Билл был возмущен. Подозвав метрдотеля, он заявил, сдерживая негодование:
— Леди хотела бы столик с видом на залив. У вас есть свободные места наверху?
«Леди бы хотела…» Откуда ему знать, чего бы желала леди? — поморщилась Джейн.
— Нет, мне хорошо и здесь, — решительно сказала она, выдвигая стул и кладя на стол сумочку.
Форстер был сбит с толку ее упрямством. Он удивлен? Замечательно! Покоритель женских сердец привык, чтобы женщины беспрекословно повиновались ему. На этот раз не получилось. Ну что ж, привыкайте, сэр!
— Вам хорошо здесь? — спросил он, не садясь, словно ждал, что она вот-вот передумает.
Прекрасно! — злорадствовала Джейн. Теперь не сможешь сразить скромную медсестру сказочной панорамой залива.
— Я очень сожалею, но верхний зал абонирован полностью, мистер Форстер.
Метрдотель нервно поправлял воротник, как будто ему не хватало воздуха.
— Все отлично, не беспокойтесь, — возразила Джейн. — Пожалуйста, садитесь, мистер Форстер. Поймите, я совсем не похожа на ваших привычных избалованных спутниц. И, смею думать, хорошо воспитана. Смешно устраивать сцены только из-за того, чтобы угодить мне.
Билл совсем растерялся после такой отповеди.
— Ну, по крайней мере, вам видна хоть часть гавани с того места, где вы сидите, — попробовал оправдаться он. Билл выдвинул стул и сел напротив нее. — Если хотите, можем помахать пассажирам на корабле, — пошутил Билл, надеясь разрядить сгустившуюся атмосферу.
Джейн довольно улыбнулась. Да у него есть чувство юмора! Не ожидала.
— Кажется, на корабле никого нет, — ответила она весело, разглядывая белоснежную палубу красавца-теплохода. — Наверное, все пассажиры высадились на берег. Нет, не все… Вон один чудак наслаждается одиночеством.
— Член экипажа. — Билл сжал губы. — Прошу прощения, я не предвидел, что в гавани стоит корабль.
— Это даже лучше! Я уже много раз видела гавань, но еще ни разу не обедала, наслаждаясь видом прекрасного теплохода. Корабль напоминает мне белого лебедя-гиганта.
Он уловил тонкую иронию в словах Джейн, но промолчал.
— Вина? — спросил Форстер, когда к ним приблизился официант.
Она согласилась, и он заказал бутылку изысканной «Петалумы шардонне». Принесли свежевыпеченный хлеб и обширнейшее меню. Официант перечислил все фирменные блюда дня и вежливо удалился.
— Вы не возражаете отведать атлантического лосося? — предложил Билл. — С зеленью и лапшой. Начать можно с барбекю из перепела… или с голубых крабов.
Он вольготно откинулся на спинку стула, ожидая, что она оценит его превосходный вкус.
В меню не было цен, но Джейн не сомневалась, что Форстер закажет самые дорогие блюда, чтобы произвести впечатление своей широтой и щедростью, и ей стало противно.
Билл выбрал рыбное блюдо и салат, удивившись, когда Джейн сделала свой заказ, отказавшись от закуски.
— Без закуски? — осведомился он. — Не говорите мне, что вы вечно сидите на диете.
Он окинул восхищенным взглядом ее стройную фигурку.
— Нет, я не на диете. Но предпочитаю десерт, — призналась она.
— Вы, оказывается, сладкоежка. Ну, так почему бы не заказать и то, и другое, а?
— Закуску, горячее и десерт? — рассмеялась она. — Нет, из-за чревоугодия я, к своему стыду, усну на работе.
Джейн не переставала удивляться его обходительности, упорному желанию поразить ее необыкновенным меню. То, что она сделала для его дочери, вряд ли заслуживало такого преувеличенного внимания. Сегодня Барби выписывают из больницы, и она никогда ее больше не увидит!
Билл вел себя настолько почтительно, что она терялась в догадках: чувствовать себя или польщенной, или подавленной его покровительством.
Когда принесли на редкость красиво сервированное блюдо, Джейн набралась смелости и спросила:
— Вы говорили с Бет?
Он строго взглянул на нее, словно спрашивая, разве я обязан вам отвечать? Джейн, глядя ему в глаза, молча ждала ответа.
— Да! — раздражился Билл. — Она не попрощалась даже с Барби, боясь встретиться со мной. Трусливая девчонка. Ни твердости характера, ни присутствия духа.
Джейн могла себе представить, в какой уничижительной манере он пригласил бывшую няню для последнего разговора. Несчастная Бет! Может быть, со временем удача будет сопутствовать ей, дай-то Бог!
— Наверное, вы предпочитали бы строптивую няню? — добродушно поддразнила она.
— Вроде вас? — уколол Бил.
Джейн уклонилась от ответа.
Когда он наконец заговорил, голос его звучал уважительно.
— Я не сержусь, что вы даете мне отпор, Джейн. И продиктовано такое поведение самыми лучшими побуждениями. Меня огорчает другое. Вы совсем не заботитесь о себе. Вы думаете о Барби, о Бет… даже обо мне, если хотите. Джейн, вы трогаете меня своим великодушием. — Билл осторожно накрыл ее руку своей теплой широкой ладонью. — Вы отличная медсестра: умелая, образованная, любящая детей. — На его губах появилось подобие улыбки. Джейн представила, каким же он будет обаятельным, если улыбнется широко, от души. — Всегда готовы отстаивать свои убеждения. Вы незаурядная личность, Джейн Уилсон. И вы очень привлекательны, — сказал он, понижая голос. — Бизнесмены за тем соседним столиком, безусловно, согласятся со мной. Они с вас глаз не спускают с того момента, как мы вошли в зал.
Джейн опять запуталась в сетях сомнений, укоряя себя уже за одно то, что не вырвала руку, слушая его лицемерный панегирик. Все это только красивые слова, которые он говорил многим. Интересно, сколько доверчивых, наивных женщин попалось на его откровенную лесть?
— Им просто любопытно. С кем это обедает Вилл Форстер, кого он осчастливил на этот раз? — иронизировала Джейн.
Он уверен, что ей приятно слышать от него эти расхожие комплименты. Тем более, что ему не составляло труда их говорить. Сердце-то молчало. Сейчас Билл нуждался в ней: от Джейн зависело здоровье его дочки, и поэтому он готов льстить и угождать медсестре до тех пор, пока это необходимо. Самоупоенный миллионер не сомневается, что обед в его обществе — незабываемый эпизод в ее будничной жизни!
— Джейн… я вас смутил.
Он понял, что переусердствовал, забыв о душевной тонкости и гордости этой необычной девушки.
— Совсем нет. Меня не так просто смутить, сэр!
Неужели он думал, что она никогда не получала дежурных комплиментов и способна таять, как снег под лучами солнца, выслушивая их?
— Тогда разочаровал, — огорчился Билл. — Я давно должен был понять, что вам чуждо тщеславие. А я повел себя как заправский дамский угодник, забыв о сдержанности и такте. Вот и получил по заслугам. Вы простите меня? — спросил Билл, наклоняясь к ней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});