ответил Локоть, – идеальная окружность, если это имеет значение.
– Пробить не пытались?
– Пробовали, конечно, – Локоть вынул из-за голенища узкий стилет и показал Егору. – В нескольких местах. Входит до гарды, но стоит вынуть, как дыра начинает затягиваться. С внутренними перегородками и полом – та же история. Про потолок ничего сказать не могу, но если он есть, его высота больше, чем три наших роста. С тобой мы сможем подтянуться повыше, но подозреваю, что там то же самое.
– Мы проверим все варианты, и этот тоже, – сказал Егор. – Нам нельзя упустить ни одной возможности. Но первым делом нам нужен план этого лабиринта. Надо разделиться и последовательно пройти все ветки, нанося их на карту. У нас есть чем рисовать?
Снежинка достала из кармана юбки губную помаду:
– Это подойдёт?
Егор взял тюбик, присел и начертил алую линию на белоснежном полу.
– Вполне. И нам, видимо, придётся оставлять на перекрёстках какие-то ориентиры. Пуговицы, например.
Его взгляд непроизвольно скользнул по крупной пуговице на юбке Снежинки. Девушка хихикнула и погрозила ему пальцем:
– Даже не мечтай!
– Я совсем не это имел в виду! – смутился Егор.
Потому что подумал он как раз об этом.
– И кстати, – продолжила Снежинка, – я ведь примерно знаю, как ты представляешь мою анатомию. У нас просто физически ничего не может получиться, даже если б я захотела.
Егор резко отвернулся. Локоть попытался стереть с лица ухмылку и принять серьёзный вид, но получилось это не очень удачно.
– В чём проблема? – недовольно спросил Егор.
– Мне нравится, как ты взялся за дело, – ответил Локоть. – Ты ведь хочешь найти лакуну, я прав?
– Лакуну?
– Пустое замкнутое пространство между перегородками. Скрытую комнату.
– И это тоже, – ответил Егор, как будто у него в запасе были и другие варианты.
На самом деле, все его надежды были только на эту тайную комнату – потому что если она есть, то её поместили сюда совсем не случайно.
– Тогда разочарую тебя – никакой лакуны здесь нет, – сказал Локоть.
– Ты-то откуда знаешь? – спросил Егор.
– Я следопыт, – гордо ответил Локоть.
– Может, тогда ты и карту сможешь начертить по памяти?
Вместо ответа Локоть взял тюбик из руки Егора, присел и начал быстро рисовать план лабиринта, начиная от центра. Работал он довольно долго, но ни разу даже не замешкался – видимо, память у него действительно была фотографической. Когда карта была готова, Локоть вернул остаток помады Снежинке и посмотрел на Егора:
– Ну как? Что-то стало понятнее?
Егор вгляделся в странное переплетение алых отрезков:
– Что-то стало. Понять бы ещё – что.
Рисунок действительно показался ему необычным. Он напоминал восточную мандалу, приглашение к медитации. Возможно, единственный выход из лабиринта был именно через…
– Нет, только не через медитацию. – Снежинка снова считала его мысль раньше, чем он успел что-то сказать.
– А почему бы и нет? – спросил Егор.
– Если ты достигнешь просветления, пялясь на этот рисунок, и если это действительно будет выходом, то ты мгновенно в этот выход и выскользнешь. Ты просто не успеешь поделиться с нами своим открытием. Но мне кажется, что мы оказались вместе совсем не случайно. Если бы карантин нужен был для того, чтобы что-то вспомнить, в него, скорее всего, попадали бы поодиночке. Подозреваю, что мы теперь связаны накрепко, и если выйдем отсюда, то лишь все вместе.
Егору захотелось выругаться – роль карантина была базовым элементом его понимания этого мира, и ему очень не хотелось, чтобы с ней были какие-то неясности.
– А для чего же тогда нужен карантин? – спросил он.
– Думаю, это испытание для нас. Или одно из испытаний. Белые уже поняли, что в их мир мы вернуться не можем. Мы для них – выбраковка, программный сбой. Нас могут или вернуть в наши симуляции, или просто стереть – в зависимости от того, как мы пройдём испытания. Поэтому мы и хотим вырваться отсюда. Это было бы подтверждением нашей способности преодолевать препятствия. Я вижу нашу ситуацию примерно так.
– Да с чего ты решила, что мы выбраковка?! – возмутился Егор.
– Понимаешь, у правильной личностной симуляции не может возникнуть сомнений в своей подлинности – как реального тела-личности в реальном пространстве-времени. Для неё это базовая достоверность. Она не должна замечать ничего противоречивого в своём бытии, все сомнения должны быть надёжно заблокированы. А у меня они есть. Но это явный баг. Корректно собранные личностные симуляции не способны даже допустить такую возможность, у них на этом месте жёсткая блокировка. А бракованные…
– Попадают в карантин! – закончил Локоть.
– Так мы, по-твоему, ещё и симуляции! – сказал Егор с сарказмом.
– А кто же ещё? – спросила Снежинка.
Егор замялся. Глубоко задумываться над этими вопросами ему очень не хотелось.
– Я чувствую себя полноценной личностью, – сказал он наконец, – и сомнений в своей подлинности у меня нет. Я понимаю, конечно, что здесь мы не в своих телах и что этот лабиринт – симуляция. Но моя личность осталась неизменной. Я думаю, её каким-то образом скопировали и перенесли сюда, временно отделив от тела. Не представляю, как белые это сделали, но, видимо, их технологии способны и не на такое. Кстати, отсюда следует, что нам нечего бояться. Мы можем даже пытаться пробивать стены головами – и с нами ничего не случится, ведь наши настоящие тела лежат сейчас где-то в безопасном месте. Если эти сломаются – попробуем другой вариант после перезагрузки.
Локоть презрительно хмыкнул:
– Наши тела?! Ты уверен, что где-то в реальности действительно существуют наши тела?
– А разве нет? – спросил Егор.
– А разве да? – передразнил его Локоть.
– Подожди, Егор, – вмешалась Снежинка. – Я правильно понимаю – ты веришь, что являешься полноценным автономным сознанием, временно отделённым от своего физического тела? И веришь, что в какой-то момент сможешь снова слить воедино своё сознание с этим реальным телом, так?
– Да, – подтвердил Егор.
– И ты озабочен сохранностью своего тела, поскольку считаешь, что с сознанием у тебя проблем нет, так?
– Да, конечно, – снова согласился Егор. – А у вас разве не так?
– И у нас, и у тебя, – сказала Снежинка. – Никто из нас сейчас не является полноценной автономной личностью.
Егор упрямо набычился, не желая верить сказанному.
– Но кто же мы тогда?
– Неполные личностные симуляции, – ответила Снежинка. – Это же очевидно. Полноценная личность автономна, то есть задана собственными границами. Их она тщательно охраняет, ими же она и определяется. Разрушение границ приводит к разрушению личности. Для подлинных личностей невозможно чтение мыслей друг друга, телепатия была бы свидетельством их распада. Понимаешь?
Егор промолчал.
– Наше информационное пересечение можно было задать только в