Она уже понемногу приходила в себя, когда ее неожиданный спаситель наконец оставил лошадь. Он повернулся к ним и собирался заговорить.
Он протянул Саре ее шаль и сухо заметил:
— Сейчас она вам нужнее, чем этому бедному животному.
Только теперь Сара вспомнила, что ее противник — страшный человек с тяжелым дыханием, отвратительным запахом изо рта и цепкими ненасытными руками — разорвал ворот ее платья, но она почти безразлично глянула вниз. Мысли о приличиях представлялись такими неважными, однако она послушно приняла шаль и завернулась в нее. Одно плечо оставалось почти голым, но это меньше всего ее тревожило. Она смотрела на своего спасителя с нескрываемым любопытством.
На его измазанном сажей лице играли красные отблески пламени, и Сара никак не могла представить, как он на самом деле выглядел, кроме того, что он был высок и, судя по тому, как он буквально подхватил и отшвырнул напавшего на нее бандита, он, несомненно, был очень силен.
Он производил впечатление человека, сдерживающего свой гнев только с помощью значительных усилий. Сара не понимала причин его плохо скрываемого раздражения. Левый рукав его формы темнел от крови, и незнакомец держал руку, стараясь ее не сгибать, будто каждое движение причиняло ему боль, — отчасти это объясняло его гнев. Но его окрашенный горечью юмор свидетельствовал, что причина кроется все же в чем-то другом.
Он произнес с видимым усилием, явно пытаясь умерить свой гнев:
— Я не стану спрашивать, мадам, почему вопреки здравому смыслу вы решили остаться в городе и выбрали для прогулки столь неподходящее время. Но, как вы сами убедились, гулять сейчас крайне опасно. Самым правильным для вас было бы вернуться домой и оставаться там, пока все не успокоится.
Сара хотела язвительно поинтересоваться, когда, по его мнению, это произойдет, не тогда ли, когда город сгорит до основания, но ответила иначе:
— Я бы с удовольствием так и поступила, капитан, да только вы и ваши люди сожгли мой дом весьма старательно.
Его губы напряглись, однако он сдержался.
— Отлично! К сожалению, ваш дом сгорел. Но у вас широкий выбор. Жители покинули город, он пуст. Выбирайте любой дом по вашему вкусу. Вы забаррикадируетесь изнутри, а я, если хотите, даже выставлю часового у вашей двери. Могу пообещать, больше вам никто не станет досаждать.
— Интересно, почему ваше предложение, капитан, не вызывает у меня приливов восторга? — спросила она с иронией. — Надеюсь, вы простите меня, но в силу обстоятельств я не верю ни вашему слову, ни вашему часовому. Я не собираюсь оставаться в городе: сгореть вместе с общественными зданиями — малоприятная перспектива.
Он быстро справился с собой и затем сказал:
— Возможно, вы еще не поняли, мадам, город полон британских солдат… — По его голосу было заметно, что терпение его на исходе.
— Как ни странно, я уже догадалась, капитан, — нежно проворковала она.
Он проигнорировал ее слова.
— Если вам мало, напомню: единственные соотечественники, с которыми вам придется в ближайшее время общаться, отъявленные негодяи, вроде недавнего очаровательного мерзавца. Две женщины на улице, без сопровождения, просто напрашиваются на неприятности. Особенно, — добавил он мрачно, скользнув по ней взглядом, — когда одна из них молодая и очень хорошенькая.
Ни его взгляд, ни тон не содержали комплимента, совсем наоборот.
К этому времени Сара разъярилась не на шутку, и ей было необходимо найти врага, на которого можно обрушить свой гнев.
— Но, устроив этот грандиозный фейерверк в честь вашей победы, вы не оставили мне выбора, капитан, — сказала она язвительно. — Если так, я предпочитаю покинуть оккупированный врагом город. И, кстати, вас это совсем не касается. Я благодарна вам за оказанную помощь, но вас ждут дела: в городе, вероятно, есть еще здания, которые вы не уничтожили, и, следовательно, вам и вашим людям предстоит много работы.
Его лицо снова напряглось, а когда он отвечал, голос его дрожал.
— Согласен, мадам. Я умываю руки. Как вы правильно заметили, спасать невоспитанных и нарочито безответственных красавиц не входит в мои обязанности.
Слова задели ее за живое.
— Ах, невоспитанных! — повторила она в ярости.
— Да, невоспитанных. Но, проигнорировав все предупреждения и оставаясь здесь лицом к лицу с врагом, не собираетесь же вы сделать из себя еще и мученицу? Я достаточно перенес за сегодняшний день, и потому подвожу черту, хватит!
Даже упрямой Саре вдруг показалось верхом глупости стоять посреди горящего города и ссориться с абсолютно незнакомым человеком. Она подавила очередную вспышку гнева и потому смогла ответить ледяным тоном:
— Нет, мученицу я строить из себя не собираюсь, Однако смею вам напомнить: как бы я ни решила поступить, не ваше дело. Впрочем, у меня нет времени на бесплодные споры. Прошу вас, капитан, оставить меня.
Он и не пошевельнулся.
— Боже! Придай мне сил! — воскликнул он, обращаясь к небесам. — Ответьте всего на один вопрос, мадам. Если не секрет, куда вы направляетесь? Может, вы не осознаете, что город окружен британскими войсками, окрестности переполнены испуганными и отчаявшимися мужчинами, которые, не раздумывая, убьют вас, в крайнем случае, просто отнимут вашу лошадь и повозку.
Известия не обрадовали ее: она надеялась, что столицу поджег небольшой отряд британцев, а основные силы находятся еще далеко. Но она решила не поддаваться страху и ответила с насмешкой:
— Вы пытаетесь уверить меня, будто британские солдаты нападают на беспомощных женщин, а не только сжигают покоренные города?
Капитану казалось, что он контролирует свое поведение, и потому он не мог даже представить, как резко у него напряглись скулы. Мгновение спустя он резко парировал:
— Я говорю об американских солдатах, мадам! Сегодня днем ваши войска потерпели сокрушительное поражение. Многие ранены, многие попросту напуганы. Они разбрелись кто куда.
Это было еще более неутешительным известием, хотя, безусловно, она о многом уже догадывалась сама.
— Я не боюсь собственных солдат, — настаивала она упрямо.
— Вы не боитесь собственных солдат, — произнес он глухо, — а следовало бы. Вам не хватает жизненного опыта.
Некоторое время он боролся с собой, и упорная борьба отражалась у него на лице. Наконец он удивил ее еще больше, жестко сказав:
— Как бы мне ни хотелось, я не могу бросить вас на произвол судьбы! Я достаточно перенес за сегодняшний день, чтобы еще и вы были у меня на совести. Если вы твердо намерены пуститься в это рискованное и безрассудное путешествие, я, по крайней мере, проведу вас через наши позиции. А потом действуйте самостоятельно. Я не располагаю ни временем, ни ангельским терпением, чтобы оберегать двух малознакомых женщин от последствий их собственной глупости.