оценить и охарактеризовать свои чувства. Это всё происходило потому, что у него тоже было что-то — там, в закромах. Было нечто, о чём он старался не думать и уж тем более не говорить. Может, они поэтому и тянутся так друг к другу, как два надломленных непогодой деревца, поддержать, не дать другому упасть. Если даже самого сломает окончательно.
Глава 26.
Сегодня ей хотелось, чтоб Дима остался на ночь. Чтобы он был рядом. Если бы девушка умела читать мысли, то давно бы уже знала, что и парень думал о том же. Да вот только не мог он позволить себе обмануться в очередной раз, надеясь, что «та» его больше не держит. А потому постоял на лестничной клетке возле двери, прижал к себе хрупкую девушку раз. И убежал. Ромала не могла понять его поведение. Она еще пару секунд постояла, глядя в полумрак лестничных пролетов, где еще были слышны его шаги, а потом стала открывать дверь.
— Я хочу быть с тобой, — огорошил раздавшийся позади голос.
Девушка вздрогнула. Ключи упали с металлическим звоном на каменный пол. Она вскинула глаза. Дима стоял на площадке меж этажей и смотрел на нее. Он не мог рассмотреть ее лица, так как на площадке не было света — то ли лампочка перегорела, то ли вывернул кто — но он понимал, что она смотрит и ждет. Быстро, перепрыгивая через ступеньку, он подлетел к ней.
Цыганочка с каким-то душевным трепетом глядела на него. Глаза парня едва проблескивали в полутьме, а руки, словно он у печки сидел, горячие, еще не забывшие, как держать гаечный ключ, обхватили ее. И она вдруг вцепилась в него. Он оторвал ее от пола, зарылся лицом в шелк волос.
— Я очень, очень хочу быть с тобой, только не могу… пока не могу… ты… ты, та кого я искал так долго, вот только… — зашептал он горячо.
— Молчи! Молчи! Не говори ничего! — перебила она, гладя его по русой голове.
А потом они целовались. И он кое-как сумел совладать с собой. Оторвался от нее и рванул вниз по лестнице. Ромала подняла ключи, открыла трясущейся рукой дверь, кое-как переступила порог квартиры, закрыла дверь, а потом долго стояла, прижавшись к ней. А может быть…
Дима позвонил ей, как только добрался домой, но разговор не шел. Они подолгу замолкали, и парню казалось, что, несмотря на это, их связывают мысли, которые наверняка были схожими. Столько невысказанного, недоговоренного, спрятанного, и спрятанного так, что и сам не сразу найдешь, даже если захочешь.
«Нужно как-то встретиться с Анной, —подумал он, и его даже бросило в жар: он, хотя и мысленно, но назвал ее по имени. Назвал и усмехнулся с горечью,— а может действительно, выздоравливаю…»
Днем Дима встретился с Ромалой. Повод был весьма радостный: старенькая «Нива» отремонтирована! Девушка, услышав это, тут же вознамерилась сама явиться в автомастерскую за своей несравненной машиной. Тем более, что это произошло весьма и весьма кстати. Сегодня возвращалась Люся с ребятишками из Москвы. Паша уже три раза звонил и говорил, что, скорее всего, не сможет встретить свое семейство, мычал, призывая к жалости. В общем, кума сдалась. Практически без боя. Так что известие очень обрадовало девушку. Если бы она в тот момент хотя бы просто подозревала, чем закончится для нее эта поездка в аэропорт, то сама бы подпалила свою машину, а заодно и ногу себе сломала. Чтоб наверняка не ездить.
Дмитрий забрал Ромалу из студии.
— Рада, небось, радешенька, что твоя несравненная тачка реанимирована?
— А ты как думаешь?! Я уже неделю без машины! — воскликнула та в ответ.
— Не хочешь пересесть на иномарку?
— Нет! Ту, какую хочу, всё равно не могу купить, а просто менять машину на иномарку, так сказать, для солидности и статуса, ни к чему.
— Ясно! Давай заедем куда-нибудь, поедим, а то брюхо аж подвело! — взмолился трагическим голосом Дмитрий. Ромала кивнула, а когда они уже выходили у кафе, парень как будто невзначай бросит: — А что касаемо машины, поженимся, я тебе какую хочешь куплю!
Девушка вскинула на него изумленные глаза, хотела уж было что-то ответить, но он подтолкнул ее к двери, не давая возможности и рта открыть.
Пока они ожидали заказ, Дима мог любоваться Ромалой. Она говорила о предстоящем конкурсе восточного танца, о том, что ее бальные танцоры привезли из Москвы кубок, а брейк-дансисты заняли по области первое место, периодически заправляя непослушную прядку волос за розовое ушко. Он всё уже придумал. Он решился сходить сегодня вечером к Михаилу и Анне. Он еще как-то страшился думать об этом так открыто, но уже уговаривал себя, что излечился. Вот только затылок что-то опять разболелся, будто сверло воткнули и медленно-медленно поворачивают. Дима даже встряхнул головой, на какое-то время помогло, а потом опять засверлило, точно дыру прожигая. Наконец, принесли тарелки, Ромала всё еще что-то говорила, а парень оглянулся. Оглянулся и замер. Там, в глубине зала, сидела пара. И мужчина прямо, не отводя глаз, смотрел на Дмитрия, и тот, конечно, его узнал.
Михаил…. А напротив него, сидя спиной к Диме, блондинка.
«Вот тебе и сходил, вот тебе и проверил»,— подумал он зло.
Михаил не отводил взгляда, его губы шевелились, видимо, он что-то говорил, блондинка стала оборачиваться… У Дмитрия взмокли ладони, и тут его весьма ощутимо тряхнули за руку. Он бросил взгляд на свою спутницу. Ромала с каким-то отчаяньем и замешательством смотрела на него.
— Дим, ты чего? Увидел кого-то? — спросила она встревоженно, заглядывая ему через плечо.
Парень замотал головой и оглянулся назло себе.
«Либо пан, либо пропал»,— мелькнуло молнией в голове.
Он даже готов был зажмуриться от страха, но… после встречи с голубыми глазами Анны, ничего вокруг не изменилось. Он так же продолжал сидеть за столом. Небо всё так же было наверху, солнце всё так же светило, и даже совсем по-весеннему пели птицы. И теплая рука Ромалы всё так же крепко и осязаемо держит его пальцы, которые не так даже и взмокли. А Анна… она тут же отвернулась к мужу, опустив голову. Дима повернулся к цыганочке и улыбнулся.
— Да так, показалось, что знакомого увидел, — пробормотал он