Читать интересную книгу Опыт борьбы с удушьем - Алиса Бяльская

– Привет. А ты что здесь? – спросила его Маша.

Парень оперся на локоть и осмотрел Женю с головы до ног. Потом перевел взгляд на Машу.

– Ты задумывалась когда-нибудь, почему коровы? Кто придумал, что на кафедре генетики должны висеть коровы, и почему они такие огромные?

И он опять улегся на стол.

– Кто это? – спросила Женя, когда они отошли.

– Бяша.

– Это Бяша? – Женя удивилась. Немодные очки в тонкой золотой оправе никак не вязались с обликом бретера, который она себе составила по Витькиным рассказам.

– Да, а что? Ты-то откуда о нем знаешь? – спросила Маша.

– Витька рассказывал. Ты заметила, что у него носки какого-то немыслимого салатного цвета? Где он такие взял?

– На носки я как-то не смотрела, – развела руками Маша, – не могу сказать, что эта часть мужского туалета меня особенно интересует.

– Не скажи, – не согласилась Женя, – носки – это очень важно, по ним многое можно сказать о мужчине.

– Я слышала про руки, уши и даже носы, по которым можно сказать что-то о человеке. Но носки? Интересно, и что же ты можешь сказать по его носкам?

– Что мужчина, который надевает носки такого кричащего цвета, много о себе думает. С другой стороны, то, что у него брюки слишком короткие, говорит, что он хочет казаться тем, кем не является на самом деле.

Маша остановилась.

– Мать, это глубоко. Может, тебе на психфак перейти?

– Отстань, – отмахнулась Женя.

И вот теперь этот Бяша уже неделю встречает ее в холле и провожает взглядами. Когда она прошла мимо него к лестнице, Бяша закинул ногу на ногу и изобразил, что погружен в оживленную беседу. Носки были красного цвета.

Женя поднялась на один пролет, поняла, что забыла взять номерок в гардеробе, и повернула назад. Бяша в это время успел пойти за ней и стоял в начале лестницы. Делать нечего, он поднялся выше и остановился на площадке. Женя, взяв номерок, стала подниматься ему навстречу, Бяша смотрел на нее, но так ничего и не сказал. Она прошла мимо и поднялась на следующий пролет. «Ну надо же, робкий какой», – подумала Женя. На стене висел стенд с факультетской газетой и объявлениями, и Женя специально остановилась рядом с ним, чтобы дать Бяше возможность подойти. Он сделал шаг на одну ступеньку и остановился, не решаясь двинуться дальше.

Поднявшись еще на пролет и выйдя на балюстраду, Женя оглянулась вниз.

– Молодой человек, я же вижу, что вы хотите со мной познакомиться. Так подходите, что вы боитесь?

Бяша замер на месте, Женя повернулась и побежала к себе в аудиторию. Под взглядами всех присутствующих, в полной тишине, она пробралась на свое место рядом с Зервас, пока лектор профессор Гапочка демонстративно молчал и дожидался, когда она усядется.

Через несколько минут дверь в аудиторию открылась, и Бяша просунул голову внутрь. Он оглядел аудиторию, не заметил Женю – и исчез.

В перерыве, выйдя в коридор, Женя увидела его. Бяша шел к ней.

– Могу ли я узнать, как вас зовут? – церемонно спросил он.

– Виолетта. – Почему Виолетта, Женя сама не знала, это был первый раз в жизни, когда она вместо своего имени назвала имя оперной героини.

– Очень приятно, в таком случае, Альфред. – Жене сразу понравилось, что он так быстро нашелся. – Куда ты исчезла так внезапно? Я обошел все аудитории. Все до одной аудитории вечернего факультета.

– Я видела, как ты заглядывал, но меня не заметил, – призналась Женя.

– Я хотел тебя пригласить в «Сайгон». Мои друзья уже там, занимают места. Так что выходить надо срочно.

Про «Сайгон» – огромный пивной бар в районе Киевского вокзала – Женя, конечно, слышала, но ни разу там не была.

– У меня занятия до десяти. Гапочка меня уже видел, если я вот так исчезну, могут быть проблемы.

– Ерунда, – отмахнулся Бяша, – он и внимания не обратит. Главное, он отметил, что ты пришла. Пойдем, будет весело.

У входа в двухэтажное здание, несмотря на мороз, толпилась очередь. Двое вышибал со сломанными носами осаживали особо нетерпеливых. «У нас занят стол!» – прокричал Бяша, и они протиснулись сквозь обшитую чугунной решеткой дверь с мутным пластиком вместо стекла.

– Видела их уши? – спросил Бяша, пока они с Женей раздевались в гардеробе. – Сломанные ушные раковины, из-за этого у них уши похожи на пельмени. Носы тоже. Они здесь все бывшие боксеры.

В зале было не протолкаться. Женя обратила внимание, что почти все столы завалены ошметками от креветок.

Со второго этажа Игорь уже махал им рукой. Кроме него и Антона с ними был Марат, который встал и поцеловал Жене руку. Мужчины спорили, где пиво лучше, в «Пльзене» в Парке культуры или здесь, в «Сайгоне». Женя сразу опьянела от нескольких глотков неразбавленного чешского пива и налегала на закуску: сыр гермелин, очень похожий на камамбер, и кнедлики. Она поймала Бяшин взгляд.

– Очень симпатичный костюмчик, тебе идет, – не отводя глаз, проговорил Бяша.

– Спасибо, – улыбнулась Женя. – У нас родственники во Франции, они привозят иногда одежду.

– Я обратил внимание, ты всегда потрясающе одета. Ты не похожа на советскую девушку.

Женя немного смутилась и перевела разговор:

– Почему тебя все называют Бяша?

– Так еще со школы повелось. Фамилия Бялый. Бяша поэтому… А зовут меня на самом деле Савелий.

– Какое редкое имя. И длинное. Что, тебя мама зовет каждый раз: «Савелий!» – когда обед готов?

– Нет, для семьи я – Севка. Отец, когда вернулся с фронта, начал называть меня «сявка», так у них в полку называли молодняк, новобранцев. А мама обиделась, говорит: «Почему сявка, это очень грубо. Пусть будет Севка», – и прижилось.

2

31 декабря Женя в полном одиночестве наряжала елку. Вся семья уже уехала к бабушке. Она не могла решить, с кем идти встречать Новый, 1966 год, с Бяшей или с Арсеном, математиком. Они оба по очереди звонили ей и настойчиво требовали ответа. Она сомневалась. Арсен пригласил ее на новогоднюю вечеринку в Главное здание, где он жил в общежитии. Об университетских отмечаниях Нового года по Москве ходили легенды, и многие готовы были буквально на все, чтобы туда попасть. Жене тоже было любопытно, тем более что она помнила Витькины рассказы об этих «вечерухах». «Может быть, и он там будет?» – подумала она и вдруг обратила внимание, что обычного замирания сердца, как всегда бывало, когда она вспоминала Витьку, на этот раз не произошло. Сценарий, который она бесконечно проигрывала у себя в голове: она будет с кем-то невероятно красивым и талантливым, в ослепительном платье, Витька побледнеет и остановится, не зная, что сказать, потом пошутит, отводя глаза, а она ему скажет нечто такое проникновенно-мудрое, что он сразу осознает всю необратимость своей ошибки, – перестал ей быть интересен. А ведь во многом ради такой встречи Женя и поступала на биофак…

Раздался очередной звонок. Это был Бяша. Женя услышала в трубке писклявый голос его матери: «Что же это такое, уже девять часов, а ты до сих пор не можешь уговорить эту принцессу встретить с тобой Новый год». Смешно, но Женя вдруг сразу решила, что пойдет с Бяшей.

– Все, осталось только последнее, – бодро сообщила она. – Я уже притащила лестницу, сейчас надену верхушку и выхожу.

– Не понял, какую верхушку, что наденешь? – Бяша казался озадаченным, что было даже приятно, обычно все ему было нипочем.

– Не важно. Так, где это будет?

– Увидишь. Бери такси и останавливайся у «Армении». Я там тебя буду ждать.

Подъезжая, из окошка такси Женя еще издали заметила его высокую фигуру. Савелий расхаживал по улице, немного покачиваясь на длинных ногах.

«Смешной, как будто всю жизнь провел на корабле. Тоже мне, пират», – подумала Женя.

Бяша забрался в такси и повез ее в высотку на Баррикадной, к своему однокласснику Владику Воробьеву. Народу было немного, человек десять. Женя любила танцевать, но Савелий не танцевал, да и никто не танцевал. В основном сидели за столом, ели и пили коктейли, которыми мальчики очень гордились. Отец Владика, известный академик, из недавней поездки за границу привез разные интересные напитки и настоящий шейкер. Жене все время подливали, она быстро опьянела, и все происходящее немного вышло из фокуса. У одной из приглашенных девушек пропало кольцо, его долго искали, и, кажется, так и не нашли. Глаза у Жени слипались, она хотела домой, хотела спать, но о такси в такое время и мечтать не стоило. Гости начали укладываться на ночевку.

– Вы здесь, – сказал Вадик, кивнув в сторону родительской спальни, и убежал устраивать остальных.

Женя присела на краешек кровати, больше в комнате сесть было не на что. Бяша снял пиджак, расслабил узел галстука.

От выпитых коктейлей голова у Жени кружилась, к горлу подступала тошнота. Усилием воли Жене удалось подавить приступ.

– Что это ты делаешь? – спросила она.

– Но ведь мы спать собираемся? – с недоумением посмотрел на нее Бяша. – Я раздеваюсь.

– Я раздеваться не собираюсь в чужой квартире. Да и спать, собственно, тоже не намерена.