— Ты сменила номер.
Потому что я не хотела поддаваться соблазну и отвечать, когда он звонил. Он бы сломал мою решимость, и я бы призналась ему, почему оставила его. И, что ужасно я боялась себя. Я не могла рисковать и навредить ему тем способом, которым могла…
— Я приезжал увидеться с тобой.
У меня отвисла челюсть.
— Что?
Он отвел взгляд, предпочитая смотреть в заднее окно.
— Это был твой последний год в колледже, — прочистил он горло. — И ты была беременна.
О Боже. Моя ложка упала на тарелку.
Я могла лишь представить, как себя чувствовал Оуэн, когда увидел меня. Должно быть, также как, вероятно, и я, если бы увидела его с женой и ребенком. Ярость и зависть от того, что у нас все это могло бы быть вместе. Завести семью было одним из наших желаний, и я лишила его этого.
— Я не знала.
— Я знаю, — сказал он. — Я не хотел, чтобы ты знала. Но я хотел увидеть тебя. Ты выглядела прекрасно.
От его признания у меня голова шла кругом.
— Оуэн… — Я замолчала, никак не находя подходящих слов. Чтобы я сказала?! Что могла сказать?!
Снаружи лаяли Мадд и Дирт. Оуэн посмотрел на окно позади меня.
— Мне нужно проверить собак. — Он встал из-за стола, поднимая свою тарелку.
Я медленно встала. Стул заскрипел по деревянному полу, создавая шум на кухне, впервые с того момента, как ее покинули бабуля и Кэсси.
— Я заберу ее. — Я потянулась за тарелкой Оуэна и заметила, что мои руки дрожат.
Как и его. Он поднял свой взгляд на меня. Он был напряжен и выражал невысказанное заявление и извинения.
— Пожалуйста, — буркнула я, кивнув на тарелку, прежде чем я сломаюсь.
Он дал ее мне, затем взял в руки Банни.
— Это я возьму с собой.
Я кивнула и подошла к раковине, включая воду. Сквозь шум воды я услышала, как раздаются шаги Оуэна, когда тот проходил через кухню. Они затихли у дверного проема.
— Молли.
Я замерла с намыленной тарелкой в одной руке и губкой в другой.
— Добро пожаловать домой.
Он не стал дожидаться моего ответа. Его шаги эхом отдавалиь в узком коридоре, ведущем к входной двери. Щелкнул замок. Я сломалась, позволяя слезам, которые угрожали политься весь день, наконец, взять верх. Закончив с посудой, я покинула кухню и остановилась у шкафа в коридоре. На дверной ручке висело платье бабули.
Черт возьми, Оуэн.
После всех этих лет, он понимал меня лучше, чем остальные.
Злобно дернувшись, я схватила платье и покинула дом.
* * *
Я нашла место для парковки за полквартала вниз от химчистки «Монарх Клинерс». Схватив бабулино платье, я быстро зашагала к магазину, стремясь поскорее выполнить поручение и вернуться обратно. Нам нужно было обсудить, как она планирует помочь Кэсси. Был ли способ изменить исход ее видений? Могла ли она помочь Кэсси увидеть больше деталей без ночных кошмаров? А еще мне было интересно, сбылись ли все предсказания мамы. Были ли они такими же жестокими и тревожными, как и предсказания Кэсси?!
Мое внимание привлекла золотая надпись. Мой шаг замедлился, когда я проходила мимо ряда окон. Я остановилась и прочла надпись на стекле.
СПЕНСЕР МАРТИН, ЭСКВАЙР.
АДВОКАТ
СЕМЕЙНОЕ ПРАВО — ИМУЩЕСТВЕННОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ
УСЫНОВЛЕНИЕ — ОПЕКА — РАЗВОД
Я перекинула платье в другую руку, когда у меня начал ускоряться пульс. За просьбой бабули сбегать в химчистку скрывалось явно большее. Я подозревала, что упоминание фирмы ее адвоката было преднамеренным. Подлая бабуля. Хотя, она была права. Я всегда думала, что у меня будет достаточно времени, чтобы составить завещание. Я была молодой и здоровой, до сих пор выплачивала автокредит.
Я заглянула в окно. Внутри стояло несколько столов. Мужчина в костюме и галстуке сидел за одним из них и разговаривал по телефону. В остальном офис казался пустым.
Отвернувшись от окна, я прошла в химчистку. Звонок на двери предупредил о моем приходе резким звуком. Я встала в очередь за двумя другими клиентами. Пока ждала, я продумывала план, чтобы заскочить в адвокатскую кантору и узнать, смогут ли мне устроить срочную встречу с мистером Спенсером Мартинон, эсквайром.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дверной звонок снова загудел, и кто-то встал в очередь позади меня. Зашуршала ткань, и заныл ребенок, желающий посмотреть ТВ-шоу. Ноготь задел мою шею, затем щелкнул по серьге. Я дернулась и повернулась, уставившись на женщину, стоящую позади меня. В голове мелькнуло узнавание.
— Фиби! — удивленно ахнула я.
— Твои серьги великолепны, Мол…ли. — Она специально сделала акцент на каждом слоге моего имени. — Я знала, что это ты. Какого черта ты здесь делаешь?
Я уставилась на свою лучшую подругу и подавила волну эмоций.
— Я приехала всего час назад.
— Ты проделала весь этот путь, чтобы сдать платье в химчистку? — Она кивнула головой в мою сторону, подняв брови.
— Хах… Нет. Это платье моей бабушки.
— Не могу поверить, что ты мне не позвонила, — надула она губы.
— Прости. Это было решено в последний момент.
Обида переросла в беспокойство.
— Все в порядке?
Я открыла рот, чтобы ответить, когда из-за ее спины появился трехлетний Курт. Фиби посмотрела на сына, который цеплялся за подол ее свитера, посасывая большой палец.
На его футболке с рисунком Базза Лайтера красовались остатки завтрака. Он уставился на меня из-под растрепанных каштановых кудрей и указал на ухо.
— Кисиво, — пробормотал он, облизнув большой палец.
— Посмотрите-ка, Курт! Ты так вырос.
Последний раз я видела его в августе, когда Фиби приезжала с детьми на пару дней в гости. Я опустилась к Курту и слегка махнула ему. Он съежился. Я подняла взгляд на Фиби.
— Он не помнит меня, — сказала я, немного разочарованная.
— Вероятно, нет. Ему три. Его мир вращается вокруг еды, разрушения моего дома и телевизора.
— Что же, я помню тебя и то, как нам было весело, когда ты приезжал в гости. — Я улыбнулась Курту.
Его глаза расширились от неуверенности. Он спрятался за маму и обнял ее ногу своими ручками. Я выпрямилась.
— Стадия привязанности?
— Больше, чем привязанность. Я подумываю сменить его имя на Липучку.
— Где остальные?
У Фиби было четверо детей: Джефф, Дейл, Курт и Даника. Все имена в честь гонщиков «НАСКАР». Спасибо одержимости ее бывшего фанатичного мужа. Она и Винс развелись почти год назад.
— Джефф и Дейл в школе. Я собираюсь забрать их. Даника в машине. Черт, — она оглядела химчистку. — Надеюсь, никто не слышал, — сказала она громким шепотом. — А то моей удаче придет конец, и какая-нибудь параноидальная Бетти сдаст меня властям.
— Ты самая нерадивая мать на планете, хотя и нарушаешь закон, — драматично прошептала я уголком рта.
— Ш-ш-ш, — она слегка махнула рукой. — Я ее вижу. Она прямо здесь. — Фиби указала на витрину. — Она отрубилась в автокресле. Маленькая негодница. Кричала все долбанное утро и вырубилась, когда мы сели в машину. Боже, если бы я могла оставить ее в машине с включенным двигателем на весь день, то я бы так и сделала, — глубоко вздохнула она. — Я шучу, ты же знаешь.
— Настолько плохо?
— Она самая темпераментная из них всех. Я думала, что чем больше у тебя детей, тем легче, — проворчала она. — Судя по всему, нет.
Я послала Фиби сочувствующий взгляд, и она ответила мне натянутой улыбкой.
— Клянусь Богом, я счастлива, — сказала она сквозь стиснутые зубы, указывая на свою застывшую улыбку двумя указательными пальцами. Ее губы растянулись еще шире. — Видишь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ох, Фиби.
Она резко выдохнула сквозь сжатые губы и сгорбилась.
— Черт, кого я обманываю?! Я чертовски спеклась. А мое первое свидание за целую вечность было катастрофой.
— Ты начала ходить на свидания?
Она не упомянула, что хотела сходить на свидание, когда мы болтали на прошлой неделе.