– Объясни.
– Кладези иссякают. Это циклический процесс, и сейчас, похоже, мы переживаем момент сильнейшего спада. А значит, люди все больше вынуждены тесниться на маленьких территориях со скудными ресурсами. Война же за эти ресурсы только ухудшает положение, потому что сама их и уничтожает. Уже сейчас можно наблюдать механизм в действии: люди, впервые за много веков, забеспокоились о хлебе насущном.
– И как это все связано с Тиранией Ночи?
– Кладези питают созданий Ночи. А значит, и их ресурсы истощаются. Мы убиваем создание и тем самым уменьшаем конкуренцию – другим достается больше пищи.
– Мне кажется, я понимаю.
– Я не смог объяснить толком.
– Напротив, все ясно. А кормятся ли сильные создания Ночи более слабыми? Как рыбы или насекомые?
– В каком-то смысле – возможно.
– И если мы уничтожим слабых, станут ли голодать сильные?
Консент пожал плечами.
– Прозек, ни во что не лезьте, – велел Хект. – Восстанавливайте силы и обдумывайте свои идеи. Возможно, я вас назначу главным по хорошим идеям.
Прозек вопросительно оглянулся на Редферна Бехтера, но тот ничего не сказал.
– Видел Кловена Фебруарена? – поинтересовался Делари.
– Да поговаривали тут о каком-то невидимке, который шпионит за кастрересонскими вельможами. Но если это и был он, то мне он никаких полезных сведений не передавал.
– Я волнуюсь.
– О чем?
– Чем он там занимается, меня мало беспокоит. Фебруарен как погода. Сделать с ним ничего нельзя, остается лишь смириться. Нет, в Броте творится неладное.
Разумеется, политика. Как бы Хект хотел не иметь к политике никакого отношения. С другой стороны, если бы все жили со всеми душа в душу, он бы остался без работы.
– Именно поэтому мы так редко видим Салюду, Линчцкого и Донето?
Пинкус Горт приезжал в лагерь уже дважды и скоро собирался навестить их вновь, а вот принципат Донето не появлялся ни разу.
– Возможно, – согласился Делари. – Донето держится в тени, а остальные ошиваются здесь, в основном только чтобы шпионить за нами.
– Я их сегодня послал к воротам – предложить кастрересонцам сдаться. Но видимо, тамошним богачам пока мало досталось.
– И напугали мы их недостаточно.
– Хотя и натравили на округу рекрутов.
– Они не сдадутся, пока Изабет стоит всего в дне пути от Белого Города. Знаю, ты не хочешь враждовать с королем Питером, но, чтобы добить Кастрересон, нужно лишить их надежды. Пока бротские политические интриги не выбили почву у тебя из-под ног.
Напав на королеву Изабет, Пайпер будет действовать в интересах тех, кто послал его из Дринджера в Фиральдию. Особенно если вспомнить о том, что Безупречный теперь так славно ладит с Граальской Империей.
– Хотелось бы избежать лишних смертей и разрушений.
Хект вполне готов был перейти к решительным действиям. Планы давно составлены – именно планами и занимались в штабе, пока артиллерия обстреливала Кастрересон, солдаты патрулировали Бург и Новый город, караульные нападали на всех, кто входил в Белый Город и выходил из него, а войсковые инженеры подкапывались под стены и возводили башни, пытаясь запугать жителей, но одновременно готовясь к решительному броску.
– Сначала, полагаю, придется разобраться с Изабет.
– Задача непростая.
– Знаю. Питер не отпустил бы ее сюда без своих лучших воинов. В войске королевы сейчас от восьмисот до тысячи человек. Половину, по всей видимости, прислал герцог Тормонд.
– Тяжелая конница.
Да. Нужно как-то лишить их такого серьезного преимущества. Неподготовленная пехота, даже и превосходящая числом противника, мало что может поделать против шеренги закованных в броню кавалеристов на боевых конях.
– Слышал. У меня есть кое-какие идеи.
Но вряд ли они окажутся полезными: навайцы уцелели в многочисленных стычках с праманами Аль-Халамбры и знали праманские уловки.
Жаль, что с ним нет сейчас Бюля Смоленса и Пинкуса Горта: им обычно превосходно удавалось воплотить в жизнь его планы.
Пора выяснить, чего на самом деле стоит Хаган Брокк.
Пробные атаки вызвали необычайное оживление в Белом Городе. Каждый раз защитники бросались в бой и старались как можно сильнее досадить солдатам патриарха, если те не отступали.
А Хект каждый раз через какое-то время приказывал своим отступить. Он изматывал врага, нападал то там, то здесь, чтобы кастрересонцы замаялись бегать туда-сюда.
Обстрел не прекращался ни на минуту. Даже самые упрямые и самые глупые жители Белого Города должны были понимать, чем все закончится.
В один прекрасный день главнокомандующий решит, что проломы уже достаточно широки, и пошлет своих людей на приступ. А кастрересонцы не смогут отбить нападение во всех местах сразу. Но их все еще не покидала надежда. Сквозь кольцо врагов в город доходили утешительные вести.
– Знаю-знаю, – ответил Консенту Хект. – Но полностью прекратить сообщение мы не можем. Со временем новости в Кастрересон будут доходить неутешительные.
После наступления темноты из лагеря потихоньку выходили отряды. К радости шпионов, они захватывали городки и крепости на северо-западе, где во множестве встречались мейсаляне и преданные Вискесменту чалдаряне. Там, где жители отказывались уступить воле Безупречного, патриаршие солдаты действовали жестоко, но главной их задачей было – постепенно сосредоточиться выше по течению Лаура, вдоль Северного тракта, ведущего в Каурен – столицу герцога Тормонда, располагавшуюся всего в полудюжине миль. Из этой позиции стянутые силы главнокомандующего могли ударить по кауренцам или же создать угрозу королеве Изабет в Моэла-анде-Ларже.
Во главе их Хект поставил Хагана Брокка. Тот станет действовать нарочито неосторожно, чтобы его маневры заметили. А дальше все будет зависеть от реакции герцога Тормонда и королевы Изабет.
Патриаршие отряды, подходившие к Изабет с востока, тоже будут неосторожны, и их тоже непременно заметят.
– Это опытные воины, они живут войной, – объяснил Хект Консенту. – И скорее всего, мечтают проучить нас, но и опасность тоже осознают. В ловушку не сунутся.
– Тогда зачем вы все это делаете?
– Я вырабатываю возможности. И эти возможности они непременно увидят. Останутся сидеть на месте – и я постепенно возьму их в кольцо. Тогда их единственной надеждой станет герцог Тормонд. Или же придется сражаться.
– А Тормонд только болтать и способен.
– Ну, пока он еще ничего не предпринял.
– Но если они нападут на Брокка, мы не узнаем об этом вовремя и не успеем выслать подмогу.
– Узнаем. Наши разведчики сидят у них под самым носом.
У Хекта был уже даже список всех навайцев, служивших королеве Изабет.
– Но где с ними сражаться? Там нет подходящего места.
– Именно. Поэтому лучше всего лишь истомить их. Будем ждать, пока они не выкинут какую-нибудь глупость. Раньше меня.
– Возможно ли такое?
– Титус! Да ты никак сострил? Думаю, мне нравится эта твоя новая черта. – Хект улыбнулся, но потом сразу сделался серьезным. – Возможно, ты и прав. Меня поджимает время. В Броте что-то происходит, а от меня пытаются все скрыть.
– А меня вы расспросить не догадались?
– Нет, – отозвался Хект после небольшой паузы. – Зачем это мне спрашивать своего главного шпиона? Неужели я слишком увлекся тем, что происходит у меня под носом? Что тебе известно?
– Те дэвы, которые раньше делились со мной информацией, уже не так охотно сотрудничают. Но кое-кто все еще надеется, что сотрудничество с патриаршим войском окупится. Они сообщают мне о важных делах.
– И?
– В Броте почти все уверены, что Безупречный умирает. Его приспешники хотят проверенного преемника. Похоже, их кандидатом станет фидуциар Жосеран Кьюто.
Дирециец человек Питера Навайского. Интересные грядут времена.
– Наваец? Мы же до сих пор расхлебываем последствия тех выборов, когда патриархом стал человек не из Брота.