— Я уничтожу агрессоров без всяких пушек, — рявкнул Дракон головой Кавр.
— Во мне хватит огня, для всех них, — выкрикнула голова Завр.
— Агрессоры, за всё ответят! — рявкнула голова Тавр.
Разъярённый Дракон, ещё раз, прошёлся из угла в угол, создавая, вокруг себя, невыносимый грохот, затем, подошёл поближе к Феликсу, и прорычал:
— Все агрессоры, которые будут нами захвачены, отправятся на шашлык, — выкрикнула голова Тавр, Феликсу.
— И на сковородку! — крикнула голова Завр.
Феликс, вновь, усевшийся напротив своего зеркала, тут же, как премьер-министр, заботящийся о добыче руды, чтобы показать Дракону, что тот, не зря назначил его на такую высокую должность, добавил:
— И в шахту отправим.
— Да, да, кое-кого, и в шахту отправим, — согласилась, с Феликсом, голова Тавр, щёлкая, от злобы, своим длинным языком.
— Рабы, мне, тоже нужны, — добавил Кавр.
Дракон снова подошёл к зеркалу, и они, с Феликсом, уставились в него. В зеркало было видно, как отряд Юлии идёт по дороге, и продолжает приближаться к дворцу.
— Они, скоро, будут здесь, — прокомментировал ситуацию Феликс, показывая Дракону, пальцем в зеркало.
— Наглецы! — возмущённо, рявкнула голова Завр.
Дракон вышел на центр зала, и головой Завр крикнул:
— Смерть агрессорам! Смерть!
__
Пираты Чёрной Бороды, в грязных рваных одеждах, и с грязными физиономиями, унося ноги, сбились в группу, и быстро отделились от разбежавшихся воинов Дракона. Спустя некоторое время, когда пираты поняли, что ушли от опасности, они вышли на дорогу, и двинулись в сторону дворца.
— Немедленно отплываем! — объявил всем Тич, прямо на ходу, делая очередной глоток рома, из непонятно откуда, появившейся, у него в руках, бутылки.
Попугай Барон, с плеча Одноглазого, радостно крикнул:
— Отплыва-аем! Отплыва-аем! Отплыва-аем!
— Отплываем! Отплываем! Отплываем! — разнеслось, в идущей толпе пиратов.
Чёрная Борода и пираты шагали очень быстрым шагом. Несмотря на бегство с места сражения, вид у Тича и большинства пиратов был очень важный, и вполне победоносный.
— На корабли, пираты! — крикнул всем, радостно, Одноглазый, делая очередную затяжку дыма из своей трубки, и, которому, за этот день, как и всем остальным, явно, надоело воевать за какого-то Дракона.
Сидящий на плече у Одноглазого, попугай Барон захлопал крыльями, и закричал, во всё своё горло:
— Домо-ой! Домо-ой! Домо-ой!
Все пираты, довольные решением Тича, ускорили шаг.
— Пусть, Дракон, как-нибудь, без нас воюет, со своими врагами, — крикнул, громко, Индюк, очень довольный решением Чёрной Бороды, о немедленном отплытии с острова.
— Зря, мы, сюда приплыли, — сказал всем Одноглазый.
Попугай, вновь, запрыгал на плече у Одноглазого, и заорал:
— Зря-я! Зря-я! Зря-я!
К Чёрной Бороде подбежал Индюк, и проинформировал его:
— У нас, потери, Тич. Девятнадцать пиратов убито.
Тич глотнул из бутылки глоток рома, делая очередной шаг, и рявкнул в ответ:
— Царство им, небесное!
Бурбуль поднял, вверх, руки, и, всем пиратам, повторил ответ Тича:
— Царство им, небесное!
— Царство им, небесное! — выкрикнул Индюк.
— Царство им, небесное! — подхватил Одноглазый.
— Царство им, небесное! — подхватили пираты, вспомнив, только что, погибших, своих дружков.
Индюк, делая очередной шаг, пытаясь не отставать от Тича, сказал ему:
— Есть тяжелораненые пираты, которые остались на поле сражения.
Чёрная Борода, не сбавляя шаг, и, делая очередной глоток рома, ответил:
— Те, кто выживут, если захотят, пусть служат Дракону.
Индюк не поспевал за Тичем, и, постоянно отставал. Пираты радостно галдели, и каждый из них мечтал, поскорее убраться прочь, с этого острова.
Через минуту, Индюк снова подбежал, к вышагивающему, впереди всех, Тичу, никак не успевая за ним, и, вновь, проинформировал его:
— Тич, у нас, ещё полсотни раненых. Они еле идут.
Чёрная Борода оглянулся на еле плетущихся, и отставших от пиратской толпы раненых, тех, кто мог идти, хлебнул очередной глоток рома, и рявкнул:
— Ерунда! Оклемаются! Они же, морские волки! Они же, пираты! Их раны заживут, Индюк. Пусть, быстрее шагают!
Индюк остановился, и повернулся лицом к группе раненых пиратов, после чего, крикнул им:
— Ерунда! Ваши раны заживут! Вы оклемаетесь! Вы — пираты! Вы — морские волки! Быстрее шагайте! Быстрее! Пошевеливайтесь!
— Пошевеливайтесь! — заорал, во всё горло, Бурбуль пиратам. — Шевелись! Шевелись!
Наконец, после долгого пути, вдалеке, показался дворец Дракона. Вскоре, за дворцом, у моря, показалась пристань, и Чёрная Борода, делая очередной шаг вперёд, воскликнул:
— Через два часа, будем на своих кораблях!
— И, в море! — радостно воскликнул Одноглазый, чуть ли не прыгая от радости, прямо на ходу, держа в правой руке свою дымящуюся трубку.
Через два часа, пираты были у причала. Они, с помощью своих шлюпок, стали переправляться на свои парусники. Девять шлюпок, сделав по несколько рейсов, довольно быстро переправили всех пиратов на их корабли.
— Да мы, и без Дракона, обойдёмся, — сказал, находясь в шлюпке, Тич, сидящим, вместе с ним, пиратам, когда они подплывали к своему паруснику.
— Не нужен, нам, такой друг, — поддакнул, Чёрной Бороде, Одноглазый.
— Ящерица! — гаркнул Бурбуль.
— Я-я-щерица! Я-я-щерица! Я-я-щерица! — выкрикнул попугай Барон, вслед за Бурбулём.
— Нам, от Дракона — одни проблемы, — поддакнул, Тичу, Индюк.
— Триста лет — не будь Дракона, — кудахтали, находившиеся в шлюпке, вместе с Тичем, пираты, многие из которых, сидели за вёслами, и разгребали морскую воду.
Чёрная Борода, в числе последних, поднялся на палубу своего корабля, встал на капитанский мостик, и позвал Одноглазого.
— Все? — спросил Одноглазого, Тич, делая очередной глоток рома.
— Все, кто живой, на кораблях, — ответил Тичу Одноглазый.
Тич оглядел, взглядом, свои корабли, хлебнул очередной глоток рома из бутылки, погладил узел своей бороды, и крикнул:
— Снимаемся с якорей. Поднять паруса, на всех наших кораблях. Отплываем!
Одноглазый забегал по палубе.
— Поднять паруса! — выкрикнул Одноглазый приказ Тича, для всех четырёх пиратских кораблей, и в очередной раз затянулся дымом.
— Поднять паруса! Поднять паруса! — закричал, с плеча Одноглазого, попугай, подгоняя пиратов.
Пираты забегали по палубам кораблей, и, срочно приступили к подготовке парусников к отплытию.
В это время, к берегу, на лошадях, прискакали Хилл и Саид. Они спрыгнули с лошадей, остановили их, сели в стоявшую на берегу лодку, и, вскоре, гребя вёслами, подплыли к кораблю Чёрной Бороды, который, уже, почти полностью, был готов к отплытию. Тич увидел лодку с Саидом и Хиллом, подошёл к ганвейлу и бросил, на них, свой пронзительный взгляд.
— Чего надо? — спросил их Тич, гаркнув грубым рыком.
Саид привстал, в лодке, повернулся лицом к Чёрной Бороде, задрав голову вверх, и взмолился:
— Тич, возьми нас с собой!
Хилл, пытаясь разжалобить Тича, добавил:
— Дракон приказал, меня и Саида, арестовать! Он нас, наверняка, сделает рабами, или отправит нас на сковородку!
Тич, глядя с палубы на Хилла и Саида, поправил свою изуродованную грязную шляпу, хлебнул глоток рома, из бутылки, подошёл к Одноглазому, который находился тут же, в шести шагах, и начал с ним советоваться, кивнув на Хилла и Саида:
— Возьмём их с собой, Одноглазый?
Одноглазый поглядел, своим глазом, на лодку с Хиллом и Саидом, сделал очередную затяжку дыма, и, немного подумав, ответил Тичу:
— Я, не против, Тич. Но, если, только, простыми матросами. И только, простыми пиратами.
Чёрная Борода сделал очередной глоток рома, затем, крикнул Хиллу и Саиду, скорчив очень пренебрежительную рожу:
— Только, простыми матросами. И, только, простыми пиратами.
Попугай Барон, с плеча Одноглазого, глядя на Хилла и Саида, крикнул:
— Просты-ыми матро-осами! Просты-ыми пира-а-тами! Просты-ыми матро-осами! Просты-ыми пира-а-тами!
Хилл и Саид переглянулись, кивнули друг другу головами, повернули свои головы на Тича, и крикнули ему, в один голос, кивая головами:
— Мы согласны!
Тич сделал очередной глоток рома, махнул рукой, и Бурбуль скинул, Хиллу и Саиду, канат.
Чёрная Борода крикнул им:
— Поднимайтесь на борт.
— Да побыстрей, побыстрей! — гаркнул им, Бурбуль.
Хилл и Саид, неуклюже, кое-как, пыхтя и кряхтя, поднялись на палубу корабля, по висячему канату. Тич убрал канат, и дал приказ Хиллу и Саиду:
— Пойдёте, в полное распоряжение Бурбуля. Он, вам, даст работу.
Очень довольные, Хилл и Саид вздохнули с облегчением, и присоединились к корабельной команде, в качестве простых матросов-пиратов.