- Да что это значит?
- Учиться лучше надо было. Устав читал?
- В нашем уставе несколько томов. - С тоской в голосе протянул Волос. - Объясни, Беркет, не томи.
- Суд Башни. - Глухо ответил Беркет. - Поединок. Магический поединок у подножия Башни. И... Башня забирает проигравшего.
Молодой Рыцарь прерывисто вздохнул.
На рассвете следующего дня необычная тишина царила в просторных дворах и тесных закоулках Замка. Не то чтобы прежде здесь бывало шумно - Замок Ордена и вообще-то был местом тихим и степенным, даже малышня на ``ферме'` была приучена вести себя достойно. И все же с рассветом начиналась неизбежная, поскольку уж здесь жили люди, суета: торопились по многочисленным делам - хозяйственным и учебным - послушники. Неслись в Школу после утренней разминки ученики. Кипела работой неугомонная и таинственная кухня, оживали многочисленные службы, поля и огороды... Сегодня же Замок словно притаился перед лицом события, равному которому по значимости не было уже давно. Притаился, не зная, как реагировать, выжидая; притаился со смятением, и любопытством, и ужасом.
На площадке инициации собрались Алые Магистры - наверное, все, что присутствовали в Замке; от обилия полыхающих, развевающихся на ветру мантий рябило в глазах. Сама площадка, приподнятая над уровнем двора мощным горбом скального выброса, находилась почти у основания Башни - почти, но все же не совсем. Там же, где широкий двор упирался одним своим краем непосредственно в Башню, не было ничего примечательного - разве что полоса пустой, серой, словно смешанной с пеплом, земли, на которой никогда не прорастало ни былинки, ни сорняка. На эту полосу обитатели Замка обычно остерегались заступать - не из-за каких-либо запретов, скорее, из внутреннего предубеждения, не позволявшего приближаться к мрачному монолиту без особой необходимости. Лишь послушники, которым вышел срок, вернувшись из странствия и поборов свой страх, измеряли неуверенными шагами поскрипывающую под ногами почву, приближаясь к стене. Ее вблизи и рассмотреть-то было непросто - как-то ускользала она из-под пристального взгляда, расфокусировала зрение, казалась то дальше, то ближе; иные из будущих Рыцарей предпочитали находить ее с закрытыми глазами.
Нынче безжизненная полоса у подножия Башни не была пуста, и не одежды послушников носили два человека, что находились на ней. Один, с лицом грубоватым и суровым, явно не привык еще к своей алой мантии - длинные полы мешали ему, обвиваясь вокруг ног, и человек одергивал их, досадливо морщась. Второй гордо нес на плечах мантию белую, с золотой оторочкой по самому краю; двигался он спокойно, даже величаво, и ни признака волнения не пробивалось из-под маски ледяной невозмутимости.
- Маркон-то, смотри, сумел взять себя в руки. - Негромко сказал Беркет Волосу. - В грязь лицом не ударил. Эк выписывает. Впечатляет даже, правда?
- Меня - нет. - Отозвался молодой. - Сука он лицемерная, вот и все.
- Э-э, ты не прав. Мужества он не лишен, и оттого опасен.
- Я слышал, он сильный маг.
- А вот это тут вряд ли важно. Башня - она другое оценивает.
- Комин победит. - Уверенно заявил Волос. - Если есть на свете справедливость, Комин победит.
- Мне бы твою уверенность. Где ты ее только видал, справедливость-то?
Волос угрюмо промолчал.
- А Комин волнуется. - Не дождавшись ответа, все так же негромко заметил Беркет. - Дергается старик.
- Слушай, ты на чьей стороне вообще-то? - Возмутился молодой Рыцарь.
Как и накануне, Волос с Беркетом стояли поодаль, у края мощеной булыжником части двора. Двор был переполнен: Желтые Магистры, робко кучкующиеся послушники, адепты - хорошо еще, что сюда не пустили школьников, иначе и вовсе некуда было бы ногу поставить. Место возле полосы Рыцари заняли заранее, в надежде хоть парой слов перекинуться с Коминым до начала поединка; не удалось. Ночь каждый из соперников провел в одиночестве, и потревожить их покой не дозволялось никому; едва же начало светать, Комин и Маркон проследовали к Башне в окружении плотной свиты Алых Магистров, поднялись на площадку инициации. Это оттуда они уже вдвоем, и в то же время - порознь, двинулись через мертвую полосу, неторопливо, не замечая прикованных к ним настороженных, испытующих, любопытных взглядов.
- Ни мечей, ни другого оружия. - Вполголоса пробормотал Волос. - Мантии эти их еще. Как же они драться-то будут?
- Магия в чистом виде. Без касаний.
Волос задумчиво покачал головой.
- Трудно. Я бы не очень-то и представлял, что делать.
- Потому что зелен еще. Магия ведь - это не только сила удара. Видал, что Барс в Кеоре вытворял?
- Я не успел понять.
- А жаль. Такого, пожалуй, больше не увидишь.
- Комин...
- Как маг - Барсу в подметки не годится... не годился.
Оба Рыцаря удрученно замолчали.
Участники поединка достигли тем временем стены Башни. Зрители поняли это лишь по тому, что оба вдруг вскинули руки - ладонями вперед, словно опираясь на трудноразличимую преграду; показалось, или монолитная стена на мгновение утратила плотность, пошла легкой рябью, как поверхность воды в тихом омуте, когда ее задевает крылышком стрекоза? Да нет, вот она уже неподвижна, и оба Магистра - здесь, снаружи.
- Уф. - Выдохнул Волос, зябко передернув плечами, и облегченный выдох его слился с множеством других.
Комин оторвался от Башни первым, отошел на несколько шагов, потоптался, по каким-то одному ему известным признакам выбирая место, снова поправил мантию. Одежда магистра сидела на нем, как вздетая на швабру тряпка, зачем-то выкрашенная в алый цвет - и не потому даже, что вчерашний Рыцарь был высок и сухощав, а вот просто не шло ему это горделивое одеяние, и все тут. Комин чувствовал это, злился и неловко дергал локтями. И наконец, плюнув и ругнувшись сквозь зубы, решил проблему просто: сдернул мантию через голову, оставшись в кожаных штанах и обнаженным выше пояса, непочтительно скомкал драгоценный предмет ритуальной одежды и отшвырнул от себя подальше. Лоскут алой материи ярким языком лег на пепельно-серую землю.
Маркон на выходку новоиспеченного Магистра отреагировал, чуть-чуть приподняв уголки губ: не усмешка даже, так, намек на усмешку. Он занял позицию напротив Комина, шагах в семи, встал свободно и расслабленно.
- Когда начнут-то? - Прошептал Волос, вытягиваясь всем телом; пальцы его непроизвольно теребили эфес меча.
Беркет покосился на напарника, пробурчал снисходительно:
- Да уже.
На полосе ничего не происходило.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});