Восемь лет назадГорят свечи, освещая темное пространство чердака. Сквозь пыльное окно с приоткрытыми ставнями пробирается морозный воздух, иногда залетают снежинки. Свет луны и звезд кажется тусклым, и в заваленном хламом помещении царит полумрак. Нас тут шестеро. Об этом убежище никто не знает, поэтому мы любим собираться здесь после отбоя и болтать о пустяках.
– У меня всегда будет безопасное место, – снисходительно заявляет красивая утонченная блондинка. Она сидит на руках высокого черноволосого парня, который лениво наматывает на палец ее серебристую прядь.
– Ты хотела сказать «у нас», снежная нимфа? – низко и хрипло произносит он, пытаясь поймать хитрый взгляд своей девушки.
Она все же поворачивается и смотрит на парня со снисходительной улыбкой.
– У меня, Маркус. У меня. Или ты думаешь, я буду с тобой вечно? Знаешь же, что мои планы, они… – Девушка закатывает глаза, подбирая слово. – Масштабнее, чем один еще не закончивший обучение маг.
Парень отшатывается, а она улыбается и как ни в чем не бывало целует его в щеку.
– Ну, не изображай из себя оскорбленное достоинство. Все мы мечтаем о большем. Ты – о приключениях, подвигах и свободе. Я – о комфорте и безопасности. У всех нас свое прошлое. Ты из семьи фермера. Если бы не Блэкфлай, ты бы не увидел ничего, кроме коровьего хвоста, и на твоих руках сидела бы доярка, а не снежная нимфа. Дайана у нас приютская! – Дафна кивает в мою сторону. – Ей важны внимание и родительская любовь, поэтому она и станет лучшей. Только так можно урвать чуточку внимания Блэкфлая. Думаешь, она корпит над учебниками ради идеи? Нет, она просто нуждается во внимании и похвале.
Мне не нравится то, что она говорит, поэтому я огрызаюсь. Хотя все же не зло, а скорее по привычке. У нас с Дафной вялая конкуренция. Она права в одном: мы все разные. У нас такое различное понимание счастливого будущего, что, по сути, нам и делить нечего.
– Ну а ты, снежная нимфа? – с насмешкой выплевываю я ее прозвище. – Просто расчетливая стерва?
– А меня продали в бордель, когда мне было одиннадцать, – с милой улыбкой, от которой становится жутко, поясняет Дафна. – Одиннадцать – это поздно для того, чтобы начать обучение магии. Обычно. Но для меня сделали исключение. Я так сильно напугалась, оказавшись в том месте… – Дафна содрогается. – Случился спонтанный выброс силы… погибли несколько человек. От расправы меня спас Блэкфлай и забрал к себе, уже точно зная, что я окажусь в замке. Все завершилось хорошо, но я до сих пор помню страх и беспомощность, которые преследовали меня с детства. Я боялась пьяного отца, боялась, что однажды не проснется накачанная наркотой мать, и знала, что рано или поздно меня отправят туда, куда отправили, если я вырасту красивой. Хотела сбежать, но тоже боялась. Была мелкой и недальновидной. Да и куда бы я пошла? Когда меня привезли в школу, я дала себе обещание: сделаю все, чтобы никогда не бояться и всегда контролировать ситуацию. И обязательно обеспечу себе место, где смогу прятаться в случае опасности. Чтобы воплотить в жизнь мои планы, мне нужен кто-то «пожирнее» такого же, как я, мага без роду и племени.
Я проучилась с Дафной пять лет, но ни разу не слышала ее историю. Почему-то думала, что она дочка если не богатых, то вполне состоятельных родителей. Может быть, внебрачный ребенок какого-то эша. Мне никогда не пришло бы в голову, что она выбралась с самых низов.
В ответ на ее слова молчат все. После этого разговора мы больше не видели Маркуса и Дафну вместе. Я так и не понимаю: было ли у них чувство, которое оба подавили ради своих целей, или эти двое всегда любили себя чуть сильнее, чем кого бы то ни было из окружающих. Впрочем, мы все были эгоистами. Это необходимое качество, если хочешь достичь успеха.
Я не собираюсь рассказывать эш Грису о том, что Блэкфлая мы увезем на экипаже Дафны, поэтому не отказываюсь от предложенного Юриусом. Пусть тоже ждет. Чем меньше эш Грис знает, тем меньше возможности повлиять на меня. Не хотелось бы, чтобы он понял, куда я везу Блэкфлая. Но с другой стороны, что-то может пойти не так. В этом случае лучше две кареты, а не одна. Или ни одной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Волнуешься? – спрашивает меня Маркус. Может, действует наобум, а может, замечает, как белеют костяшки моих пальцев, когда я сжимаю кружку с кофе.
– А ты? – отвечаю я вопросом на вопрос, иррационально раздражаясь из-за попытки залезть мне в душу.
– Я не так привязан к Блэкфлаю. – Маркус пожимает плечами и смотрит в окно на мигающий огоньками город. На улице стемнело и включили освещение, создающее праздничное настроение. – Я его не видел уже года три. Эмоции притупились. Знал, что где-то он есть и теоретически способен оказать влияние на мою жизнь, но вспоминал об этом факте крайне редко.
– Я тоже, если ты забыл, отсутствовала, причем дольше, чем ты…
– Ты понимаешь, о чем я говорю, – тихо замечает он и окончательно выбешивает меня своей вкрадчивой проницательностью. Лучше бы молчал и копил силы на сегодняшнюю ночь.
– А вот ты не понимаешь, – из чистого упрямства парирую я. – Переживания за Блэкфлая не имеют значения. Просто ты должен знать: если нас поймают в МагСтраже, неизвестно, что нас ждет. Точно ничего хорошего. И эш Грис предупредил. Он не будет вмешиваться. Нас сунут в соседнюю с Блэкфлаем камеру, и мы там сгнием. И да, я несколько волнуюсь по этому поводу.
– И зачем ты мне об этом говоришь? – интересуется Маркус. В темных глазах вспыхивает гнев. Как я и предполагала, Маркус спрашивает не о моем страхе. Он пытается замаскировать свой.
– Хочу убедиться, что ты понимаешь, на что идешь, – поясняю я жестко. – И меня не будет ждать какой-нибудь неприятный сюрприз, когда до тебя дойдет серьезность ситуации. Не уверен – отступи лучше сейчас. Потом это может иметь необратимые и очень серьезные последствия.
– За кого ты меня принимаешь? – сощурившись, спрашивает парень. – Или ты забыла, что мы учились вместе? Что я, как и ты, прошел этот путь до конца. Точнее, я, в отличие от тебя, прошел этот путь до конца.
– Ты был мужским вариантом Дафны. Хотел свободы, денег и славы. Ты их получил, а сейчас можешь все это потерять.
– Ты тоже, заметь. И ты тоже хотела славы и денег. Мы все хотели этого, признайся. И до сих пор хотим. Просто у каждого было свое представление об идеальной жизни.
Я молчу, не зная, что возразить, а Маркус припечатывает:
– И сейчас, Дайана, тебе не из кого выбирать. Не вижу желающих. Даже твоего вампира нет, поэтому нет смысла продолжать разговор. Тут только я.
– Ты не прав. Мне было из кого выбирать. Я остановилась на тебе, – нехотя признаюсь я.
– И почему же?
– Потому что альтернативе, которую предлагал эш Грис, доверяю еще меньше. Ну а у Эля другое задание. Он мой гарант. Он объявится, только когда Блэкфлаю не будет ничего угрожать. Можно было бы использовать Кэвина, но ты бы не смог заменить его в замке. Поэтому ты.
– Не боишься показывать клыкастому убежище Блэкфлая? – Маркус понимает, что обмен взаимными претензиями закончен, и меняет тему. – Он, кажется, его недолюбливает.
– Любить или не любить Блэкфлая – это право Эля. Его личные симпатии – его проблемы. Он может относиться к Блэкфлаю как угодно, главное, что он предан мне.
– Я бы на его месте просто устранил конкурента, пока он слаб… – признается Маркус.
– Ты не на его месте, – жестко отрезаю я. – Эль знает: избавившись от Блэкфлая, он ровным счетом ничего не изменит. Точнее, так… Он лишится меня навсегда и без вариантов, а этого он не хочет, поэтому будет мне помогать.
– Вообще, у вас тут все очень забавно…
– Что именно? – Разговор ушел от одной опасной темы к другой, которая мне тоже совсем не нравится. Я совершенно не хочу обсуждать с Маркусом личные отношения.
– Твой вампир спит с Дафной, но хочет тебя. Ты и Эбигейл сохнете по Блэкфлаю. Дафна замужем, но влюбилась в вампира, который с ней лишь изредка. От скуки и, думаю, от желания досадить тебе. На нее смотрит несчастным взглядом Ребекка, которая еще могла бы терпеть тебя в качестве конкурентки, но Дафну… Ребекка готова на все, лишь бы получить Эля, даже стать твоей верной и бесправной подружкой.