что все фамилии, имевшие какое-либо отношение к Риму, находились в лихорадочном волнении и ожидали с беспокойством и страхом избрания нового папы. Не удивительно, что и семья Медичи отчасти забыла своё горе по смерти Лоренцо и следила с напряжённым вниманием за собранием конклава в Риме, от которого зависело решение занимавшего всех вопроса. Помимо того что муж Маддалены мог иметь некоторые опасения относительно незаконно приобретённого имущества, которым он был обязан покойному папе, вопрос об избрании нового близко касался будущности молодого кардинала Джованни Медичи.
Победа осталась за испанским кардиналом Родриго Борджиа, который по колоссальному богатству превосходил всех своих противников. Он вступил на престол св. Петра под именем папы Александра VI.
Этот выбор вполне удовлетворил Клару Медичи, потому что возвышение Родриго Борджиа имело особенно важное значение для фамилии Орсини и открывало новые пути для её честолюбия. Сам факт, что такая знатная фамилия, как Орсини, с таким великим прошлым, основывала свои надежды на преступной связи женщины из их дома с кардиналом, вступившим на папский престол, служит очевидным доказательством безграничной власти тогдашнего папства.
Фамилия Борджиа кроме богатств славилась своей знатностью. К их роду принадлежал папа Каликст III, при котором эта испанская фамилия водворилась в Риме к неудовольствию древних римских домов Колонна и Орсини. Родриго на двадцать пятом году своей жизни был возведён в сан кардинала, и когда вслед за тем умер его брат, также занимавший видную должность и обладавший огромными богатствами, то он наследовал всё его имущество и сделался благодаря этому одним из самых влиятельных кардиналов.
Всем в Риме было известно, что новый папа ведёт весёлый образ жизни в дурном значении этого слова, так как уже много лет, забывая свой высокий духовный сан, он проводил время среди роскошных пиров и давал богатую пищу скандальной хронике. Равным образом ни для кого не было тайной, что у него было несколько детей от красивой римлянки по имени Ваноцца де Катанеи, из которых старший сын Чезаре и дочь Лукреция были почти взрослые. Родриго ещё до своего избрания в папы с помощью богатого приданого выдал Ваноццу замуж за одного уроженца Мантуи, получившего при этом должность камерария при папском дворе. Вслед за тем Родриго Борджиа вступил в дружеские отношения с синьорой Адрианой из фамилии Борджиа, вдовой одного из представителей дома Орсини, и поручил ей воспитание своей дочери Лукреции. Синьора Адриана была умная женщина и не сомневалась, что кардинал Борджиа хотя и может находить удовольствие в её обществе, но по своему ненасытному сластолюбию не удовлетворится этим и будет искать других связей, потому она сама свела его с женой своего родного сына, прекрасной и молодой Джулией Орсини, из дома Фарнезе. Кардинал встретил Джулию незадолго до её свадьбы в доме синьоры Адрианы. Джулия благодаря своей необыкновенной красоте была известна в Риме под названием «1а Bella». У неё были золотистые белокурые волосы, большие тёмно-голубые глаза и прекрасные правильные черты лица; при этом, по отзывам её современников, она была так хорошо сложена, что и в этом отношении никто не мог найти в ней ни малейшего недостатка. Неизвестно, когда, собственно, это юное прелестное существо попало в руки развратного Родриго Борджиа: случилось ли это до её брака вследствие сводничества Адрианы, или она возбудила чувственность пятидесятивосьмилетнего кардинала в тот день, когда стояла перед ним в его дворце невестой Орсини, во всём блеске красоты и молодости? Но одно несомненно, что Джулия после немногих лет супружества сделалась открыто любовницей Родриго Борджиа. Синьора Адриана покровительствовала этим постыдным отношениям, потому что это давало ей возможность быть самой могущественной и влиятельной особой в доме кардинала, а затем при папском дворе.
Если достижение высшего духовного звания в христианском мире зависело от суммы, какую могли дать соискатели папского престола, то мудрено ли, что все другие церковные должности выставлялись на продажу. Понятие о женской чести и добродетели не играло никакой роли, когда дело шло о блестящей будущности, власти или приобретении богатств.
Кардинал Борджиа выдал замуж свою прежнюю любовницу Ваноццу, чтобы уничтожить препятствие к достижению папского престола, так как она была матерью его детей, которые с этого времени должны были считаться его племянниками и племянницами. Расчёт умной Адрианы был вполне верен, когда она вслед за тем обратила взоры будущего папы на прекрасную Джулию Фарнезе; а кто умел хорошо рассчитывать, тот мог всегда занять видное место при папском дворе, где это качество ценилось выше других добродетелей.
В день папского избрания три женщины: Ваноцца, прежняя возлюбленная кардинала, Джулия Орсини, его новая возлюбленная, и синьора Адриана, воспитательница Лукреции, возносили пламенные молитвы к небу и давали всевозможные обеты Мадонне в том случае, если выбор падёт на Родриго Борджиа. Подобный факт достаточно красноречив сам по себе. Если мы взвесим отношения кардинала Борджиа к этим трём женщинам и мотивы, какие могли руководить ими в данном случае, то получим наглядное представление о печальном состоянии церкви и той путанице, какая господствовала тогда в религиозных воззрениях.
Родриго Борджиа действительно одержал верх над другими соискателями папского престола. Большинство голосов было на его стороне, но, чтобы обеспечить себе победу, ему необходимо было заручиться голосом кардинала Ровере, племянника Сикста IV, впоследствии вступившего на папский престол под именем Юлия II. Наконец и это препятствие было устранено благодаря находчивости Родриго Борджиа, который обезоружил своего противника обещанием отдать в его распоряжение важнейшие крепости страны. Эта уступка составляла заветную мечту воинственного кардинала Ровере, и он, как показало будущее, сумел при случае воспользоваться предоставленными ему преимуществами.
Новый папа Александр VI по случаю своего вступления на престол св. Петра получил самые восторженные поздравления от всех итальянских государств, хотя со стороны многих эти внешние заявления преданности далеко не соответствовали действительному настроению. Венеция была особенно недовольна избранием кардинала Борджиа, между тем как фамилия Медичи связывала с этим большие ожидания. Неаполь относился недоверчиво к новому папе; один герцог Миланский, Лодовико Сфорца, искренно радовался перемене правительства в Риме, потому что его брат Асканио занял должность вице-канцлера у нового папы; и можно было заранее предвидеть, что он будет иметь большое влияние на дела государства.
Лодовико Сфорца, названный «il Моrо» по смуглому цвету лица, незадолго перед тем достиг господства в Милане, откуда род его был изгнан фамилией Висконти, которая, в свою очередь, была вытеснена Симонетти. Теперь последние должны были уступить власть фамилии Сфорца, которая, таким образом, снова водворилась в Милане.
Ввиду этих условий Лодовико Моро употребил все усилия, чтобы утвердить своё господство в