архивные записи Айрин сожгла, опасаясь быть раскрытой, а Шумей отправился к Всевышнему. Они могли предоставить только регистрационные книги Инглота, все еще хранившиеся у Айрин в столе.

Стоило панике отступить, девушка осознала, что лишила жизни Шумея, Вара, других наемников. Людей из плоти и крови, как она сама. Потребовалась одна руна. В ушах набатами звучали ее приказы. А вместе с ними гремели голоса северных духов, что совсем недавно разрывали ее на части.

* * *

Стоило порабощенным наемникам расправиться с остатками армии Шумея, Айрин облегченно выдохнула. Как и прежде, при столь изматывающем колдовстве ее грудь сдавило раскаленным обручем, но никогда прежде боль не была такой сильной! Перед глазами поплыли черные круги, и она принялась судорожно кашлять, словно захлебывалась соленой водой с привкусом железа.

В какой-то миг боль ушла.

Айрин неуверенно огляделась и обомлела. Дворик окутывал невесть откуда взявшийся густой серый туман, из которого на нее пристально смотрели темные силуэты. Она попробовала закричать, но голос тут же угас, словно она уткнулась в пуховое одеяло.

Одна из фигур протянулась к ней костлявой рукой. Айрин различила призрачное женское лицо с резкими нечеловеческими чертами, длинное одеяние и узловатые пальцы. Лицо исказилось в гримасе нетерпения, рука схватила Айрин за запястье, и девушку до самых костей пробрал мороз.

— Da vame skyrlaret, la ang fargaren, — голос призрака звучал невероятно глубоко и разлетался эхом, как в кафедральном соборе.

В следующее мгновение она оторвала от нее кусок плоти. Айрин заорала от боли. Крови не было, на месте раны клубились обрывки того же тумана. Еще несколько теней принялись хватать ее и рвать на части, повторяя одно и то же слово: «skyrlaret».

Позже, наедине с собой Айрин зароется в «Песни» и составит из разрозненных фраз перевод: «На тебе долг, юная княжна». Слово «skyrlaret» же значило не просто «долг», но «расплату за свершенное деяние». Бабушка обучала ее эскальтскому, рассказывала о мире духов и загробной жизни за границей тумана. А еще она строго-настрого запрещала Айрин использовать руны.

И вот когда от нее остался едва ли не обглоданный скелет, один из духов заслонил ее собой и воззвал к остальным. Пройдет время, Айринель Эсталинор спросит защитившего ее духа об этом поступке. И дух, питающий руну Оффан, ответит, что в тот день во дворике усадьбы на Черном рынке они в порыве гнева и голода могли забрать всю ее жизненную силу целиком, если бы сполна взяли свое. Ибо за каждую руну придется заплатить. Но дух