— Я не против того, чтобы ты кончил мне в рот, — эти слова завели еще больше.
А поскольку после сказанного я облизнулась, мой настрой моментально передался Романову.
Подавшись вперед, я зажала его лицо обеими ладонями и начала целовать. Привстав на коленях, почувствовав, как он обхватил меня обеими руками, я принялась во время поцелуя гладить Диму по волосам.
У меня так сильно билось сердце. Я сгорала от предвкушения и познания чего-то нового в своем мужчине.
Между тем он прекрасно понимал, что мне необходима его помощь, ведь, так или иначе, я испытывала неловкость оттого, что все это было у меня впервые.
Подтащив меня к краю кровати, он прекратил наш поцелуй, при этом оставив ладонь на моих волосах, и стал вновь пристально смотреть мне в глаза.
Тут же в голову пришла мысль о том, что, как я много раз видела в интернете, в мелькающих на экранах кадрах постельных сцен, мне стоило опуститься…
— Нет, — Франк не позволил мне соскользнуть с кровати. — Не надо.
Я растерялась от того что он не позволил мне опуститься на колени.
Между тем, в который раз проникнув в мой рот языком, Дима накрыл своей ладонью мою, а после прижал ее к своему члену. За все время, что мы находились с ним в близких, интимных отношениях, я была в стеснении, когда во время ласк мне хотелось погладить его руками. Я почему-то всегда стеснялась и думала, что… ему это может не понравиться, либо вдруг я сделаю что-то не так. Прикоснусь не так, сделаю не то движение… постоянно боялась опозориться перед ним. Поэтому сейчас, когда Романов самостоятельно сделал это, меня на секунду накрыло волной ужаса.
— Не бойся, — он так хорошо чувствовал меня.
— Не боюсь, — повторила за ним.
— И не стесняйся как раньше.
Даже во время поцелуя я умудрилась улыбнуться и прикусить его за губу.
— Он же уже столько раз был в тебе. А ты его стесняешься, — продолжил Франк, прижимаясь своим лбом к моему.
— Больше не буду, — заверила его.
Мне нравилось то, что его член очень сильно реагирует на каждое мое прикосновение. Водя по нему пальцами, затем ладонью, я чувствовала, как Дима заводится и потихоньку теряет свою сдержанность. Его животный инстинкт затмевал разум и убивал в своем хозяине последние капли сдержанности.
В конце концов, ему, так же как и мне, надоело играть в прелюдию.
Франк поднялся с кровати и замер напротив меня, в то же время обеими руками подхватив мои волосы. Я прекрасно понимала, что мне надо делать, мало того, сгорала от желания наконец-таки начать получать еще неизведанное мной удовольствие.
Внизу живота все свело после того, как я приблизилась к Франку, при этом проведя мокрыми от пота ладонями по его бедрам.
Он ждал, не настаивал, хотя, мне казалось, будь его воля, он бы велел мне действовать быстрее.
Но я воспользовалась его же советом. Делать все так, как хочется и нравится именно мне. Поэтому, вновь проведя пальцами по его ногам, я как можно более нежно прикоснулась губами к кончику его стоящего члена. А потом облизала его языком. Еще раз. И еще. Затем оторвалась и вновь поцеловала. А потом вновь облизала. Облизала всего.
Романов хотел другого. И все эти мои действия доводили его до бешенства. Я ощущала, как он терпит. Терпит из последних сил.
Между тем я открыла для себя кое-что новое. Меня нисколько не пугало то, что я касаюсь губами и даже лижу языком его столь интимную часть. Во мне не проснулось ничего из того, о чем я переживала. Не было ни грамма отвращения. Кожа на его члене была приятной и мягкой. Очень-очень теплой. Правда после моих поцелуев из него начала выделяться смазка. Она тоже была теплой. Еще теплее.
— Прекрати баловаться, — попросил он.
Прикрыв глаза, я наконец-таки позволила ему войти мне в рот.
При этом почувствовала, как Димины руки еле заметно дернулись, а он издал облегчающий стон.
Обласкав его член языком, я повторила то действие, которое делала с его пальцем. Засосала. Слегка. И это ему тоже понравилось. А после, пересев к нему еще чуть ближе, прошлась губами, языком по всей длине, повторив тем самым движения, которые обычно происходят в классическом сексе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я не торопилась. Медленно изучая Димину реакцию на каждое из моих действий. Для меня было важно, чтобы все происходящее нравилось не только мне, но и ему.
Ощущая, как он приходит все в большее и большее возбуждение, я постепенно ускоряла свой темп, чтобы все шло по нарастающей.
Было бы глупо говорить, что все было до нереальности гладко и безупречно. Через некоторое время, когда я понимала, что он уже довольно близок к концу, у меня стало сдавать тело. Мое. Заболела шея, и отдало в предплечья. Все-таки нагрузка была, не сказать, что уж слабая. Поэтому, почувствовав наравне с возбуждением чувство усталости, я перевела одну руку с его ноги ближе к члену для помощи.
Но как оказалось, Франка это не особо устроило.
Он тут же высвободил мои волосы и убрал со своего члена мою руку.
— Не надо, — попросил Дима. — Я хочу, чтоб все было только ртом.
Как раз в этот момент, видимо, из-за того, что кроме контакта половым органом, наши с ним пальцы крепко переплелись, он изменил тональность стонов, которая до этого момента была более нейтральной.
И это убедило меня в том, что стоит немного потерпеть, для того чтобы сделать все так, как хочет именно он.
Буквально после того, как я об этом подумала, Дима вновь сменил тактику своих действий. Его возбуждение приближаясь к пику, и он уже неосознанно двигался навстречу мне, чтобы усилить и ускорить процесс. Это несколько сбивало меня с мыслей, но я понимала, что это такая же реакция на приближающийся оргазм, как у меня во время его ласк. Франк просто переставал себя контролировать.
Признаюсь, под конец я испугалась, потому что осознала, что мне сложно справиться с ним. Я пыталась сдержать темп, но в один момент, попытавшись отстраниться, почувствовала, как он удерживает меня возле себя. Услышала его стон, который всегда возникал в тот момент, когда он кончал во время секса.
Зажав мою голову, спутав за время минета все мои волосы, Романов не позволял мне двигаться, в определенный момент проникнув своим членом столь глубоко, что я едва сдержала рвотный рефлекс.
Да. Я сразу же почувствовала, как его сперма попала в мой рот. Она не просто вытекла, а стрельнула так, что я неосознанно дернулась, но, как всегда, Дима сдержал меня. Его член даже после оргазма продолжал находиться у меня во рту. Тихо постанывая, уже ослабив хватку, Франк некоторое время, приходя в себя, делал те самые поступательные движения, которые совершал до этого. В конце концов, он отпустил меня, медленно сев рядом. А после разлегся прямо поперек кровати, приводя дыхание в норму.
Прижав руку ко рту, я проглотила все, что в нем осталось после него.
Это было настолько парадоксально!
Да! В паре моментов меня сковывал ужас оттого, что я не контролирую процесс, как бы мне хотелось, но это была такая мелочь в сравнении с тем чувством, которое возникло во мне сразу же, как только поняла, что он кончил.
Ведь впервые за всю нашу с ним историю, мой молодой человек испытал оргазм от того, что именно я делала с ним. Он кончил потому, что я доставила ему удовольствие. Он кончил потому, что я довела его до этого. Своими действиями. Собой. Это было нереально.
Осознание этого в прямом смысле окрылили меня. И я поняла, что он имел в виду, говоря про то, что ему нравится доводить меня и делать мне приятное своими ласками. Мне тоже понравилось… делать это с ним. С ним. С ним. С ним! Вызывать в нем такую бурю эмоций.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты как? — почувствовав касание его пальцев, услышала я.
— Нормально. А ты? — повернулась к нему.
— Отлично, — улыбнулся он мне.
Я тоже заулыбалась, все еще водя пальцами по своим губам.
— Ну как тебе моя сперма?
— Ха-ха-ха!
Буквально полчаса тому назад я бы ужаснулась от стеснения, услышав такое, а сейчас… м-м-м… сейчас все было иначе. Так странно.