Какое сильное влияние оказал митрополит Макарий на становление Московского самодержавия, свидетельствует хотя бы то, что именно ему принадлежит изначальное употребление слова «Россия». До него такого понятия в ходу не было. Протоиерей Григорий Дьяченко в «Полном Церковно-Славянском Словаре» пишет: «Первоначально Россия называлась «Русью», затем, до Иоанна IV Грозного она называлась «Русиа». Современный Иоанну Грозному митрополит Московский Макарий первым начал употреблять слово «Россия», и государи, следовавшие за Иоанном Грозным, в своих речах и грамотах большею частью употребляли слово «Русиа» и весьма редко Россия, и только с царствования Алексея Михайловича вместо «Русиа» во всеобщее употребление вошло слово Россия». Таким образом, само современное название нашего государства есть результат деятельности святого митрополита Макария, учителя и духовного наставника царя Иоанна.
Кроме святителя Макария, у царя были и другие весьма мудрые и прозорливые советники. 8 сентября 1549 года государю был подан проект реформ И.С. Пересветова. В нем осуждалось засилье бояр и отсутствие законности, а «грозному и мудрому царю» предлагалось управлять независимо от вельмож, на благо всего государства, а не касты аристократов. В противовес политике Сильвестра-Адашева, выражавшей интересы удельных князей, предложенные Пересветовым преобразования способствовали укреплению державы.
Клевета не миновала царских сподвижников. В пылу газетной полемики недобросовестные современные публицисты обвиняют Ивана Пересветова и в исламофилии, и в том, что он служил католическим государям, и в стремлении превратить русскую армию в сборище продажного сброда, и в прочих подобных «грехах». Конечно, это совсем не так.
Иван Семенович Пересветов родился в Великом княжестве Литовском, был первоначально подданным не России, а иного государства, и странно требовать от него немедленной службы «православному государю». Он много лет служил в различных европейских армиях, был дипломатом. После встречи с русским послом в Молдавии решил стать российским подданным и в 1539 году (когда царю Иоанну Грозному было всего 9 лет) переехал в Москву. России он навсегда остался верен, хотя и испытал здесь от преследований сильных мира сего множество невзгод.
Он, по его собственным словам, выехал в Россию с Запада потому, что услышал пророчества «многих мудрецов», что царь будет вводить «во всем царстве своем правду великую», а сам Пересветов хотел при этом «за веру христианскую и за честь государеву пострадати и главу положити».
В своих публицистических трудах Пересветов обличал «многие неправды» греческих и русских вельмож и призывал государя ввести «правду в царстве». Говоря в «Сказании о Константине» о трагической судьбе православной Византии, Пересветов указывает, что Греческое царство погибло оттого, что греческий царь и вельможи забыли правду Пересветов считает, что именно вельможи – виновники всех неправд в государстве. Он описывает неправый суд, взяточничество, хищения, междоусобицы, связь, как бы сейчас сказали, государственных чиновников с криминалом (знакомая сегодняшнему человеку картина, не правда ли?).
«Все царство заложилось за вельмож!» – с горечью восклицает Пересветов, говоря о состоянии Византийской империи накануне ее падения. – царевой грозы к ним не было». А затем добавляет, что не видит правды и в Русском государстве (когда он приехал в Россию, был пик боярского самоуправства в малолетство Иоанна Васильевича). Тут-то он и говорит, что «Бог не веру любит – правду». Подразумевая под этим, что православные греки Евангелия читали и слушали, а воли Божией не творили, поэтому оказались менее угодны Богу, чем магометане-турки, завоевавшие Византию – Второй Рим. Одной веры, продолжает Пересветов, недостаточно, вера должна быть подкреплена делами, воплощена в государственных законах, отвечающих Евангельской правде: «В котором царстве правда, в том и Бог пребывает, и помощь Свою великую подает, и гнев Божий не воздвизается на царство».
Мерилом оценки у Пересветова служат личные качества и добродетели, от наличия которых в вельможах, судьях и самом государе и зависит прочность государства. Иван Пересветов пишет о России, находящейся в тисках боярского беспредела, следующее: «Вера христианская добра, всем полна, и красота церковная велика, а правды нет… Правду Бог любит, и сильнее всего правда… Коли правды нет, то ничего нет».
Интересно, что потребность в правде русского общества, пережившего в 40-х гг. XVI столетия боярское правление выразил и другой современник Грозного царя – преподобный Максим Грек. Беспощадно и резко он обличал общественные нестроения в «Слове пространном, излагающем с жалостью нестроения и бесчиния властей и властителей последнего века сего». А самому царю написал «Главы поучительные к начальствующим правоверно», которые перекликаются с рассуждениями Ивана Пересветова: «Ничтоже убо потребнейше и нужнейше правды благоверно царствующему на Земли… душа благовидная благоверного царя, украшенная правдой и чистотой, украшает и согревает все ей подвластное».
Действительно, если нет правды в делах, то и веры нет. Апостол Иаков сказал: «вера, если не имеет дел, мертва сама по себе… покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих… и бесы веруют и трепещут» (Иак. 2, 17–19). Разве не прав Иван Пересветов: Бог не веру любит, а правду, ибо и бесы веруют, но правды не творят…
В турецком же султане Магомете II, Пересветов видит правителя, который, несмотря на то, что не был христианином, ввел в своем государстве порядок, отвечающий христианской правде. Пересветов прямо говорит, что «за мудрость салтана, за установленную им правду в стране, Бог помог салтану, а царь Константин… прочитал лживые книги (то есть, униатские – В.М.), не стоял за правду… оттого греки царство потеряли, а скверные турки все царство полонили». Весьма разумный взгляд на вещи, поддерживаемый, кстати, и самими православными греками, которые говорили, что лучше видеть в Константинополе турецкую чалму, чем латинскую (епископскую) шапку.
И действительно, Магомет II уже на третий день после взятия Константинополя восстановил православную (не униатскую) патриархию и позволил православным выбрать в Патриархи святителя Геннадия Схолария, стойкого борца против Флорентийской унии, дав при этом православным налоговый и судебный иммунитет. Господь послал Магомета II как бич Божий, как бурю, очищающую великий город от позорной унии с римскими еретиками. Но клеветники, обвиняющие великого русского православного мыслителя в любви к мусульманам, не хотят этого видеть.
Как не «видят» они и того, что Иван Пересветов предлагает создать не наемническую, а постоянную, регулярную армию. Регулярная армия нуждается в жаловании, потому Пересветов и советует царю «веселить» ее из казны («годится со всего царства своего доходы собе в казну имати, а ис казны своея воинникам сердца веселити»), то есть – собирать на ее содержание специальный налог.
Пересветов считает, что служебное положение в армии должно определяться не знатностью рода, а личными заслугами и храбростью, что армия должна держаться на дисциплине и постоянном обучении воинской науке. Воинские начальники обязаны следить, чтобы в армии не было хищений, разбоя, азартных игр, пьянства.
То, что предлагал Пересветов, без сомнения, шаг вперед по сравнению с дворянским ополчением, существовавшем на «подножном корму» и не удовлетворявшем потребностям вновь образованной Православной империи, вынужденной защищаться от многочисленных врагов. И хлебопашец не должен был идти на войну. За него воевали регулярные войска. Тот, кто называет профессиональную армию «наемной», оскорбляет честь офицеров Российской армии, которые и ныне получают от государства жалованье из казны.
Много можно писать о предлагаемых И.С. Пересветовым судебной и финансовой реформе, реорганизации торговли – с целью установить во всех областях жизни Русского государства правду Божию. Для борьбы со злом нужен меч, считает Пересветов, нужна «царева гроза» – чтобы карать царским судом всех нарушителей правды. «Ибо начальник есть слуга Божий, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим., 13:4).
Если и сегодня предложенные Пересветовым реформы вызывают такое отторжение, то трудно себе даже представить, как ненавистны они были княжескому «синклиту» и его ставленникам, пытавшимся ограничить власть самодержца.
Таким образом, в начале 50-х годов XVI века Россия оказалась на политическом распутье. С одной стороны, Иоанн IV стремился к сохранению и укреплению сильного централизованного государства, для чего он использовал созданную им и его сподвижниками теорию самодержавной власти. По Платонову, самодержавие опиралось «на сознание народной массы, которая видела в царе… выразителя народного единства и символ национальной независимости». В то же время царская власть была независима «от каких бы то ни было частных авторитетов и сил в стране». Исходя из этого, можно сказать, что самодержавная власть являлась одновременно демократической и абсолютной и выражала общенациональные интересы.