— Тогда я сделаю это, — сказала она с непоколебимой решимостью, которая заставила меня опустить голову в знак поражения. Я знал, к какому решению она придет, но все равно было также больно. — Я закончу этот ебучий тур.
ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ
— Ты что, рехнулась? — Грифф закричала в ту же секунду, как я закончила говорить. — Их члены реально такие потрясающие?
Я сидела за барной стойкой над нашей кухонной раковиной с открытой бутылкой вина рядом со мной и обхватила голову руками, игнорируя разглагольствования моей лучшей подруги.
Через три дня «Связанные» уезжают в Европу.
Что, черт возьми, я натворила?
Все было похоже на дежавю, за исключением того, что я не была влюблена в своих коллег по группе, когда это происходило ранее. После встречи с «Гениями» прошло несколько часов. Я почти ожидала, что мои бывшие, это было так странно говорить, после этого загонят меня в угол на парковке, но они этого не сделали. Думаю, Хьюстон, Лорен и Джерико разделяли мой шок от того, что я закончу этот тур.
Может быть, они даже расстроились?
Не хотелось зацикливаться на такой возможности, потому что это не должно было иметь значения, и все же не могла не чувствовать боли от их отказа. Я не могла стереть из памяти последние восемь месяцев. Я не могла стереть свои чувства к ним. Я оказалась в ловушке между двумя реальностями с тех пор, как покинула их.
Правда о том, что я влюбилась, и тот факт, что у нас никогда не могло ничего быть.
Со мной было не все в порядке.
Я забыла, как жить без них, есть без них, спать без них. Я даже не могла вспомнить, как без них взять гребаный аккорд. Поверьте мне — я пыталась написать много грустных песен, чтобы избавиться от этих безжалостных мыслей в своей голове.
Был ли Джерико все еще влюблен в нее?
Не могла отделаться от подозрения, что я была для него просто кем-то, с кем он хотел скоротать время. Или, возможно, он думал, что я могла бы стать заменой его давно потерянной любви, пока не понял, что я никогда не смогу соответствовать ей. Нам так и не удалось поговорить об этом. Что, если это было именно то, что он хотел мне сказать? Я была не так хороша, как его драгоценная Эмили, которая заполучила его первой, и никогда не буду.
Ревность действительно была горькой.
Я сделала глоток вина, чтобы смыть ее привкус.
— Что, если Гриффин права? Может, тебе не стоит уезжать, — предложила Маэко, отвлекая меня от моих закручивающихся в спираль мыслей. Похоже, она приняла сторону Грифф, раз уж теперь они были вместе.
Они мне ничего не сказали.
На самом деле, они пытались скрывать это с тех пор, как я вернулась. Наверное, они забыли, что я слишком хорошо их знаю. Грифф и Маэко воспользовались моим отсутствием и подожгли то, что тлело все это время. Теперь они не хотели портить мою унылую вечеринку своими радостными новостями, хотя я была рада за них.
Внутри.
Глубоко в моих самых темных глубинах романтик, которая все еще верила в любовь и счастливый конец, но была растоптана на волосок от гибели, оказалась на седьмом небе от счастья из-за своих лучших подруг.
Даааааа.
Я застонала и уронила голову на столешницу.
Я не могу этого сделать.
Маэко нежно гладила меня по спине, когда ее рука внезапно остановилась на середине поглаживания:
— Что ты делаешь, дет-Грифф?
Я тихо фыркнула, и поскольку моя голова была опущена, они не смогли увидеть моей улыбки. Давненько я не пробовала шоколад.
— Отправляю электронное письмо своему боссу, чтобы сообщить ему, что я беру свои дни отпуска, а потом ты звонишь своему, — сказала Грифф Маэко. Я слышала, как щелкали клавиши ее ноутбука, когда она говорила.
— Окей, но зачем?
— Потому что мы не оставим ее наедине с этими лжецами, — решила она, продолжая печатать. Моя голова оторвалась от стойки и повернулась к Грифф. Отсюда я могла видеть, что она печатает электронное письмо со своего места на диване. — Они попытаются снова загипнотизировать ее своими волшебными пенисами, — я видела, как закатились ее зеленые глаза, хотя и смотрела ей в затылок.
— Так веришь в меня? — сухо отрезала я. Рука Маэко немедленно возобновила круговые движения по моей спине.
— Ага, — непримиримо ответила Грифф. — Абсолютно точно верю, что ты снова попадешься на их удочку.
Витающие в воздухе оливки подсказали мне, что она не совсем не в себе, что меня просто взбесило, и в комнате запахло гарью:
— Трахнись, Грифф, окей?
— Спасибо, так и сделаю, — когда она повернула голову, то смотрела не совсем на меня. Я почувствовала, как рука Маэко снова ненадолго замерла, и у нее перехватило дыхание, прежде чем она снова начала поглаживать меня.
Я была настолько близка к тому, чтобы вызвать их на разговор, но тут зазвонил мой телефон, и имя на экране заставило мое сердце остановиться, а голову забыть обо всем остальном. Мне не нужна была горечь на моем языке, чтобы понять, что я не ожидала этого звонка, и мне не нужна была последовавшая за этим медная вонь, чтобы понять, что я до смерти боюсь отвечать.
Возможно, Грифф была прав.
Мне понадобится подмога, если при виде одного из их имен в моем идентификаторе вызывающего абонента мне хотелось разрыдаться и превратиться в лужу. Было бы намного проще просто простить их.
Настолько. Чертовски. Легче.
Я бы презирала себя потом целую вечность, так что, может быть и нет?
Я сняла трубку, встала с барного стула и нажала зеленую кнопку, направляясь в свою комнату. Маэко видела кто звонил, так что я была уверена, что Гриффин тоже скоро узнает. В основном из-за того, что они держали в заложниках мой мобильный телефон в те первые несколько дней, я оставалась сильной, и они не сдавались.
Закрыв и заперев дверь своей спальни, я подошла к кровати, легла и некоторое время смотрела в потолок. Почти ожидала, что он повесит трубку, когда наконец поднесла телефон к уху:
— Алло?
— Ты не обязана этого делать, — поприветствовал меня Рик. Его голос был не таким грубым, как раньше, но ему все еще не хватало той мягкости, к которой я привыкла. Я не позволяла себе спросить почему.
— Я делаю это не для вас.
— Тогда для кого ты это делаешь? — бросил он вызов.
Хороший вопрос.
— Есть ли причина, по которой ты позвонил, Джерико?
— Она больше не моя жена.
Я приняла сидячее положение, в то время как все эмоции, которые я обещала себе больше не испытывать к нему, разом нахлынули на меня. Он был тих, и каждый отрезок тишины разрушал кирпичики, которые я складывала, чтобы не подпустить его.
Я чувствовала его боль. Мог ли он почувствовать мою?
Не сомневалась, что мы оба были бы довольны тем, как текут секунды, минуты и часы, притворяясь, что мы не тянемся друг к другу молча по телефону. Я бы проснулась утром, а он все еще был бы там. Я бы это знала, потому что услышала бы его громкий храп по телефону.
Я почти улыбнулась.
Почти.
— Поздравляю, — сказала я ему самым сухим тоном, который противоречил моему бешено колотящемуся сердцу.
Это ничего не меняет, глупышка.
— Спасибо. Брэкстон?
— Да, Джерико?
— Я знаю, ты говоришь себе, что это не имеет значения, но это так. Мы оба это знаем. Ты никогда не была претендентом на мое сердце, Брэкстон Фаун. Ты всегда была гребаным победителем.
Я действительно улыбнулась, когда сладкий и аппетитный аромат ягод наполнил мой нос. Не знаю, было ли это удачей или несчастьем, что мгновение спустя Грифф постучала в мою запертую дверь, но я была избавлена от необходимости отвечать.
— Открой эту дверь прямо сейчас, Брэкстон!
Я услышала гортанный смешок Рика, за которым последовало приглушенное проклятие, а затем чьи-то зубы пронзили меня, и я почувствовал вкус вишни на своем языке. О, боже. Отъебись, вагина.