я точно не желала видеть! Я тут же отвернулась к стене и накрылась с головой одеялом. Он постоял немного, вздохнул, а потом сказал Исту:
— Это нормально. Продолжай предлагать еду и воду, особо не тормоши, но и залёживаться не позволяй. Через пару лун должно стать получше.
— Ты уверен? — тревожно спросил Ист.
Голос Дола раздался уже откуда-то со двора:
— Ничего плохого с ней не происходит. Не вмешивайся. Успокойся и жди.
Ист присел рядом со мной и пробормотал себе под нос:
— Легко ему говорить: жди. У него этих людей… полное Раздолье.
Как бы там ни было, Дол оказался прав. Он вообще редко ошибался, когда дело касалось других. Может, именно из-за этого я его и не любила?
Травостав переломился, Око повернуло на сушь, а я опять научилась вылезать по утрам из кровати. Один разок как-то даже попыталась запеть, но голос получился такой слабый и жалкий, что я сама испугалась и долго не решалась попробовать вновь.
Моё старое репище давно заросло крапивой и лебедой. Я не стала его тревожить, просто приходила посидеть среди дня на осевших грядах. Что изменилось? Я узнала, что скоро у меня точно появится тот, кому я буду нужна, как Око травке, и кто будет мне роднее всех. Сперва я немного боялась, что дитя уродится похожим на Свита, а потом подумала: что за беда? Пусть напоминает мне о всём хорошем, что у нас было.
Так неспешно проходили жаркие, погожие дни. Все были заняты своими делами. Ист с Марой бродили вокруг лесного озера, взявшись за руки, а лунными ночами целовались у нашей околицы. Нер понемногу расширял болото вдоль Ограды, превращая одни из семи ворот в ней в непроезжие. У Майви появилось новое увлечение: на её острове поселились дикие лебеди, и она проводила дни в камышах, любуясь ими. Лишь изредка мы собирались вместе на Ночнином подворье, и никто даже не думал, что это утекают последние денёчки спокойной и мирной жизни.
А потом на нас свалилась беда.
День был как день, безветренный и очень жаркий. Мы с Истом и Марой по дороге на реку решили на миг заглянуть в Ночную падь, и сами не заметили, как оказались сидящими рядом с Занором под камышовым навесом, а Ночна уже наливала в кружки смородиновый квас. Пришёл Нер, поискал глазами Майви, и, не найдя её, завалился спать в тени у крыльца, чем подкинул Ночне повод для воркотни. А вот лосиха Ратха обрадовалась появлению на дворе такого потного и солёного существа. С невинным выражением на морде она уже потянулась было, чтобы лизнуть голый бок Нера шершавым языком, как вдруг…
Где-то сверху по руслу реки тяжело ухнуло. Волна горячего воздуха прокатилась и ударила по ушам. Нер подскочил, Ратха шарахнулась прочь.
— Что ещё за… — начала было Ночна, роняя под ноги полную кружку.
В следующий миг мы всё увидели сами: великолепный замок Дола дрогнул и начал рушиться на глазах, сползая по склону, а следом за ним покатились вниз большие и малые обломки Серой скалы. Всё это плавно съехало в долину, намертво перегородив речное русло. Большая волна поднялась, покатилась в сторону моря, заливая и руша норы ухокрылов, а потом схлынула, и река начала стремительно мелеть.
— Скорее! — заорала Ночна не своим голосом, с неожиданой прытью бросаясь к околице, — Там Майви!
Я успела лишь испугаться, а все, кто был на подворье, уже поняли, что произошло, и сдвинулись с мест. Занор крупными скачками помчался через кусты к реке. Вскоре я увидела его бегущим вдоль берега по обнажившейся полоске песка. Он спешил туда, где ниже по течению зеленел Майвин. Волна уже прокатилась через остров, пригнув к земле ивы так же легко, как заросли камыша. От Старой гати не осталось ни следа.
Тем временем Нер, Ист и Мара прямо посреди двора торопливо скидывали одежду. Потом парни подпрыгнули и взлетели, на ходу превращаясь в огромных ухокрылов (ну и противное же зрелище эта трансформация! спасибо Исту, что он никогда не делал так при мне), а Мара, отрастив рыбий хвост, кинулась с высокого берега в убывающую воду.
— Что это? Как? Чем помочь? — бестолково заметалась я вокруг Ночны. Та стояла в створе ворот, вскинув руки в сторону завала, словно удерживала всю эту груду камня, не позволяя ей ползти вниз.
— Не мешай, — резко бросила она мне.
Я отвлекла её всего лишь на долю мига, но и этого оказалось немало: в завале что-то сдвинулось, между камнями засочилась вода. Я попятилась, стараясь действительно не мешать, даже не дышать рядом. Посмотрела вниз по реке — и увидела наших этлов. Они стояли цепью вдоль высокого берега, вскинув руки таким же жестом, как Ночна: напротив острова — Занор и с ним Майви, мокрая и взъерошенная, чуть выше — Нер, потом — Мара, и совсем близко, ближе всех к сочащемуся множеством струек завалу — Ист. Перед ними незримо высилась стена силы.
— Всё, не могу! — закричала Ночна, — Отпускаю!
Она отшагнула назад, пошатнулась и тяжело села на землю посреди двора. В тот же миг река смыла завал. С грозным рокотом вниз по руслу покатилась огромная волна из воды, камней и жидкой грязи. Ударившись о щит, который держали этлы, она хлынула через низкий берег, унося с собой стволы деревьев, заметая песком избы хуторян, заросли кустов, засеянные поля и репища. С высоты было видно, как люди, звери, нелюди — все бежали прочь, забыв о распрях, вместе искали спасения на высоких местах, крышах домов, старых деревьях, но волна настигала их и надёжно хоронила под толстым одеялом грунта и лесного мусора. Внизу, наверное, стоял страшный грохот и крик, но наверх не долетало ни звука, всё заглушал могучий рёв вырвавшейся на волю реки. Спаслись только те, кто правильно выбрал направление и успел взбежать на Истов Хребет. Они стояли там все вперемешку, мокрые, грязные и израненные, и смотрели, как лучшая часть Раздолья гибнет, превращаясь в Мёртвый Дол. А я с надеждой искала среди спасшихся худую фигурку с волосами цвета соломы. Но, видно, Свит нашёл себе могилу где-то под завалами на берегу.
Потихоньку начали возвращаться этлы. Пришёл Занор, привёл с собой за руку Майви. Шумно хлопая крыльями, с неба спустился Нер. Он быстро сбросил ухокрылий облик и с хмурым видом стал натягивать портки прямо на мокрое, чумазое тело, а Ночна вопреки обыкновению не сказала ему на это ни слова. Последними вернулись Ист с Марой. Ну и видок же у