— Для Голгофы, — ответил король. В его ответе послышалось некоторое презрение к заданному вопросу, — конечно же.
Мэтью снова показалось, что он натолкнулся на кирпичную стену. Пришло время изменить курс и следовать по тому направлению, которое указал ДеКей.
— Мне стало известно, — начал он, — что дозорные с корабля ДеКея не заметили никаких разбойников.
— Пока не заметили, — был ответ.
— На самом деле пока нет никаких доказательств их существования.
— Они… как бы это сказать… скрывальщики.
— Незаметные, — подсказал Мэтью. — Да, я уверен, что так и есть. Кажется, вы говорили, что их двадцать человек или около того.
— Я так сказал?
— Да. И мне стало любопытно: у такого количества людей должен быть лидер, который удерживает их вместе. Я хочу сказать, руководит их действиями. Вы ведь согласны с этим?
— Я не знаю.
— Но… должен же быть кто-то главный. Это логично. Кто-то должен отдавать приказы. Вы знаете имя человека, который мог бы оказаться в таком положении среди разбойников?
— Какое это имеет значение? — спросил Фавор. Его голос снова стал тусклым. — Разбойники есть разбойники.
Мэтью наклонился вперед в своем кресле. Мельком он увидел Тирануса Слотера, стоявшего рядом с королем Фавором. Казалось, призрак коротко кивнул, прежде чем рассеяться, как зловонный дым.
— Можете назвать мне имя хотя бы одного разбойника? — задал Мэтью свой следующий вопрос, который, словно копье, был нацелен прямо между глаз короля.
Фавор поерзал на кресле, но его спокойное выражение лица не изменилось.
— Я попрошу Фрателло сообщить вам имя завтра утром.
— Но должны же вы знать имя хотя бы одного из них! В конце концов, разве они раньше не были вашими подданными?
— У меня такое чувство, — ответил король, — что вы сомневаетесь в моих словах.
— Я не сомневаюсь, что Фрателло сможет сообщить мне имя завтра утром. — И вдруг Мэтью сам решил выровнять штурвал и плыть полным ходом, потому что в этой комнате витал рыбный душок обмана. — Но у меня есть сомнения, что разбойники вообще существуют, — продолжил он, пристально глядя Фавору в глаза, а затем сделал заявление, которое готовил все то время, которое они сидели здесь: — В любом случае, мы должны знать правду завтра, потому что ДеКей собирает группу людей, и утром они отправятся на охоту за ними.
— Глупость. Их никогда не найдут в этих лесах.
— Вы хотите сказать, их никогда не найдут на этом острове?
— Вы смеетесь надо мной, молодой человек.
— Я не хотел проявлять неуважение, — покачал головой Мэтью. — Но я бы попросил уважения в ответ. Так в чем правда?
Король Фавор открыл рот, чтобы ответить, а затем медленно закрыл его, и Мэтью увидел правду на его лице прежде, чем правитель Голгофы произнес еще одно слово.
— Правда, — тихо сказал Фавор. Он оглядел комнату, словно ища поддержки у собственного невидимого призрака, но, если таковой и присутствовал здесь, он никак не поддерживал старика. — Правда, — повторил он таким голосом, словно у него во рту была какая-то мерзкая горечь. Он глубоко вздохнул и поднялся на ноги при помощи своего посоха.
— Здесь нет никаких разбойников, не так ли? — подтолкнул Мэтью.
И наконец прозвучал ответ:
— Нет.
— Так значит, стойку руля перепилили ваши люди?
— Мои люди, — сказал Фавор, голос опустился почти до шепота. — Молодой человек, вы ничего не понимаете.
— В таком случае я открыт для объяснений.
Фавор мгновение смотрел на Мэтью полуприкрытыми глазами, а затем вздернул подбородок.
— Это проблема, с которой мы здесь сталкиваемся. То, что нам нужно, это… как бы сказать на вашем языке? Новая кровь?
Мэтью ничего не сказал, потому что был слишком потрясен этим откровением.
Фавор продолжал:
— Наше население увеличивается, и нам нужно больше трудоспособных и молодых мужчин для жизни на Голгофе. Вы понимаете?
Решатель проблем заставил свой язык работать:
— Вы верите, что мы никогда не покинем этот остров. И вы сделали все, чтобы так оно и было. — Его осенила ужасная мысль: — Два брошенных корабля. Вы сделали с ними то же самое?
— Полагаю, что сделали.
— Вы полагаете? Вы либо сделали, либо нет.
— Это было очень давно, — сказал король. — Память слабеет, воспоминания исчезают.
Мэтью встал и замер лицом к лицу с Фавором. Он почувствовал, как закипает кровь. Ради этого острова ему было суждено остаться здесь вечным изнеженным пленником и отказаться от будущего с женщиной, которую он любил? Он должен был остаться здесь и стать рыбаком или фермером… или тем, кто продает безделушки на рынке?
Он огромным усилием воли сдержал себя. Набрасываться с кулаками на этого старика было бесполезно. Тем временем в его голове рождалось все больше вопросов. Неужели экипажи этих брошенных кораблей просто смирились со своей судьбой? Разве они не устроили здесь драку, когда поняли, что истории про разбойников — всего лишь детская сказка? Мэтью рассудил, что они могли постепенно интегрироваться в культуру и обычаи этого острова. Но сколько времени это заняло? Это наводило на другие мысли: о Грейтхаузе. Ему казалось, что с каждым днем Хадсон все больше становится похож на голгофянина и теряет самого себя час за часом. Здесь, на