— Конечно хочу, ведь я так тебя люблю.
Служанка, растрогавшись, прижала к себе Скарлетт и та обняла Мамушку. Это было трогательное зрелище: большая толстая негритянка, прижимающая к себе свою воспитанницу, хрупкую и нежную.
— Мамушка, — Скарлетт запрокинула голову и снизу вверх посмотрела на служанку.
— Да, я тебя слушаю.
— А моя мама тоже была красивой, когда ей исполнилось двенадцать лет?
— Да, она была самой красивой девочкой во всей Саване. Но кроме того, что она была красивой, она была еще очень скромной и послушной.
— Наверное, Мамушка, ты меня обманываешь. Взрослые всегда так говорят о детях, как будто сами были лучше.
— А ты откуда это знаешь? — спросила Мамушка, нахмурив брови.
— Знаю и все, — ушла от ответа Скарлетт. — Так ты никому не будешь рассказывать о том, что я подслушивала?
— Ладно, если это не повторится, то не скажу. Но если я еще раз, Скарлетт, застану тебя за подобным занятием, то знай, я все расскажу госпоже.
— А если ты расскажешь, Мамушка, то я, когда выйду замуж, не возьму тебя с собой.
Мамушка рассмеялась, настолько наивной и непосредственной была реакция Скарлетт на ее замечание.
— Ладно-ладно, дорогая, никому я ничего не скажу, не беспокойся.
— Вот и хорошо, — сказала девочка, — ведь я знала, что ты меня очень любишь. А я, когда выйду замуж, обязательно возьму тебя к себе в дом. У меня будет большой-большой дом, огромный дом, и ты будешь в нем самой важной и самой главной. Ты согласна?
Мамушка тут же вообразила, как она будет командовать всеми слугами в доме юной Скарлетт и рассмеялась.
— Хорошо, я согласна, но ты должна быть послушной, в первую очередь.
— Ладно, Мамушка, я тебя буду слушать.
— Так вот, — Мамушка взяла Скарлетт за плечи, — сейчас мы пойдем к тебе в спальню, и ты уляжешься спать.
— Ай, Мамушка, я еще не хочу спать, ведь еще очень рано.
— Где же рано? Уже давным-давно на улице темно. Так что давай, не будем спорить.
Девочка кивнула головой, потому что понимала, что в этом случае Мамушка будет стоять на своем и переубедить старую служанку она не сможет.
Она покорно двинулась в свою спальню. Мамушка, тяжело дыша, следовала за ней. Служанка помогла девочке раздеться и уложила ее в постель.
— Мамушка, а какое платье я одену завтра?
— А какое ты хочешь?
— Я хочу зеленое, муслиновое, в цветочек.
— Зеленое? Но ведь завтра ты никуда не идешь и гостей в доме не предвидится…
— Ну и что, я все равно хочу зеленое.
— Ладно, зеленое так зеленое. Надо будет только спросить у миссис Эллин, если она согласится, то оденем зеленое. Я вижу, Скарлетт, что ты очень уж любишь наряжаться.
— Конечно же люблю. А кто же не любит ходить в новом красивом платье?
Мамушка посмотрела на свою одежду.
— Да, действительно, всякая женщина любит наряжаться.
— Вот и я, Мамушка, ведь я женщина, поэтому люблю наряжаться.
— Хорошо, договорились, оденешь завтра зеленое муслиновое платье.
— Мамушка… — уже устроившись на подушках, Скарлетт посмотрела на свою служанку, которая укладывала платье.
— Что, дорогая?
— Признайся честно, ты когда-нибудь любила?
Мамушка даже замерла от столь неожиданного вопроса. Но слова уже прозвучали, и Скарлетт ждала ответа.
Старая негритянка пожала плечами, потом на ее толстых губах появилась едва заметная улыбка.
— Что ты спрашивала? — глянула она на девочку.
— Я спрашивала, ты влюблялась когда-нибудь, Мамушка?
Вопрос явно требовал ответа.
— Каждая женщина хоть раз в жизни, да влюблялась.
— А твой жених был красивый?
Мамушка улыбнулась еще шире.
— О, да, он был большой и красивый.
— Больше отца?
Мамушка задумалась.
— Да, он был выше, чем мистер О’Хара и он очень красиво пел и танцевал.
— Мамушка, а почему вы не поженились? Или ты была замужем?
— Нет, дорогая, мне не повезло.
— Как не повезло, он не захотел на тебе жениться?
От этих простых и безобидных вопросов старая служанка совершенно растерялась. Она то брала в руки платье, то опускала его, перебирала в пальцах складки, оборки, завязывала и без того идеально завязанный бант.
— Почему ты молчишь, Мамушка?
— Я думаю.
— О чем ты думаешь? Ты должна мне сказать, почему ты не вышла за него замуж?
— Он умер, — вдруг сказала старая служанка и из ее глаз брызнули слезы.
— Как умер, Мамушка?
— Его очень сильно ударила лошадь.
— Лошадь ударила?
— Да, он служил на конюшне.
— А как его звали, Мамушка?
— Его звали Тойми, — ласково произнесла служанка.
— А он был красивый?
— Знаешь, Скарлетт, он был самый красивый из всех мужчин, каких я только знала. Он так хорошо пел и танцевал, так здорово скакал на лошади… А потом его не стало.
— А почему ты не вышла второй раз замуж?
— Так ведь я же и не была замужем.
— Ну все равно, почему ты не вышла замуж за другого мужчину?
— А другого, дорогая, такого красивого и хорошего я не встречала.
— А если бы, например, наш Порк предложил тебе выйти за него замуж, ты бы согласилась?
Мамушка расхохоталась. Она даже не могла себе подобное и вообразить.
— Разве тебе не нравится Порк? Он такой веселый, — сказала девочка, подперев щеку кулаком.
— Скарлетт, по-моему, тебе вообще еще рано обо всем этом думать.
— О чем, об этом?
— О том, что кто-то за кого-то вышел замуж или не вышел…
— Но ведь это так интересно, Мамушка, я готова об этом слушать целый час и меня это очень интересует.
— По-моему, Скарлетт, сейчас самое время спать.
— Я не хочу спать, я хочу еще с тобой поговорить.
— Нет, дорогая, мы с тобой уже говорим битый час. У меня еще очень много дел.
— Какие дела, Мамушка, ты же меня любишь? Посиди и поговори со мной. Мамушка, ты же тоже была молодой.
— А что, я сейчас, по-твоему, очень старая?
— Нет, не очень, — пожала плечами Скарлетт, — но ты же была такой, как я?
— Такой, как ты, я никогда не была.
— Как это? Ведь так не бывает, все взрослые когда-то были детьми.
— Конечно же, я была ребенком, но я никогда не подслушивала разговоров взрослых.
— Ой, Мамушка, может хватит, а то ты опять об этом.
— Нет, не хватит, я хочу, чтобы ты была очень воспитанной девушкой, а не такой как сейчас.
— А разве ты меня не любишь такой какая я сейчас есть?
— Люблю, но все равно хочу, чтобы ты стала еще лучше, и тогда все тебя будут любить еще больше.
— А я не хочу, чтобы меня любили еще больше.