— Машина скорее всего уже ждет вас. Но лучше узнать на улице, — пробормотала я, стараясь наивно хлопать глазами и улыбаться заискивающе.
Посыльный хмыкнул, кивнул Юне и широкими шагами двинулся к выходу, лишь на секунду задержавшись рядом со мной.
— Умойся, глупая. И научись у других девушек краситься.
Не будь у меня в кармане кольца, а у него в пакете подозрительно помятых бумаг, честное слово — поставила бы подножку. С Юной — общался нормально, пусть и не очень уважительно, а меня решил оскорбить напоследок. Да на мне вообще краски нет, и Райдена это устраивает. А какой-то чванливый курьер считает себя вправе мне замечания по внешности делать.
Ух ты, обернулся… Рукой подбородок себе трет.
Я оперлась на метлу и приветливо помахала в след. Уезжай уже, не нужно мне странные знаки показывать. Давай-давай, поспеши в столицу.
— Дырунда ты, — тоненько раздалось сверху. — У тебя же кровь течет. Размазалось все.
Что размазалось? О чем она? На ладони, которую я торопливо приложила к лицу, отпечатались яркие алые пятна. Не так уж я оказалась и хладнокровна.
Пока искала бумаги, оказалось, я в кровь искусала губы.
Глава 15
Ну здравствуйте…
Второй раз залезть на балкон в доме мэра оказалось проще. Все выступы — выемки я помнила, а слуг можно было не бояться. Только у ворот грозно туда-сюда слонялись два Стража, само же здание полностью было погружено во тьму — ни одного огонька в окнах.
Для своего рискованного путешествия я раздобыла через мисс Фарго удобные кожаные штаны и куртку. В котомке за спиной лежали мамина книжка, пояс Стража с набором эликсиров и парой ведьминских зелий. А также немного сменного белья и еды.
Пояс стащили для меня из закрытого хранилища Поста… Как бы после моего исчезновения у ведьм не начались проблемы. Но кухарка держалась твердо, уверенным голосом отметала все мои возражения, только пару раз спросила — уверена ли я в своем решении. Было видно, что отпускать меня ей не хочется, но как женщина — женщину она меня понимала и, в отличие от Сантаны, даже не пробовала спорить и, тем более, запрещать.
Яичницу я оставила в своей комнате. При одном только взгляде на ее испуганное трясущееся тельце все было решено. Пусть сидит на Земле и нас с Райденом дожидается, свою долю героических поступков моя подружка совершила сполна, насильно тащить ее в Хаос к чудовищам я точно не буду.
Светильники в доме бывшего мэра не работали, поэтому пришлось красться по коридорам впотьмах.
Дверь в подвал кто-то особенно дальновидный запечатал руной. Как снять ее я не знала, поэтому просто снесла с петель ударом Хаоса. Каждой капли энергии было отчаянно жаль, восстановить я ее могла только эликсиром, которого было совсем немного, но других вариантов просто не видела. Любым путем… любым способом — так звучал сегодня мой неприхотливый девиз.
Темно. Темно и тихо. Возможно, я сейчас совершаю самую серьезную ошибку своей жизни. Вернется Райден через неделю, весь обвешанный шкурами тварей, с сердцем Хаоса в одной руке, скрижалью вечных извинений перед человечеством — в другой. А меня и нет нигде. Сгинула в неизвестности.
Но я чуяла нутром, что по одиночке мы намного беззащитнее, чем вместе. И… если бы Камачо был на моем месте, он бы ни секунды не сомневался, руками бы Портал порвал, вскрыл или что там можно с ним сделать.
Знакомая мне комната, где еще недавно бушевали эмоции, сражался нобиль с тюремщиками, погибал Пальмэ… была темна, хоть глаз выколи.
На ощупь я вытащила из котомки и взвесила в руке тяжелый, грубо обработанный камень. «Камень-нэльен, вставленный в пси-контур сильной земной личности, приманит удар щупалец, станет направляющей линзой». Папа часто говорил, что я сильная духом. Пришло время проверить насколько.
Из шейного платка я свернула «люльку» и положила туда подобранную вчера добычу. Это у Пальмэ контур внутри тела, чтобы туда добраться тюремщикам пришлось резать по живому.
А у меня только половинки, и все концы наружу торчат… Райдена ждут. Нобиля себе мы еще добудем и на место вернем, а пока присоединю к открытому контуру камень.
Для его активации выписала в воздухе руну концентрации и наполнила ее силой. Увы, добилась только ослабления контура. Энергия отказывалась во мне задерживаться, убегала в воздух… без всякого воздействия на Портал. На всякий случай я подошла к стене и прижалась к ней всем телом.
Хорошо, что темно. Не факт, что при ярком свете я бы так пласталась морской звездой втискиваясь в холодную гладкую поверхность закрытого прохода в другой мир.
— Стелочка, ты здорова, ничего не болит? — заботливо пропищало над головой.
Мать! От неожиданности я подскочила на метр, не меньше… Мамочка дорогая, прости меня, но я эту подружку фигову, сейчас собственными руками…
— Яя, тебе мозги не жмут? Нет? Я так и думала. Какого треклятого беса ты меня пугаешь?! Ты же хотела на Посту отсидеться?
— Во-первых, — чинно сказала невидимая яичница, — я тебя не пугаю, а сочувствую. Во-вторых, да мне там страшнее, чем с тобой, честное слово. Этот лысый дважды прибегал: «Стеллочка, как ты? Я же знаю, ты в такое время никогда не спишь… Ответь папочке Сантане, иначе дверь выбью». Да я чуть сердце не потеряла… кстати… как думаешь, где оно у меня?
— Яя, дорогая, — я с трудом сдерживала дрожь. — То есть как это «дважды прибегал»? И ничего не произошло?! Обычно, если ритор грозится, он выполняет. Не могу понять, почему дверь-то не вышиб?
— Так ему мисс Фарго отвечала, — захихикала Яя. — Прикрывала рот полотенцем и бормотала этак с придыханием: «Голова болит, сэр, пытаюсь заснуть». Ой, бесстрашная женщина, ни разочка в обморок не упала.
Наверное, мой облегченный вздох можно было услышать на паре этажей выше, я даже ладонью начала обмахиваться. Взопрела вся.
Стоп. «Бормотала»… То есть перестала?
Скорее всего я спросила это вслух, потому что мелаган стеснительно откашлялась. Не знала бы как она выглядит, решила бы, что Яя точно покраснела.
— Так Сантана на второй раз сказал: «Ну ладно, тогда спокойной ночи» и ушел. И кухарка за ним вслед. Я как представила… он же утром все-равно в комнату ворвется. А там только я, твоя беззащитная приспешница. Он же меня на клочки… заругает в смысле сильно. В общем, Стелла, деваться некуда, там монстры, тут ритор. Выбор-то понятен, сама понимаешь. Отправляюсь с тобой в небольшое путешествие. Ты девочка сильная, ответственная, будешь меня телом заслонять.
Она болтала и болтала. Щебетала и щебетала. А я, торопясь и проклиная, вытаскивала перстень. Потому что, зная Сантану, его уход был только отвлекающим маневром. Скорее всего он сейчас по новой ломится в мою комнату, а так уже и нет никого.
До появления лысого возмездия осталось совсем немного времени…
Соприкоснувшись с камнем, кольцо дрогнуло и… запело. На одной высокой дрожащей ноте. Как вилочковый камертон, которым так гордилась учительница музыки в нашей школе. Она поднимала его на вытянутой руке вверх, чтобы все могли видеть и насладиться его звучанием, а потом била по нему маленьким изящным молоточком. И мы слушали серебристый, вибрирующий звук.
Сейчас было все очень похоже, только отзывался — камень. Уже и кольцо успокоилось, а он продолжал подрагивать, тяжелея в рукодельной «люльке» у меня на груди. Почти минуту, пока не застыл, как и прежде.
Так. Я все делаю правильно, но чего-то не учитываю. Уселась на корточки, оперлась спиной и стену и задумалась.
Хаоситу был нужен сильный человек.
Почему Пальмэ? А не здешние Стражи. Слабыми их точно не назовешь, все отборные здоровяки как на подбор. Чем же отличался столичный командор, почему камень-линзу включился именно от его контура, что в нем такого?!..
Я опять легонько стукнула кольцом и постаралась представить себя доблестным сэром Сайрусом Пальмэ… Опытным бойцом и командиром… Примерным семьянином… Любящим мужем…
Не то. Это все важно, но не то. Что в нем главное? Кто Сайрус на самом деле? Жесткий к врагам, нежный — к трепетной, истеричной Люсиль Камачо-Пальмэ.