И он следовал за ней. Он не гордился этим, но ему было лучше от того, что он приглядывал за ней. На всякий случай. А если на нее попытаются напасть?
Он не сомневался, что она могла защититься. Сила в ней точно передалась от Зевса, хоть он не хотел признавать это. Его брат был худшим отцом.
Но в Коре была и капля от Деметры, меньше, чем он ожидал. Да, она повторяла слова матери, как хорошая дочурка. Но в ней был огонь, который мог затмить солнце. Гелиос гордился бы, узнав, что хоть у кого-то внутри оставалась сила солнца.
Когда она покинула дом с колоннами, который ей дала Деметра, он решил, что Артемида позаботится о ней. Он чуть не ушел в Царство мертвых, зная, что охотница была скучной. Они, скорее всего, пойдут к храму и будут смотреть, как резвятся нимфы. Аид такое плохо терпел.
А потом Кора стала спорить. Артемида хвалила жизнь богини-девственницы — глупости — и Кора не слушалась ее. Казалось, ее терпение было на исходе, и она начала становиться богиней, которую он увидел под оболочкой, которую раскрасила ее мать.
Аид остался.
Особенно, когда увидел кровь в храме Артемиды и понял, что это значило. Она сорвется, а Кора пострадает в хаосе. Он не даст никому навредить ей.
Только… Может, этого шанса он и ждал. Момента, чтобы увидеть, как глубоко та богиня была зарыта в ней.
Это было опасно. Она могла нуждаться в его помощи, и он даст все, если она попросит. Но она могла куда больше, чем знала.
Аид надел знаменитый шлем на голову. Магия в нем позволяла ему становиться невидимым даже для глаз богов. Никто его не увидит. Даже она.
Он прошел к храму рядом с ней, готовый оттолкнуть любого смертного, который попытается навредить ей. Но они игнорировали ее. Может, она как-то сделала себя невидимой, хотя он не слышал, чтобы другие боги умели то, что он сделал. Люди просто не видели в ней угрозу.
Он нарушил свое правило невидимости, прошептал ей на ухо:
— Почему тебе не остановить их?
Глаза Коры были большими и полными слез. Одна покатилась по ее щеке, когда Кора склонилась и коснулась носа мертвого оленя.
— Зачем они это сделали? Не понимаю. Боги тут, чтобы им помочь.
Но она знала, что это не было правдой. Должна была знать.
Аид мог рассказать ей тысячу историй, как боги вредили людям. Им было плевать на жизни смертных. Ни один бог не хотел облегчить их дни, смертным было только тяжелее из-за богов.
Смертные каждый день страдали из-за богов. Зевс любил оставлять свое семя в любой женщине, какая ему попалась. Гера любила наказывать любого, кто попался ей на глаза. Артемида думала, что ее спасение женщин помогало, но она прогоняла их в чудовищные жизни. Афина сражалась. Аполлон насиловал. Дионис доводил мужчин до ранних смертей.
И так можно было продолжать долго. Если бы она пригляделась, она поняла бы, почему эти люди хотели, чтобы об их боли знали.
Кора встала, когда мужчина побежал к ней. Он кричал, дико размахивал мечом над головой. Он не был воином, но все еще мог навредить острым краем клинка.
Аид подготовился к бою, но застыл, когда Кора подняла ладонь. Магия искрилась на ее пальцах, мужчина застыл на месте.
Она не управляла им, но две лозы вырвались из земли. Они обвили его горло, сжимая, как змеи, воруя дыхание из его легких.
— Почему? — снова спросила она.
— Долой богов, — прорычал мужчина.
Аид смотрел спокойно, как лозы извивались. Они сломали шею мужчины с громким треском, отпустили, и он упал на землю. Аиду придется позже найти душу мужчины и убедиться, что она попала на верный путь в Царстве мертвых.
Если честно, он не думал, что в Коре была такая жестокость. Даже Деметра могла убить, когда хотела, но она редко хотела. Он повернулся с раскрытым ртом, хоть она не видела его.
Такую Кору он еще не видел. Она стояла, опустив руки по бокам. Ее волосы потемнели до темного кроваво-красного оттенка. Ее щеки пылали от гнева, но его внимание привлекли ее глаза.
Слезы катились по ее щекам, но они были красные, как кровь. Словно она истекала кровью, а не плакала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Они не должны так делать, — прорычала Кора. — Не важно, насколько они злые. Это невинные жизни.
— Думаешь, Артемида невиновна? — его голос принес ветер. Аиду было интересно, видела ли она действия подруги.
— Не Артемида, — ответила с гневом она. — Они.
Он этого не ожидал. Он думал, что она сожмется в страхе, как учила ее делать Деметра. Он не ожидал силы, которая могла разбить мир.
Смертные замерли и смотрели на мертвого друга. Они посмотрели на Кору с гневом в глазах, и он знал, что они собирались напасть.
— Если они захотят тебе навредить, что ты с ними сделаешь? — спросил он.
— Я заставлю их почувствовать боль.
Как неожиданно.
Как необычно.
Аид отошел на шаг, позволил ее силе свободу. Больше мужчин бросились к ней волной пота и грязи. Они побежали с глупой натурой фермеров, думавших, что меч делал их солдатами. Но они не были солдатами.
Растения ожили вокруг них. Лозы хлестали, листья стали лезвиями, которые рассекали кожу. У смертных не было шансов против ее гнева, хотя Аид не знал, за что она наказывала их.
Она думала, что они должны были поклоняться богам сильнее, чем делали сейчас? Нет, он уже понял, что она была достаточно умной, чтобы видеть изъяны их вида.
Может, она вымещала на них свое недовольство, но он не верил и в это. Она была слишком доброй. Слишком милой для такого.
Когда все мужчины оказались мертвыми на земле, и их кровь стала питать ее растения, он снова шагнул ближе.
— Зачем ты убила их? — спросил он, любопытство добавило в его голос хрипотцу. — Почему не отпустила?
— Как же? — она повернулась и упала на колени рядом с оленем. Она прижала ладонь к изящной голове, неподвижной после ненависти смертных, решивших животными наказать богиню. — Жизнь священна, — выдохнула она. — Вся жизнь. Не только их жизни.
Он ощутил, как она потянула силу из земли. Трава вокруг нее увядала, чернела, пока она собирала силы для заклинания.
Он увидел, как она глубоко вдохнула, грудь приподнялась изящно, как у лани. Кора выдохнула, и олень снова открыл глаза.
— Невозможно, — прошептал он. Он уже знал, что она смогла это.
Это было доказательством, что Деметра не знала ничего о дочери или ее силах.
Олени и медведи встали, стряхнули смерть, словно просто уснули. Лань рядом с Корой вздохнула и опустила голову на ее колени. Она словно благодарила богиню за возвращение к жизни.
Аид снял шлем и перестал быть невидимым.
— Силы смерти только мои, — сказал он. — Как же ты это совершила?
Кора посмотрела на него, словно знала, что он все время был тут. В ее глазах не было искр удивления.
— Ты сказал, что у меня нет пределов. Я не хотела их смерти.
И они жили.
Точно, богиня. Он еще не видел кого-то близкого к нему, как эта женщина. Аид был в восторге. Впервые за тысячу лет он не был один.
Он опустился на корточки рядом с ней и опустил ладонь на оленя.
— Как ты это сделала?
— Я обменяла их, — ответила она. Гнев в ее глазах сменился горем. Она посмотрела на лань на своих коленях и погладила ее мягкую шерсть.
— Я не должна была делать это. Смертью не подобает карать за смерть. И те люди…
Нет, он не хотел, чтобы она увяла после того, как исполнила самое волшебное заклинание из всех, что он видел в жизни.
Аид поймал ее ладони своими.
— Милая, потому у тебя есть друзья в высоких местах. Хотя в моем случае это друзья в низких местах.
Она сжала его пальцы и позволила лани встать. Огромные глаза смотрели в его душу. Кора пробралась под его кожу, и если она продолжит так на него смотреть, он сделает все, что она попросит.
— О чем ты? — в ее словах была надежда. — Что значит, друзья в низких местах?
— Это значит, что я — владыка Царства мертвых. Их души теперь под моим надзором, и я прослежу, чтобы с ними разобрались.
— Правда? — ее слезы выступили снова.