Аванти громко хмыкнул и предположил:
— То есть, нас ставят перед фактом, что здесь создается конкурирующий консорциум. Я бы не сказал, что это идеал действий по отношению к партнерам.
— Разве я сказал о конкуренции? — подчеркнуто-удивленно спросил Соарош, — Может быть, имеет смысл дослушать меня, прежде, чем делать выводы?
— Да, действительно, — согласился Фейшан.
— Так вот, — продолжал министр, — Из итогов операции на Эль Кватро следует, что создание в Меганезии своего биомедицинского производства такого типа, совершенно необходимо. Если этого не сделает фонд, это сделает правительство, во исполнение своей обязанности защищать жителей от актуальных угроз любыми средствами без исключения. А если это сделает фонд, то он может пригласить к участию в проекте тех экономических партнеров, каких сочтет нужным. Я имею удовольствие сообщить вам, что именно ваши корпорации являются такими желательными партнерами.
— Если отбросить словесную шелуху, — сказал Кортвуд, — ваш манифест выглядит так: «Мы будем делать это с вами, или без вас».
— Речь с самого начала не шла о монополии, — заметил Соарош, — Еще до нашего договора о партнерстве, консорциум Atlinc продал ряд технологий новозеландским и бразильским компаниям. Я имею в виду технологии производства таких препаратов, как антивирусный Twiz-8 для овец и антибактериальный STEW-4H для кур. В Меганезии пилотные партии препарата Upden (это аналог вашего DR-plus для собак) стали выпускаться на Табуаэране партнерством Fetii-XXII и продаваться на внутреннем рынке еще до нашего знакомства.
С этими словами Мелло Соарош вынул из кармана яркую пластмассовую коробочку, и толкнул ее по столу в сторону Кортвуда. Тот взял ее, покрутил в руке, и пробурчал:
— Полагаю подавать в ваш суд по поводу информационного пиратства бесполезно?
— Почему же? Если вы докажете, что у вас украли техническую документацию…
— Погодите, — перебил Кортвуд, — тут написано «aplicar para humano y predador». Это значит «применимо для человека и хищников», я правильно понимаю?
— Да, именно так.
— Значит, это партнерство уже успело провести клинические испытания?
— Понятия не имею, — ответил министр, — Но если препарат окажется вреден для людей, то за свою ошибку им придется ответить деньгами, а в тяжелом случае, и свободой.
— То есть, это можно писать на любом препарате? — спросил Аванти.
— Да, но под свою ответственность, как я уже сказал.
— О, черт… — сказал Котвуд.
Цян Фэйшан легонько постучал молоточком по столу.
— Мы уже проявили достаточно уважения друг к другу, и теперь можно назвать все своими именами. Нам надо где-то разместить центр производства, рекламы и сбыта препаратов. В Америке этому препятствуют юридические проблемы. В Индии мы сталкиваемся с грубой силовой конкуренцией. Это препятствует эффективному использованию торговой сети. В моей стране есть физическая защита и легальный статус, но нет достаточного количества экспертов. Можно пригласить американских экспертов в Китай, но, к сожалению, многие из них сильно предубеждены против нашей политической системы. В Меганезию легче пригласить экспертов, но здесь не хватает денег для быстрого запуска проекта. Я полагаю, уважаемый министр не будет с этим спорить.
— Не буду, — подтвердил Соарош, — Фонд «Hawaika Energi y Tecnica Nova» может вложить в этот проект около 800 миллионов фунтов, и реализация проекта растянется примерно на пять лет, что нежелательно. Но проект может стартовать с ходу, при инвестициях порядка 4 миллиардов фунтов, если у нас будут апробированные технологические линии, готовый коллектив экспертов, сеть сбыта, и брэнд, популярный у мировых потребителей. Результат мы предлагаем делить пропорционально денежной части вкладов.
— Так, — сказал китаец, — Вы инвестируете 20 процентов денег, предоставляете место, и обеспечиваете физическую безопасность, и получаете 20 процентов коммерческого результата. Я ничего не упустил?
— Еще здесь можно писать что угодно на упаковках и в рекламе, — напомнил Аванти, — это очень важно, Цян. Брэнды и реклама это двигатель евроамериканской торговли.
— Броская, агрессивная реклама в сочетании с ярким и сильным брэндом может ускорить продвижение на рынок в десятки, а то и в сотни раз, — подтвердил Кортвуд.
— Пожалуй, да, — согласился Фэйшан, — я уже имел возможность наблюдать, как вы этим пользуетесь.
— Еще нет, Цян, — сказал Кортвуд, — пока что мы не были достаточно агрессивны на рынке. Но если наше меганезийское предприятие действительно сможет давать любой текст для рекламы препаратов, то мы устроим настоящую агрессию.
Мелло Соарош предостерегающе поднял руку.
— Я не говорил «любой». Нельзя обманывать потребителя в отношении реальных свойств товара. Об ответственности я уже упоминал.
— Это ограничение меня не беспокоит. Других ограничений нет?
— Будет лучше, если вы прямо скажете, что хотите написать, — ответил министр.
Кортвуд побарабанил пальцами по столу, затем взял лист бумаги, написал «C.A.E», и подвинул лист Цян Фэйшану. Тот кивнул, написал рядом «OK», и передал лист Аванти. Индус помедлил пару секунд и тоже написал «OK».
— И что это означает? — поинтересовался Соарош.
— В начале, Мелло, я хочу знать: есть ли у вас ограничения абортов и их рекламы?
— Есть, конечно. Те же, что и для любой другой медицинской процедуры.
— И все? Я имею в виду, что в некоторых странах есть и другие ограничения.
— Ну какие другие, Лайон? Вы же знаете принципы Хартии. Правительство имеет дело с человеком с момента рождения, а до того, это исключительно вопрос воли женщины.
— То есть, — уточнил Кортвуд, — если мы начнем агрессивно рекламировать контрацептив с абортивным эффектом, то не нарушим никаких ваших законов?
— Если он будет достаточно безопасен для женщины, то никаких.
— Это совершенно точно? Вопрос серьезный, Мелло. Будет огромная волна возмущения.
— Зачем спрашивать 4 раза одно и то же, — сказал Соарош, — Если Хартия не нарушена, то возмущение это проблема возмущающихся. Вообще, я считаю, что сперва надо обсудить общие принципы сотрудничества, а уж потом заниматься деталями.
Цян Фэйшан обменялся взглядами с Аванти и Кортвудом, после чего сообщил:
— Мы решили принять предложение правительства Меганезии в той форме, в которой оно было вами высказано. Формальностями пусть займутся юристы, это их работа, а нам надо обсудить именно детали. «Дьявол сидит в деталях», так, кажется, говорят в Америке.
— Да, — подтвердил Кортвуд, — и я сделаю так, что он из них выскочит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});