Она видела, как потемнел взгляд, как потяжелело выражение на лице.
Поймав ее пальцами за подбородок, слегка сжал.
— Никому об этом не рассказывай. Никогда. Ты подпишешь себе смертный приговор.
Круто отпустил, так что девчонка на миг потерла равновесие, и не глядя больше в ее сторону, вернулся в дом.
Выругавшись, она подошла к одному из охранников, стоящих у ворот.
— Вы меня понимаете? — и, дождавшись кивка, велела: — Отведите меня к Двадабру.
***
В больших залах дома с барельефами горели костры. Вокруг них, что-то горячо обсуждали старцы. При виде Марины они замолкли, и даже самый дряхлый из них преклонил голову.
— Приветствую тебя, принцесса земель Аравилата. Меня зовут Двадабр, — произнес воин, встретивший их у храма.
Марина, растерявшись, кивнула.
— Чем мы можем тебе служить, Знародная? — спросил воин, видя, как она стоит и молчит.
— Мне нужна помощь и совет.
— Пойдем в малую залу.
Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал на кресло возле горящего огня. Сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.
— Могу ли я среди вас найти мага, способного вернуть меня назад? В мой мир, — спросила она без обиняков.
— Среди нашего народа есть маги, подобные Лорду смерти, — произнес он задумчиво. — Но зачем ты хочешь вернуться?
— Мой дом там.
— Овинга твой дом и твоя чаша.
— Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня убьют. Хороша чаша! — от переживания она встала, заходила туда-сюда.
— Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.
— Так вы поможете? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь. Марина уставилась на воина, который смотрел на костер.
— Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.
Он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Передал ее и удалился. Воин открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.
— Это принадлежит тебе, — сообщил он. — Мы храним его со дня твоего первого перехода. Сними верхнюю одежду.
— Может не стоит, — она, скептически свела брови на переносице.
Поднес к руке девушки и аккуратно перевязал вокруг бицепса.
— Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять должное отношение.
— В смысле? — охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. — Как клеймо на лбу. Как это снять? Снимите, сейчас же.
Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже. Воин одобрительно взглянул.
— Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, — пожелал Двадабр, низко поклонился и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:
— А почему он Лорд Смерти?
— Нет более сильнейшего мага огня и смерти в магии подземелий. Умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.
— Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?
Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, торопливо заговорил:
— Связываться с ним дороже себе, Знародная. Найди своего Хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам Смертник, не может запретить им защищать опекаемого. Это поможет дать законное убежище.
Марина вздохнула, понимающе кивнув.
Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.
— Приказ старейшин, Знародная, — пояснил тот, что провожал ее к дому с барельефами.
Похоже, Двадабр времени зря не терял, со злостью подумала Марина.
Арвил сидел в кресле, ничего не сказав, лишь смотрел на нее хмурым взглядом.
— Отказал тебе Двадабр?
Она проигнорировала его, повалившись на кровать, в чем была.
***
На следующее утро Марина собираясь в путь, осталась стоять, как вкопанная у крыльца. С ужасом оглядывая огромного вороного жеребца.
— Я не езжу на этом.
Ее бесцеремонно схватили за плечо, под ахнувший шепот провожающих, больно и топорно усадили перед собой. Лошадь тронулась, цокая копытами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ей казалось, что она слишком высоко от земли, каждое движение животного отдавалось в седло, за спиной прижимался Арвил, могучий и ненавистный.
— Мое оружие, — давясь оскорблением, прошептала она, вспомнив, что кроме него у нее с собою ничего, в общем-то, и не было.
— Тебе не понадобится, — колюче отрезал он, направив лошадь из деревни.
Проснулся он в не настроении, да и где тут быть довольным, когда мысли о боли в мошонке, а не о предстоящем путешествии. Он уже точно знал, что сделает, как только окажется в Бултаме.
Через четыре часа они выехали из леса на сопки, покрытые пестрыми луговыми цветами. Где-то за головой ощущалось его жаркое дыхание, как он, ведя поводьями, задевает руками ее плечи. С непривычки заболели ноги и заныл живот. Когда устроили привал, у Марины, не нашлось сил даже слезть с животного.
— Не трогай, — обессилено прорычала она не в состоянии пошевелиться.
Арвил стащил ее с лошади и, не сказав ни слова, поставил на ноги. Сделав пару неуверенных шагов, она гнетуще вздохнула и опустилась на землю.
Он развел огонь и, достав в одном из баулов хлеба с мясом, разложил на вышитой тряпице. Затем принес два закупоренных бурдюка. Подошел к девушке и протянул руку.
Расплатился с ней таким же чёрствым взглядом, руку убрал, продолжая стоять. Марина, собрав всю волю в кулак, поднялась, гордо выпрямила плечи и поплелась за ним.
— Сколько нам еще, до Аравилата? — спросила она, насытившись едой, и немного расслабившись.
— Едем до Бултама. Оттуда на дирижабле доберемся за несколько дней.
Он растянулся у костра, как огромный хищник, вытянул длинные ноги и, казалось, больше никуда не спешил.
— Бултам?
— Торговый город, народов Огня.
— И много здесь народов?
— Пять, — Арвил с интересом посмотрел на нее. — Для тебя все это ново. Есть еще два — измеры и ангелы. Последних, ты видела.
Ее передернуло. Она встала, обхватив себя руками.
— Несколько дней это сколько?
— Семь, — казалось, Арвил подобрел окончательно, и не слишком внимательно наблюдал за ней, добродушно крутя травинку в руках.
— Может, у меня есть что-то, что я могу тебе предложить взамен? — спросила она скорее от отчаянья, чем из надежды.
Он скользнул по фигуре заинтересованным взглядом.
— Должны же у тебя иметься меркантильные интересы, — растерялась она, в глубине души разрываясь отчаянной мольбой, дабы были. — Я богатый человек. Я продам квартиру. Найдешь себе столько баб, сколько захочешь!
Он откинувшись на спину, загоготал своим выдающимся басом, чуть ли не хрюкая. И этого оказалось достаточно, чтобы она мгновенно среагировав, выхватила его меч, и приставила к горлу.
Теперь, когда он знал, что в этих руках меч далеко не игрушка, это тут же сказалось на его желаниях. И почему запретное так сладко.
— Не усвоила Ты урок, маленькая.
— Или, жизнь за жизнь, — гордо поддела, стараясь контролировать любое движение.
— Слишком-слишком приятно, — поддразнил он ее, припоминая слова в ванной, иронически улыбаясь. Серые глаза, обычно безжизненные и холодные, недвусмысленно блестели сарказмом.
Он развел руки в стороны, и слегка пошевелил пальцами, от костра отделился небольшой огненный шар.
Марина попятилась, отходя по дальше, с опаской и страхом реагируя на горящий клубок.
— Пока у мага не связаны руки, он свободен.
Она резко остановилась, с силой воткнула меч в землю.
— Арла веста ри, комуравы кохра! Толей!
Меч осенился желтым кругом, разошедшимся на метр вокруг.
Арвил цокнул языком, встал, покачал головой. Обошел круг словно медведь.
— Быстро учишься. И способности есть.
Кряжисто хмыкнул. Затем ушел за костер, не отпуская огненной сферы. Взгляд его, приобрел тоже азартное выражение, что и вчера в драке при храме. Несильно хлопнул.