— Ты влюбилась? На улице? И при этом выглядишь как утонувшая крыса? — Она подвела дочь к камину и усадила в кресло. — Хорошо ли это, моя милая девочка?
— Да-да, мама. Это чудесно и восхитительно! — Вивьен рассеянным взглядом обвела комнату, делая вид, что погрузилась в сладостные воспоминания, и мечтательно продолжила: — Он такой красивый, сильный и благородный. Он спас меня от мерзких, порочных негодяев…
Увидев, что Арабелла побледнела и прижала усеянную бриллиантами руку к груди, Вивьен торопливо добавила:
— Но тебе не о чем беспокоиться. Он вовремя пришел на помощь и прогнал этих типов. Понимаешь, я попала под дождь, заблудилась, и тут вдруг откуда ни возьмись появилась карета, — на ходу сочиняла Вивьен. — Мерзавцы пытались затащить меня внутрь, и, хотя я кричала и отбивалась, им это в конце концов удалось бы, если бы он не пришел мне на помощь. Он вырвал меня из лап негодяев и хорошо поколотил их, — горделиво сообщила Вивьен, отпивая херес. Посмотрев на мать, она заметила, что та, похоже, искренне заинтересовалась ее рассказом. — Я была так напугана и растеряна, но он отвез меня в прелестный ресторан, где я немного успокоилась. Мы разговорились, и… он держал меня за руку и заглядывал в глаза… — Девушка мечтательно вздохнула и улыбнулась: — А когда я окончательно пришла в себя, он дал мне плащ и отправил домой в своей карете. А теперь, если не возражаете, я хотела бы подняться к себе. Я ужасно продрогла, устала и хочу поскорее переодеться. — Вивьен поднялась с кресла и поплыла к двери. — Доброй ночи, мама. До свидания, мисс Боул.
— Вивьен! — окликнула ее Арабелла. — Но кто он? Кто этот мужчина, в которого ты влюбилась?
— О, разве я не сказала? — Вивьен искренне рассмеялась, предвкушая, как вытянется лицо матери, когда она услышит имя спасителя. — Он граф. К тому же молод, красив и сказочно богат.
— Граф? — Арабелла прямо-таки поперхнулась от удивления. — В самом деле граф?
— Да, граф Сэндборн, — объявила Вивьен, упиваясь произведенным эффектом. — И вот еще что… надеюсь, вы не станете возражать — я пригласила его завтра к пяти часам на чай. Ему так не терпелось познакомиться с тобой и засвидетельствовать свое почтение, что я не смогла отказать. О, не сомневаюсь, когда ты увидишь графа, тоже будешь очарована им…
Для убедительности Вивьен покружилась по комнате, изображая радостное возбуждение, и взбежала вверх по лестнице, оставив окаменевшую от шока мать на попечение Клементины и Барни.
— Нет, вы слышали? Граф Сэндборн! — всплеснула руками Арабелла, рухнув в кресло. — Днем она категорически отвергает любовь, страсть и романтику, а ночью заявляет, что влюбилась! И в кого бы вы думали? В графа!
Беспомощно глядя то на подругу, то на дворецкого, она пробормотала:
— Не могу в это поверить. Ну почему из всех богатых, титулованных мужчин Англии мою дочь должен был спасти именно тот, чья репутация заставит покраснеть от стыда даже сутенера из публичного дома? Бог мой! Сэндборн! Да это же сама безнравственность и порочность!
— Этот точно не сможет содержать любовницу должным образом, — вставила Клементина. — И порядочным джентльменом его трудно назвать, — задумчиво добавила она. — Таскается по борделям, волочится за женами друзей, а еще я слышала…
— Он дает повод для сплетен чаще, чем принц Уэльский, — перебила Арабелла. — Я удивляюсь, что Сэндборна до сих пор не укокошил на дуэли чей-нибудь рогатый муж. — Она в изнеможении закрыла лицо руками. — Я так хотела, чтобы моя Вив полюбила щедрого, галантного джентльмена, мужчину, который неторопливо и осторожно познакомил бы ее с радостями любви, который осыпал бы ее подарками и заботился о ее благополучии так же, как о своем… и вот что получила. — Арабелла подняла заплаканное лицо. — Моя маленькая Вивьен и… граф Сэндборн…
Слезы градом покатились из ее глаз, и Арабелла лихорадочно принялась ощупывать корсет в поисках носового платка. Барни предложил ей свой, и она уткнулась в маленький кусочек батиста, бурно оплакивая свои несбывшиеся надежды.
— Моя малютка влюблена в свинью, — сдавленно проговорила она. А секунду спустя, вспомнив слова дочери, громко застонала: — И завтра эта свинья придет к нам на чай.
В это время новоиспеченный возлюбленный Вивьен сидел в своем личном номере в «Небесах», потягивал бренди и смотрел на огонь, весело потрескивающий в камине. Сегодня ему предстояла еще одна встреча, ради которой он, собственно, и занял комнату «на небесах», но время тянулось ужасно медленно, и граф погрузился в воспоминания о неожиданном уличном знакомстве.
Первоначально Лоуренс собирался перехватить ночную гостью Гладстона, расспросить ее, а затем уже доложить добытые сведения своему политическому посреднику. Однако случай свел его с восхитительной, но очень упрямой Вивьен, которая нарушила этот тщательно продуманный план. Что ж, может, оно и к лучшему. От этой своенравной девчонки, пожалуй, будет больше пользы, чем от обычной проститутки. К тому же она чудо как хороша, а это тоже нельзя сбрасывать со счетов. Если графу Сэндборну выпадала возможность провести ночь в обществе хорошенькой молодой женщины, он от нее никогда не отказывался.
Начнись вечер так, как он планировал, они сейчас возлежали бы на диване, тесно прижавшись друг к другу, пили шампанское и вели неторопливую беседу. Горячими поцелуями он растопил бы настороженность Вивьен и уговорил бы ее выдать Гладстона. Минут за двадцать до прихода следующего гостя с сантиментами было бы покончено, а красотка с почестями отправлена домой. Но все пошло наперекосяк, и теперь Лоуренс сидел и недоумевал, как же он позволил событиям выйти из-под контроля?
Ответ на этот вопрос лежал на поверхности, но граф Сэндборн не видел его, потому что ожидал встретить шлюху, а Вивьен оказалась непорочна. Он ожидал, что ночная гостья поведает ему дешевую историю о домогательствах старого Уильяма, но услышал лишь рассказ о какао и печенье. Он надеялся соблазнить ее, но вместо этого позволил втянуть себя в какую-то нелепую сделку. Граф даже не знал, сердиться ему на себя или смеяться, из-за того что дал согласие на этот безумный заговор. Он обещал притвориться ее любовником! Уму непостижимо…
Послышался тихий стук в дверь.
— Войдите, — крикнул граф, не двигаясь с места.
В комнату скользнул мужчина в темном плаще и секунду постоял в тени, разглядывая кабинет и его единственного обитателя. Удовлетворившись увиденным, посетитель снял шляпу и прошел вперед.
— Вы рано, Тоттенхем, — заметил Лоуренс, поворачиваясь к нему.
— Раут закончился раньше, чем я полагал, — отозвался мужчина.